Кейт с опаской подошла ближе — но достаточно ей было взглянуть на обезображенное лицо, как, забыв собственные страхи, она опустилась перед кроватью на колени. Это было даже не лицо, а бесформенное, распухшее до неузнаваемости месиво. При виде разбитой губы и сочащейся раны над глазом Кейт на миг зажмурилась.

— Чарли, принесите воды и чистую тряпку. — Она засучила рукава. — Да, еще мне понадобится горячая вода, и чем скорее, тем лучше.

Откинув одеяло, Кейт остолбенела, увидев платье из оленьей кожи, забрызганное кровью, и высокие расшитые мокасины. Индеанка!

— Чарли, кто она?

— Не знаю. — Чарли поставил тазик с водой на стойку умывальника. — Я нашел ее ниже по ручью — пряталась там в ивняке. Как увидела меня, страшно перепугалась, но в таком состоянии что она могла сделать? Только подвывала тихонько. — Он осторожно отвел прядь волос от лица индеанки и стиснул зубы. — Кто-то избил ее до полусмерти. Попадись мне этот мерзавец — он получит свое сполна, — процедил Чарли и отошел от кровати.

Кейт старалась обмывать раны как можно осторожнее, но все же знала, что причиняет бедной женщине невыносимую боль. Индеанка, однако, лежала не шелохнувшись, с закрытыми глазами, и ничем не выдавала своих страданий. Смыв грязь и кровь, Кейт прощупала ее руки и ноги — нет ли переломов. К счастью, все кости оказались целы.

Вздохнув, Кейт встала с колен и пошла выплеснуть грязную воду из таза. Когда она вернулась, Чарли стоял над кроватью и разглядывал молчаливую гостью. Индеанка, словно чувствуя присутствие своего спасителя, приоткрыла темно-карие глаза.

— Не знаю, понимаешь ты меня, нет ли, но ты тут в безопасности, — мягко сказал Чарли. — Никто тебя больше не посмеет тронуть. — Он протянул руку, желая, вероятно, утешить измученную женщину, но та в страхе сжалась и зажмурила глаза. — Поймаю этого сукина сына — убью! — пробормотал он.

Как ни жутко было смотреть на жестоко избитую индеанку, все же такое заявление из уст обычно сдержанного Чарли повергло Кейт в изумление.

— Вода скоро нагреется, — сообщил он, не обращая внимания на видимое смятение Кейт. — Думаю, вы обе захотите, чтобы я пока отсюда убрался. — Он потянулся к гвоздю за шляпой. — Пойду проверю окрестности, через пару часов вернусь.

— Как, вы уходите? А вдруг кто придет? Чарли надел шляпу.

— Если погасить огонь и закрыть дверь, никто не догадается, что вы здесь. И потом, у вас ведь остается эта штука. — Он кивнул на висящее над кроватью ружье. — Стрелять-то умеете?

Кейт кивнула.

— Муж меня научил. Боялся, как бы мы не столкнулись с дикими инд… — Она сконфуженно осеклась.

— Послушайте, Кейт, если вы беспокоитесь… Я ведь понимаю, что индейцев все побаиваются, так что, если хотите домой, — скажите, я вас отвезу.

— Слушайте, Чарли Хоббс: я вам не «все»! Я привыкла жить своим умом и пока что не собираюсь меняться. Так что ступайте себе и занимайтесь своими делами!

Чарли еще некоторое время постоял на пороге, потом молча кивнул и ушел. Кейт, обиженная его явным недоверием, сердито шагнула к очагу. Будто из-за цвета кожи она может бросить человека в беде! Хуже нет, когда в трудную минуту все от тебя отворачиваются, — и кому, как не ей, об этом знать.

Огонь как будто горел хорошо, но вода в котелке все еще была чуть теплая. Когда-то еще можно будет его загасить, с тоской взглянув в окошко, подумала Кейт, придвинула единственный стул поближе к кровати.

Впрочем, она решительно не умела сидеть сложа руки и вскоре начала озираться в поисках какого-нибудь занятия. Возможно, у Чарли найдется нитка с иголкой, и наверняка где-нибудь припрятана целая гора нечиненой одежды… Случайно взглянув на кровать, Кейт заметила: одним глазом, потому что второй совсем заплыл, индеанка внимательно следила за ней!

— Хочешь воды? — спросила Кейт, указывая на ведро.

Женщина кивнула. Зачерпнув холодную воду из ведра, Кейт помогла ей приподняться. Индеанка выпила почти полковша и показала, что больше не хочет.

