— Здравствуй, Кейт, — сказал он и, нежно взяв ее за обе руки, притянул к себе. — Как я по тебе соскучился!

В последний момент Кейт успела увернуться, и поцелуй пришелся ей в щеку.

— Да, кажется, и правда прошла целая вечность, — ответила она. — Как дела у наших законодателей?

— Сперва долго не могли сдвинуться с мертвой точки, но мало-помалу раскачались, и дальше все пошло как по маслу. Мы уже приняли несколько законопроектов по горной промышленности, а сейчас решаем, где лучше строить тюрьму.

— Трудно, наверное, прийти к общему согласию?

— Ну, моя милая, трудно — не то слово! — рассмеялся Клей и снова взял ее за руки. — Да, я ведь еще не сообщил тебе главную новость. Очень возможно, что в результате вчерашних дебатов тебе скоро предстоит принять участие в выборах. Ты станешь одной из первых женщин в мире, которые будут иметь право голоса!

— Я… даже не знаю, что сказать. — Кейт не особенно задумывалась о том, что право голоса, если таковое окажется узаконенным, принесет лично ей. — Значит, я тоже теперь буду участвовать в выборах президента?

— Можешь даже сама выставить свою кандидатуру на этот пост. — Клей сжал ее пальцы. — И это еще не все. Сейчас на повестке стоит вопрос об утверждении права собственности для замужних женщин.

— Думаешь, он тоже пройдет?

— Во всяком случае, вероятность очень велика.

— У чего вероятность велика? — спросил, спускаясь с лестницы, Джонатан.

— Ты только послушай, — обернулась к нему Кейт. — Принят законопроект об избирательном праве для женщин! Как только губернатор его подпишет, женщины смогут голосовать наравне с мужчинами.

Джонатан недоверчиво смотрел на Клея.

— Решение уже передано губернатору для утверждения.

— Боже милостивый! Надеюсь, хоть он наложит на него вето?

— Многие на это надеются, но я не уверен, что он поступит именно так.

Кейт сердито поднялась со стула и, схватив со спинки стула свое пальто, устремилась к двери.

— Коул, Леви, живее одевайтесь и ступайте за мной!

Дойдя до ресторана, Кейт уже немного успокоилась. Право, самонадеянность Джонатана кого угодно выведет из себя.

За едой мужчины старательно избегали разговоров о политике и обсуждали преимущественно цены на скот и достоинства нового быка Джонатана, Самсона Великолепного. Вскоре Кейт погрузилась в свои мысли.

Задумчиво поглядывая на завитки каштановых волос, темные брови, пронзительно-синие глаза, она не замечала вкуса пищи, которую подносила ко рту. Даже аккуратно подстриженные усы казались ей несравненными. Она прекрасно помнила их шелковисго-мягкие прикосновения на своей шее, груди, бедрах…

— Как ты считаешь, Кейт? — спросил Джонатан, и мужчины в ожидании обернулись к ней.

Кейт, вынужденная вернуться к действительности, покраснела.

— Извини, что ты спросил? Я не слышала, о чем вы говорили.

— Вчера один из моих подручных привез мне из дома кое-какие важные бумаги, — сказал Клей. — Вот я и думаю, не послать ли его обратно вместе с вами. Я буду волноваться меньше, если в пути с вами будет еще один мужчина.

— Да, пожалуй, так будет лучше. — Метнув еще один гневный взгляд на улыбающегося Джонатана, Кейт переменила тему, и остаток вечера прошел в приятной беседе.

На другое утро, к половине одиннадцатого, все необходимые припасы были уже закуплены и вещи погружены в повозку. Огромный беломордый бык, для краткости именуемый теперь Самсоном, стоял на привязи бок о бок с лошадью Джонатана. Мальчики с такой гордостью вскочили на своих новых лошадей, что Кейт, сходя с крыльца, улыбнулась.

— Эти скакуны скоро станут предметом зависти всех местных ковбоев, от Шайенна до Конского Ручья.

Джонатан неодобрительно покосился на желтый плащ Кейт.

— А где новое пальто?

— Я его убрала. Не хочу, чтобы оно пропылилось насквозь.

— Па, смотри, едет мистер Лангтон!

— Доброе утро, Клей! — крикнула еще издали Кейт.

— Доброе утро. Вот, решил подъехать вместе с Томом, вас проводить.

Из-за его плеча на Кейт смотрели смеющиеся карие глаза ее брата Патрика.

