— Эйлер?

— Лобачевский?

С дальнего ряда послышалось:

— Ваш старый приятель Ферма?

Ранджит усмехнулся.

— Нет, не Ферма. И никто из тех, кого вы упомянули. Доказательство было получено в гораздо более ранние времена, почти во времена Эратосфена. Этого человека звали Эвклид, и он придумал доказательство примерно за триста лет до Рождества Христова. — Ранджит предупреждающе поднял руку. — А теперь позвольте вам кое-что показать. Посмотрите на ряд простых чисел. Обратите внимание на то, как часто встречаются два последовательных нечетных простых числа. Они называются парными простыми числами. Кто-нибудь хочет угадать, сколько существует парных простых чисел?

Студенты заерзали, зашептались, и наконец самый храбрый решился выкрикнуть:

— Бесконечное количество?

— Именно так, — подтвердил Ранджит. — Существует бесконечное количество парных простых чисел… и ваше домашнее задание — доказать это.

За ужином в тот вечер Ранджит был взволнован и радостен. Майра давно не видела его таким. Он сообщил всем:

— Они перешучивались со мной! Все получится!

— Конечно получится, — решительно подхватила Майра. — Я даже не сомневалась. И Таши тоже.

Маленькая Наташа, которой теперь было позволено сидеть за общим столом во время трапез, очень серьезно слушала разговор взрослых. Но тут вошел дворецкий.

— Да, Виджей? — проговорила мефрау Форхюльст. — У тебя встревоженный вид. Что-нибудь стряслось внизу?

Дворецкий покачал головой.

— Нет, мэм, не внизу. В новостях сказали кое о чем, вот я и подумал, что вы тоже захотите узнать. Снова применили «Бесшумный гром». На этот раз в Южной Америке.

На этот раз в доэлектронную эру была отброшена не одна страна, а сразу две. По всей Венесуэле, по всей Колумбии не звонил ни один телефон, не загорался электрический свет, не показывали телевизоры.

Ужин закончили торопливо — совсем немного поговорили еще о семинаре Ранджита и о том, как ловко Наташа управляется с ложкой. Включили телевизоры в столовой — а обычно во время еды они не работали, поскольку мефрау Форхюльст была категорически против «варварства».

Точно так же, как и в случае с Кореей, потерпевшие страны показывали очень мало, потому что там вышли из строя все передающие телевизионные станции. Мелькали отдельные кадры с грузовыми самолетами «Pax per fidem», не нуждавшимися в длинной взлетно-посадочной полосе. Эти воздушные суда легко лавировали между застывшими на аэродромах местными самолетами, доставляя точно такие же войска и оборудование, как раньше в Северную Корею. Большая часть времени в выпусках новостей доставалась «говорящим головам». Говорильня — точно такая же, как и при умиротворении Северной Кореи, — сопровождалась архивными кадрами, запечатлевшими события, которые привели к теперешней катастрофе.

Двадцать первый век для обеих стран начался неблагоприятно. В Венесуэле — по причинам политическим, а в Колумбии из-за наркотиков. Там и там часто применялось насилие, то и дело возникали правительственные кризисы. Мало того, бывшие колумбийские наркобароны решили прибрать к рукам часть венесуэльского нефтяного бизнеса, который теперь приносил больше прибыли.

— «Pax per fidem» начал с Северной Кореи, потому что у этой страны не было в мире ни единого настоящего друга, — сказал Ранджит жене. — На этот раз он обрушился на две страны сразу, потому что у этих стран разные друзья: США начиная с девяностых поддерживали Колумбию, а у Венесуэлы хорошие контакты и с Россией, и с Китаем.

— Но теперь убивают не так много людей, — задумчиво проговорила Беатрикс. — Это не может не радовать.

Майра вздохнула.

— Неужели вы думаете, что будет лучше, когда весь мир окажется под властью Океании, Евразии и Остазии? — спросила она.

Ни одному студенту так и не удалось дать безупречное доказательство бесконечности простых парных чисел, но Ранджит этого и не ждал. Не ждал и доктор Давудбхой. Но когда они с Ранджитом встретились по окончании спецкурса, настроение у Давудбхоя было значительно лучше, чем прежде. Он с широкой улыбкой помахал пачкой студенческих отзывов о семинарах.

