«Интересно, есть ли на свете хоть одно дело, за которое бы не брался Джонатан Кентрелл?» — подумала Кейт и тут же устыдилась собственной ироничности: ведь этот умный и, безусловно, замечательный человек так много для нее сделал. С новой энергией она принялась разгребать ворох бумаг на столе и складывать их стопкой, стараясь ничего не перепутать.

Ее внимание привлек необычно большой пергамент, небрежно задвинутый хозяином в самый угол. Взяв его в руки, Кейт подошла поближе к окну.

Пергамент, по-видимому, представлял собой некое свидетельство, но что именно он свидетельствовал, определить было трудно, поскольку он весь, от начала до конца, был составлен на латыни. Кейт удалось разобрать лишь выгнутую дугой надпись «Принстонский университет» наверху да имя Джонатана в середине. А вот слово, стоящее перед именем, ей никак не давалось. Всматриваясь в витиевато начертанные буквы, Кейт медленно произносила вслух: «П-р-о-ф-е-л-л…» Нет, «с-с-о-р», «профессор». Джонатан Кентрелл — профессор? Неужели такое возможно?

В полном смятении Кейт сунула пергамент в стопку бумаг. Понятно теперь, почему его сыновьям приходится зубрить латынь и высшую математику.

— Кейт! — послышался из кухни голос Джонатана.

Она вздрогнула, словно пойманная на месте преступления, торопливо подняла расчищенную от бумаг столешницу и закрыла секретер.

— У нас есть кофе?

Вздохнув поглубже, чтобы унять бешеный стук в груди, Кейт постаралась принять более или менее невинный вид.

— Кофе на плите, у стены. Я тут приводила в порядок вашу комнату. Надеюсь, вы не… — Она шагнула на кухню и невольно умолкла, потому что чуть не столкнулась нос к носу с Клеем Лангтоном.

Тот немедленно снял шляпу и сказал:

— Доброе утро, миссис Мерфи.

Кейт слегка наклонила голову.

— Мистер Лангтон.

— У нас тут, на Западе, в основном обходятся без формальностей. Зовите меня просто Клей.

Его улыбка была безупречна, но все же не так хороша, как у Джонатана, — вероятно, ямочек на щеках не хватает, подумала Кейт. Зато она тотчас поддалась обаянию тягучего южного выговора.

— Что ж, в таком случае я — Кейт.

— Клею пришла посылка от сестры, — Джонатан показал кипу газет, — он сразу принес мне.

— Я же знаю, что Джонатан просто жить не может без новостей, — улыбнулся Клей. — Ему так не терпелось в них погрузиться, что он даже пригласил меня на кофе, лишь бы поскорее приступить к чтению. Не возражаете?

— Нет, конечно. — Кейт направилась к плите. — Я как раз собиралась вынимать пирог. Найдется у вас время для кусочка пирога с черникой?

— У меня всегда найдется время для кусочка пирога с черникой, тем более в обществе такой прекрасной дамы.

Кейт вспыхнула от неожиданного комплимента и поспешно отвернулась.

Когда она ставила перед Джонатаном кофе с пирогом, тот уже надевал очки. «Спасибо», — пробормотал он, развернул газету и вскоре углубился в нее целиком, предоставив Кейт самостоятельно развлекать юстя.

— Как вам нравится у нас в Вайоминге, Кейт? — спросил Клей.

Ей вспомнилось, какой маленькой и беспомощной она казалась себе еще совсем недавно, проезжая по этой пустынной, иссушенной горячими ветрами земле… Зато здесь она впервые увидела такие величественные горы и невообразимые закаты.

— Думаю, что Вайоминг не для малодушных, — сказала она вслух. — Но мне начинает тут нравиться.

Ни Кейт, ни ее собеседник не заметили искоса брошенного на них взгляда и услышали только, как Джонатан пробормотал:

— Провалиться мне на этом месте — мексиканцы наконец сбросили Максимилиана! — Он взглянул на дату. — Боже, газете-то уже больше года.

— Это самая старая, остальные поновее. — Клей опять обернулся к Кейт. — Как видите, у здешней жизни свои недостатки. Новости, к примеру, доходят до нас уже с бородой. И, что еще хуже, тут почти нет женщин, а ведь только они облагораживают жизнь. — Он откусил кусочек пирога и зажмурился от удовольствия. — О, какое блаженство! Последний раз я ел такой пирог еще до войны.

Джонатан оторвался от второй газеты и произнес чуть громче обычного:

— Смотрите-ка, в Юте Тихоокеанская армия северян соединилась с Центральной Тихоокеанской. Чарли должен мне за это шесть монет! — Его взгляд снова упал на газету. — Пишут, что поездка из Нью-Йорка в Калифорнию теперь занимает меньше месяца.

