— Герек входил в вашу группу? — внезапно оборвал его Абендшен.

— Нет, — покачал головой Чурда, — Он летел со мной в одном самолете, но выбрасывали его после меня. Где именно, я не знаю.

— А кто является командиром вашей группы?

— Надпоручик Опалка, — ответил Чурда и показал фотографию.

— Каково кодовое название группы, обосновавшейся в Пардубице? — поинтересовался Абендшен.

— «Аут дистанс».

— Как я знаю, ее задача состояла в установлении связи с одним из чешских агентов, — сказал Абендшен. — После провала агента группу переориентировали на покушение?

— Нет, — покачал головой Чурда. — Для покушения готовилась, теперь это можно сказать с уверенностью, группа, состоящая из Габчика и Кубиша. Почему к ним присоединился Вальчик, я не знаю. О задаче, стоящей перед «Аут дистанс», я тоже ничего не знаю.

— Но ведь Габчик и Кубиш были связаны с группой «Аут дистанс», — напомнил штурмбанфюрер.

— Габчик и Кубиш пользовались радиостанцией этой группы и только, — заверил Чурда, — хотя, честно говоря, зачем им эта связь я не знаю. Я слышал, что были долгие дебаты о том, стоит ли проводить покушение на протектора. Все местное Сопротивление было против, но Лондон настоял на своем.

— Местное Сопротивление было против покушения? — удивился Абендшен.

— Да, они считали это несвоевременным и излишним.

— Я пока проверю то, что вы мне сказали, — вздохнул Абендшен, — А вас на это время отведут в комнату, где вы проведете какое-то время. Комната вполне комфортабельна. Пищу можете заказать по телефону. Также можете заказать сигареты и что-то там еще в разумных пределах. Чтобы не терять зря времени, вы за это время возьмите листок бумаги и напишите адреса всех известных вам явочных квартир. Это постарайтесь сделать побыстрее — за списком зайдут часа через полтора.

Абендшен в приподнятом состоянии духа отправился к Франку.

— Группенфюрер, — с порога обратился Абендшен, — я прошу вашего разрешения взять на завтрашнюю ночь все возможные силы для создания оперативных групп.

— Все возможные силы? — удивился Франк. — Вы задумали столь крупномасштабную операцию?

— Завтра ночью я собираюсь арестовать почти всех пособников покушения, а в ближайшее время и самих исполнителей. Похоже, мы укладываемся в назначенный вами срок, — улыбнулся он напоследок.

— У вас такой прогресс? — тоже приободрился Франк. — Но почему тогда ждать завтрашней ночи, а не сделать это сегодня?

— Во-первых, у нас не хватит времени для создания оперативных групп и их инструктажа, — начал пояснять Абендшен. — Мне надо произвести более десятка арестов одновременно. А во-вторых, моя информация нуждается еще в кое-какой проверке, чему я и хочу посвятить сегодняшнюю ночь. Если все пройдет удачно, то мы не только арестуем убийц Гейдриха, мы практически несколько месяцев вообще не будем вспоминать английских парашютистов.

— Если все получится так, как вы говорите, штурмбанфюрер, — покачал головой Франк, — то я обещаю вам отпуск, очередное звание и награду. Это того стоит.

Абендшен в ответ только улыбнулся.

В просторной комнате для совещаний Абендшен собрал около двадцати командиров оперативных групп.

— Задача перед каждой группой стоит одна и та же, — говорил штурмбанфюрер, — ликвидация подпольной явочной квартиры с арестом всех, кто там находится, отличие состоит в том, что каждая группа работает со своим адресом. Прошу учесть: мне нужны арестованные, а не покойники. Следить очень внимательно. Все английские парашютисты снабжаются ампулами с ядом. Такими ампулами они снабжают и своих пособников. Будьте внимательны и не давайте им этой возможности. На всех квартирах после ареста провести тщательный обыск. Любой подозрительный предмет следует приложить к делу. Никому из обнаруженных в квартирах не разрешать переставлять или поправлять какие-то предметы. Особенно это касается предметов на подоконниках, у входных дверей и в прихожих. Именно там заговорщики чаще всего выставляют знаки, предупреждающие об опасности. Это же замечание относится и к тем, кто будет производить обыск. В каждой квартире на ближайшие два дня оставлять засаду. О снятии засад будем разговаривать отдельно через два дня. Аресты производить по возможности бесшумно и не привлекая лишнего внимания. Предупреждаю, вы можете столкнуться с подготовленными, опытными диверсантами, поэтому требуйте от всех повышенного внимания. Операция начинается ровно в полночь. Аресты должны быть проведены все одновременно. За пять минут до начала операции оперативная группа связывается с группой наружного наблюдения и далее обе группы работают вместе. Вопросы?