— Вот, послушайте! «У меня было такое чувство, что я не просто учусь математике; я словно бы узнавал, что такое математика вообще». «Отлично. Доктор Субраманьян относится к нам не как к детям, а как новым участникам его исследовательской команды». «Можно мне и на следующий спецкурс записаться?» Ну и что бы вы ответили этой девушке… Рамии Сальгадо?

Ранджит смутился.

— Я ее помню. Она очень активно работала на семинарах. Что ж, может быть, если запишется мало студентов…

— Ну, — кивнул Давудбхой, — думаю, на этот счет вам переживать не стоит. Вы же наверняка хотите начать новый спецкурс? Над тематикой уже подумали? Может, что-нибудь вроде проблемы Римана?

— Для нее существуют доказательства, — заметил Ранджит.

— Не все считают их удовлетворительными. Ведь существовало доказательство теоремы Ферма, сделанное Уайлсом, но это не помешало вам начать поиск более совершенного.

Ранджит подумал и отрицательно покачал головой.

— Боюсь, проблема Римана слишком сложна для непрофессиональных математиков. Как можно заинтересовать среднего университетского студента распределением нулей в дзета-функции Римана? Есть более подходящие темы. Например, проблема Гольдбаха-Эйлера. Это просто чистое золото. «Каждое положительное четное целое число не меньше четырех можно представить в виде суммы простых чисел». Шесть — это три плюс три, восемь — пять плюс три, десять — пять плюс пять или семь плюс три, если вам так больше нравится. Такое каждый может понять! Но только этого никто не доказал… пока.

Давудбхой совсем ненадолго задумался и кивнул.

— Действуйте, Ранджит. Пожалуй, я бы даже сам побывал на одном из ваших семинаров.

По прошествии нескольких лет Ранджит поймал себя на том, что ему нравится преподавать. Каждый семестр приносил ему новую стаю студентов, и каждый месяц он получал новые отзывы о своем спецкурсе. Наташа из малышки, подающей большие надежды, превратилась в девочку постарше, подающую прямо-таки очень большие надежды. Если кто-то в мире разделял опасения Майры относительно того, что три главных спонсора «Pax per fidem» поделят мир между собой, открыто об этом он не высказывался. В Южной Америке «Бесшумный гром» сработал так же чисто, как на Корейском полуострове. Число жертв оказалось ненамного больше. Проблемы обеспечения всем необходимым населения, отброшенного в техническом отношении назад, были быстро решены. Внешний мир наблюдал и обсуждал происходящее; похоже, все полагали, что очередная операция «Pax per fidem» была нужной и справедливой.

Ранджит понимал: все прошло как по маслу отчасти из-за скрупулезного планирования. За несколько недель до атаки два старых американских авианосца нагрузили всем необходимым (поставки были осуществлены Россией и Китаем). Затем эти корабли вышли в Мексиканский залив «на учения», как было вскользь объявлено Министерством обороны США. А на самом деле грузы предназначались для оказания гуманитарной помощи, которое было начато еще до того, как утихли первые отголоски ядерных взрывов «Бесшумного грома». Даже Майра вынуждена была признать, что последствия операции не так уж страшны.

В воскресенье они мирно завтракали в саду втроем. Ранджит, поглядывая на дисплей ноутбука, набрасывал план лекции, Майра рассеянно смотрела выпуск новостей. Наташа, которой вскоре должно было исполниться двенадцать лет, плескалась в бассейне — отрабатывала технику плавания на спине. Но вот Майра отвела взгляд от телеэкрана и вздохнула.

— Похоже, вот-вот будет достигнуто соглашение, — сообщила она мужу. — Его хотят Кения и Египет, а также другие страны, которые берут воду из Нила.

Ранджит благодушно улыбнулся.

— Знал, что они договорятся.

На самом деле он буквально гарантировал полгода назад, что эти страны найдут общий язык. Тогда Кения и Египет собрали свои не слишком значительные войска и были готовы напасть друг на друга. Однако Совет Безопасности ООН их очень строго предупредил.