Кейт снова уложила ее на кровать, ободряюще улыбнулась и повернулась поставить ковш на место.

— Он… муж тебе? — Вопрос прозвучал еле слышно и неуверенно, но все же достаточно понятно.

Кейт в изумлении уставилась на индеанку, которая все так же не мигая следила за ней.

— Ты говоришь по-английски?! Индеанка снова медленно кивнула.

— Он — муж? — повторила она. — Ты его женщина?

— Нет-нет, что ты! — Кейт вернулась и присела на краешек стула. — Мы с Чарли просто друзья. Когда он тебя нашел, он заехал за мной, потому что ему нужна была моя помощь… Как ты, получше?

— Меньше болит.

— Слава Богу, — улыбнулась Кейт. — Как тебя зовут?

— На твоем языке мне имя Лунный Цветок, лучше зови Луноцветка. Тебя как звать?

— Катарина Мерфи, но обычно все зовут меня просто Кейт. Где ты научилась говорить по-английски?

Луноцветка так долго молчала, что Кейт уже потеряла надежду когда-нибудь услышать ответ. Наконец ее глаз закрылся.

— Мой муж из твоего народа.

— Кто тебя избил?

На сей раз Луноцветка не сказала ничего. Она лежала неподвижно, с закрытыми глазами, и Кейт в конце концов решила, что она спит.

Когда вода в котелке закипела и с шипением полилась через край, Кейт проворно метнулась к огню. Обернув ручку полотенцем, она сняла котелок с железного крюка над огнем и отставила в сторону.

Хотя Чарли в основном питался у Кентреллов, Кейт все же удалось отыскать в доме немного кукурузной муки, и вскоре возле чайника дымилась кастрюлька с маисовой кашей. Закончив, она присыпала огонь толстым слоем пепла.

Теперь, когда дым уже не шел из трубы, она почувствовала себя немного увереннее и вернулась к кровати. Луноцветка, оказывается, не спала, а все так же внимательно наблюдала за ней.

— Сейчас помоемся — глядишь, тебе и полегчает немного, — сказала Кейт, кивая на грязь, присохшую к рукам и одежде индеанки. — А после поешь каши — и можно спокойно отдыхать.

Луноцветка долго молча смотрела на нее, потом кивнула. Кейт переставила тазик на стол, смешала кипяток и холодную воду, она обернулась — и чуть не выронила таз из рук.

Луноцветка, стоя возле кровати, медленно стягивала с себя платье.

Кейт с детства воспитывалась в скромности. С тех пор как она выросла, один только Брайан видел ее обнаженной, самой же ей ни разу не приходилось видеть голых женщин. И теперь не меньше беззастенчивой наготы индеанки ее поразило то, что на ней не было нижнего белья!

Только когда Луноцветка качнулась и лицо ее болезненно скривилось, Кейт, отбросив оцепенение, поспешила поставить тазик и помогла Луноцветке лечь.

— Перевернись… Я помою тебе спину, — борясь со смущением, пробормотала она. Пока Луноцветка переворачивалась, Кейт с закрытыми глазами молила Бога помочь ей пережить нежданное испытание.

Однако представшее перед ней зрелище мигом избавило ее от стеснительности и обожгло сердце гневом. Вся спина индеанки оказалась покрыта синяками. Среди недавних, фиолетовых, встречалось и немало желто-зеленых, по-видимому, давнишних. Синяки перемежались с рубцами всех форм и размеров: одни уже превратились в шрамы, другие были еще совсем свежие.

Значит, Луноцветку избили не однажды, кто-то проделывал это с ней в течение долгого времени. Внезапно Кейт пронзила мысль.

— Боже правый! Так это твой муж? — в ужасе прошептала она. — Что же он за чудовище?

Но Луноцветка не отвечала.

Ко времени возвращения Чарли Кейт удалось убедить Луноцветку остаться в хижине. По всей вероятности, здесь для нее было самое безопасное место. Луноцветка, правда, порывалась уйти, но Кейт снова и снова повторяла, что Чарли не сделает ей ничего дурного. Однако в конечном счете индеанку убедило лишь то, что она еще слишком слаба и может просто погибнуть без чьей-либо помощи.

Кейт подумывала даже, не забрать ли Луноцветку с собой, но от этой мысли пришлось сразу же отказаться. Даже если бы Джонатан согласился оставить индеанку у себя, это могло быть опасно для нее самой, у Кентреллов останавливаются все проезжающие.