— Лучше бы мы Касси взяли с собой, а тебя оставили в Чикаго! — бранился Леви. — С сестрой и то интереснее, чем с таким братом.

— Ах так? А по мне… по мне — с кем угодно интереснее, чем с тобой! С любой девчонкой, которая в куклы играет!.. — сжал кулаки Коул.

— Скажите спасибо, что у вас нет сестер, — заметил Патрик. Налив себе вторую кружку кофе, он вальяжно откинулся на лежащее у костра бревно. — Вот, к примеру: брат хоть раз заставлял тебя — или тебя — мыть руки или вытирать ноги?

— Нет! — Такая мысль явно привела спорщиков в ужас.

— А вот сестра меня заставляла. После смерти наших родителей она, вероятно, решила, что ее главная задача — следить за чистотой. Ужасная была придира! К тому же глупая. Подарки — и те ей не нравились! Я подарил ей свою самую лучшую змею — и, кроме визга, ни слова благодарности. В другой раз я нашел жабу величиной вот с эту кружку и положил ее на самом виду, чтобы она, не дай Бог, не испугалась, а она еще громче визжать! Вот я и говорю, брат же не будет орать как резаный из-за какой-то жабы, верно?

Коул и Леви переглянулись.

— Думаю, ваша сестра могла глядеть на это несколько иначе, — вызывающе заметила Кейт, занятая мытьем посуды.

— Это точно. Мы с ней редко глядели на одни и те же вещи одинаково… Но что поделаешь — она ведь была гораздо старше меня! А какая злюка… Сколько раз, бывало, сядет на меня верхом и мучает, и мучает, пока я не начну звать на помощь дядю!..

Даже Джонатан прислушивался с невольной улыбкой.

— Неужели в ней не было так-таки ничего хорошего?

— Конечно, было. Например, в день своего восемнадцатилетия она поступила лучше некуда: сбежала из дома и выскочила замуж.

— И больше вы ее не видели? — спросил Коул.

— Зачем, я часто ее видел. Сама она, правда, к нам домой не ходила, потому что злилась на дядю, но мы с бабушкой частенько к ним наведывались. Надо сказать, что с ее мужем мне было гораздо интереснее, чем с ней самой.

— А как она вас мучила? — сгорая от любопытства, спросил Коул.

— О, как она меня мучила! — Патрик перешел на зловещий шепот. — Я вам о ней такое порасскажу, что у вас кровь в жилах застынет!..

Пока Патрик продолжал свое вдохновенное вранье, Джонатан ловил себя на мысли, что, кажется, сам по себе молодой человек ему даже нравился — если бы не лгал. Глядя на то, как Том Филдинг и Кейт притворяются случайными знакомыми, он просто кипел: два месяца назад они на его глазах обнимались, а теперь впервые друг друга видят? Если у него и оставались какие-то сомнения по поводу лицемерия Кейт, то сегодня утром они исчезли.

Когда Клей явился в сопровождении Тома Филдинга, Джонатану на миг показалось, будто огромный кулак со всего размаха врезался ему в живот. Тут же припомнилось, как задушевно беседовали Клей и Кейт, когда накануне вечером он спустился вниз. Не об избирательных же правах для женщин?

— А какая она теперь, ваша сестра? — спросил Коул Патрика.

— А вот это мне и самому очень любопытно. — Он допил кофе, встал и потянулся. — Ну, мне, пожалуй, пора в караул. — Он нахлобучил на голову шляпу и, лениво раскачиваясь на ходу, удалился в темноту.

— А мне пора на боковую. — Джонатан, не глядя на Кейт, обошел вокруг повозки и направился к своему спальному мешку. Спиной он чувствовал ее недоуменный взгляд, однако не обернулся. «Я ничего ей не должен», — напомнил он сам себе.

Забравшись в мешок, он еще долго слышал, как Кейт ходит от повозки к костру, выплескивая воду из котла, прикрывая валежником костер и доделывая множество мелких дел, в которых он обычно ей помогал. Наконец она все закончила, и он услышал ее удаляющиеся шаги.

Он выполз из спального мешка и быстро оделся. Ему недолго пришлось искать Кейт, а найдя, он тут же об этом пожалел. Кейт и Том Филдинг сидели рядышком на камнях и, склонясь друг к другу, негромко беседовали. Джонатану пришлось напрягать слух, чтобы что-то разобрать.