Перед глазами Кейт снова встало их трагическое путешествие на Запад. Пережди они тогда несколько месяцев, можно было бы проехать большую часть пути поездом, и Брайан, наверное, был бы сейчас жив.

— Что бы вы на это сказали, Кейт?

Кейт вздрогнула: она понятия не имела, о чем спрашивал ее Клей.

— Простите, я… задумалась о своем.

Возможно, ее рассеянность и не понравилась Клею, однако, будучи истинным джентльменом, он никак этого не показал.

— Я спросил: не хотели бы вы как-нибудь прогуляться верхом?

— Верхом? — удивленно моргнула Кейт. — Но… я не могу!

— Если вы беспокоитесь насчет лошади, то у меня как раз есть прекрасная смирная кобылка, под седлом ходит просто превосходно — я с удовольствием вам ее…

— Ах нет, не в этом дело, — перебила Кейт. — Просто я совсем не умею ездить верхом, я ведь выросла в городе.

— Тогда, может быть, покатаемся в коляске? — тут же нашелся Клей.

Кейт замотала головой.

— Боюсь, что…

— Отличная мысль, Клей, — сказал Джонатан, снова отрываясь от газеты. — Только вряд ли из нее что-то получится: Кейт ведь все время занята.

Кейт замерла на полуслове. Ах вот как? Джонатан, кажется, собрался указывать, как и с кем ей проводить свободное время!

— В коляске? С удовольствием. Клей. У меня ведь есть выходной. — Она метнула торжествующий взгляд на Джонатана. — Как раз в это воскресенье.

— Вот и прекрасно! Значит, договорились на воскресенье. Моя кухарка приготовит нам кое-что для пикника, и можно выезжать хоть на весь день.

— Звучит заманчиво, — сказала Кейт.

— Так я заеду за вами около половины одиннадцатого. — Клей доел пирог, откинулся на стуле и удовлетворенно вздохнул. — Божественно! Джонатану несказанно повезло. В наших краях хорошая кухарка ценится на вес золота!.. Знаете, Кейт, я бы с радостью дал вам несколько уроков верховой езды.

— Но, право, я…

— Чертовски любезно с твоей стороны, Клей, — заметил Джонатан, отпивая кофе. — Но для такого занятого человека, как ты, это, пожалуй, слишком широкий жест.

Клей пожал плечами.

— Ничего страшного. Думаю, все равно я теперь буду заезжать к вам чаще. — Пылкий взгляд в сторону Кейт недвусмысленно выдавал причины его возросшего интереса к ранчо Кентреллов.

На скулах Джонатана заходили желваки.

— Вообще-то мальчики обещали научить меня править упряжкой, — вмешалась Кейт, заметив недобрый огонек в глазах Клея. — Боюсь, то и другое мне не осилить.

Клей достал из кармана золотые часы и уверенным щелчком откинул богато украшенную крышку.

— Ну, мне пора. — Он встал и взялся за шляпу. — Большое спасибо за пирог и кофе.

— На здоровье. Заходите еще, — ответила Кейт.

— О, в этом не сомневайтесь! Зайду. — Он обернулся к Джонатану. — Газеты можешь держать у себя сколько хочешь.

— Спасибо, Клей. Я ценю твою заботу обо мне. — Однако мрачное выражение его лица не очень вязалось со словами благодарности.

— Всегда рад. — У дверей Клей снова обернулся. — Значит, до воскресенья. — Он надел шляпу, послал Кейт еще одну улыбку и наконец ушел.

На кухне воцарилось молчание, лишь время от времени прерываемое шелестом газетных страниц. Кейт собрала пустые тарелки и кофейные чашки и уже успела вернуться с ними к плите, когда Джонатан заговорил.

— На вашем месте я бы поостерегся так заигрывать с Клеем Лангтоном.

— Заигрывать? — Кейт резко обернулась.

— Клей, — продолжал он, не обращая внимания на ее негодование, — человек свободных взглядов. Вы и опомниться не успеете, а он уже скушает вас на завтрак как лакомый кусочек.

— Да будет вам известно, мистер Кентрелл, я тоже не вчера на свет родилась. — Она с грохотом опустила посуду в таз. — В «Золотой шпоре» я целый месяц отшивала здешних пастухов, а они, к вашему сведению, отнюдь не джентльмены, и сладить с ними было гораздо труднее, чем с Клеем. Уверяю вас, я вполне способна за себя постоять.