Вопросов у командиров не было: Абендшен лично подбирал группы, стараясь задействовать в них только опытных сотрудников.

— Раз вопросов нет, то подходите по очереди для получения адресов, — распорядился штурмбанфюрер.

Офицеры по одному стали подходить к Абендшену и получать из его рук запечатанные конверты.

В небольшом переулочке возле ресторана «У булгара» уже около часа стояли две крытые машины, по всему чувствовалось, что обе машины полны народу, хотя оттуда и не доносилось не звука, рядом с машинами стояли только два человека, одетые в штатское, и тихо переговаривались.

— И что нас делили на две группы, — сказал тихо тот, чтобы помоложе, — дома, как я понимаю, чуть ли не соседние.

— Чтобы не было путаницы, — спокойно возразил тот, что постарше. — А потом, может быть, им надо, чтобы заключенные между собой не могли договориться. У следователей много разных хитростей, кто их знает, что они задумали на этот раз.

— Но операция, похоже, очень крупная, — не унимался молодой. — Я слышал, что сегодня пойдут аресты и в других городах.

— Это все в связи с убийством Гейдриха, — вздохнул старый, — все тюрьмы уже переполнены. Гешке постарался на славу.

— Вы думаете, они все связаны с покушением? — удивился молодой.

— Нет, далеко не все, — махнул рукой старший, — Просто когда начинают прочесывать все мелким гребнем, то попадается очень много блох. Больше всего попалось коммунистов, а они, как мне кажется, к убийству Гейдриха не имеют отношения. Тут англичане постарались. Говорят, Франк обещал фюреру поймать преступников до 18 июня. Вполне возможно, что мы с тобой в последней фазе и участвуем.

Он посмотрел на часы.

— Пора, пожалуй, снимать наружку и идти на квартиры.

А через семь минут его группа уже стучалась в парадную дверь старого коммерческого дома. За дверью долго никого не было слышно, и когда уже пожилой гауптштурмфюрер хотел приказать ломать дверь, послышались шаги. Защелкали замки, и дверь приоткрыла пожилая консьержка. Она хотела что-то спросить, но ее тут же отодвинули в сторону. Жетоны гестапо сначала привели ее в испуг, но потом она вдруг громко крикнула:

— Может, на лифте подниметесь?

— Ну-ка заткни пасть, — рявкнул на нее кто-то из молодежи. — Думает, здесь дураки и предупредить хочет.

— А дверь-то за вами запирать или как? — не унималась консьержка.

В наступившей тишине было слышно только шарканье ног по лестнице.

На третьем этаже все остановились около высокой двери с медной начищенной ручкой. Два молодых оперативника, взяв левой рукой автоматы за рожки и приподняв их, встали по краям двери. Третий оперативник потянулся к звонку. Остальные встали так, чтобы не попасть в поле зрения дверного глазка. За дверью около минуты ничего не было слышно, потом заспанный женский голос спросил:

— Кто там?

— Открывайте, гестапо, — последовал краткий ответ.

Застучали засовы. Не успела женщина открыть дверь, как двое оперативников с автоматами ворвались в квартиру. Через несколько секунд в прихожей у стенки вместе с женщиной в ночной рубашке стояли молодой человек и пожилой мужчина.

— Где парашютисты? — резко спросил старший группы.

— Какие парашютисты? — удивленно переспросил мужчина. — Я не знаю ни о каких парашютистах.