Литмир - Электронная Библиотека

Дейнман вновь пережил то страшное утро. Ему позвонил обезумевший Ксавьер и заставил поехать на поиски Джорджианы.

Дейнман вспомнил, как они нашли Джорджиану на кухне коттеджа в Корнуолле, где та в детстве проводила каникулы. Годовалая Алессандра была заперта в спальне наверху. Визг ребенка разносился по всему дому. А Джорджиана стояла на кухне как зомби и окровавленными пальцами лениво касалась лезвия хлебного ножа.

Тем временем Тэра лежала в лондонской больнице. В результате аварии ее позвоночник получил незначительное, но роковое повреждение. Сол гнал «порше» как сумасшедший, желая поскорее узнать о судьбе дочери. Тогда-то Тэра и потеряла свое виртуозное мастерство. А вместе с ним и ребенка, которого носила. Своего второго ребенка, ставшего причиной помешательства Джорджианы.

— Джорджиана, тебе причиняет боль то, что у Тэры будет ребенок, — с напором сказал Дейнман. — Тебя очень злит мысль, что у нее ребенок от Сола. Это так злит тебя, что тебе хочется причинить ответную боль. Так?

— Да.

Он гладил ее руку.

— Я могу это понять, Джорджиана. Я не сержусь на тебя за эти плохие чувства. Ты же знаешь, что я люблю тебя, правда?

— Да.

Он продолжал гладить ее руку.

— Я хочу, чтобы ты слушала еще внимательнее. Ты опять почувствуешь боль. Когда ты украла маленькую Алессандру, ты не хотела убивать ребенка, которого Тэра носила в себе, но это случилось. Из-за того, что ты сделала, ребенок Тэры умер. И теперь ты снова пытаешься причинить Тэре боль. Если она потеряет это дитя, Сол решит, что ты виновата в смерти еще одного ребенка. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Да, — прошептала она.

Лицо Джорджианы сморщилось так жалобно, что теперь его можно было представить лицом старой женщины.

— Ты не хочешь отвечать за еще одну смерть?

— Нет. — Ее глаза блестели от слез.

— Ты должна оставить Сола и Тэру в покое. Теперь у тебя другая жизнь. Лучшая жизнь. У тебя есть муж, который любит тебя и заботится о тебе больше, чем это делал Сол. Так?

— Да.

— Ты чувствуешь боль, Джорджиана? Боль оттого, что причинила страдания другим людям?

— Да.

— Скоро я разбужу тебя. Ты будешь помнить, о чем мы говорили. Ты будешь думать об этом и вспомнишь, что именно пообещала мне. Ты почувствуешь боль. Но ее будет нетрудно вытерпеть, потому что ты вспомнишь, что я понял, почему ты сделала то, что сделала, и что я не виню тебя. Ты не злой человек, Джорджиана. И я прощаю тебя за то, что ты сделала.

— Да.

— Но ты должна оставить Сола и Тэру в покое. — Он помолчал. — Скажи мне, что ты должна сделать.

Низким, ровным голосом она повторила слова мужа.

Дейнман взял ее руки в свои.

— Теперь мы вдвоем пройдемся по саду. А потом поднимемся по ступеням. Выше и выше, пока ты не проснешься. А когда ты проснешься, то почувствуешь себя умиротворенной и отдохнувшей. И я буду с тобой.

Он медленно вернул ее к действительности, в живой мир сознания.

Она открыла удивленные глаза, улыбнулась и протянула к нему руки.

Дейнман размышлял, насколько полно разум Джорджианы усвоил его указания и сколько раз придется повторить сеанс гипноза, чтобы установка стала незыблемой.

Прижавшись щекой к щеке Джорджианы, Дейнман улыбнулся и подумал о предстоящем звонке Ксавьера. Он скажет ему, что дело сделано, и посоветует Тэре поискать другие развлечения вместо беременности.

ГЛАВА 28

— Я хочу сказать, что ты никогда не должна покидать меня, — промолвил Рафаэль, едва она открыла глаза. — Никогда!

Алессандра жадно потянулась к нему, все еще одурманенная сладким сном, в котором снова пережила любовный акт, последовавший за их воссоединением.

Прежде чем поведать о семейном совете Савентосов, прежде чем поделиться своими планами на будущее, прежде чем пообещать, что он больше никогда не допустит повторения прошлого, Рафаэль уложил ее в постель и губами, руками и телом сказал, что любит ее.

— Я хочу ощущать тебя, — выдохнула Алессандра, прижимаясь к его крепкому нагому телу. — Хочу обонять тебя, вдыхать твой запах…

— Ты меня замучаешь, — проворчал он, качая головой. — Должно быть, ты думаешь, что у меня выносливость быка.

— Не думаю, а знаю, — прошептала она, обольстительно приоткрывая губы и забираясь под него.

Рафаэль знал, что ей нравится быть под ним; она наслаждалась весом его большого тела, давящего, удерживающего, закрывающего все, кроме их любви. И он был без ума от этого выражения зрелой женственности.

Алессандра вздохнула, широко раздвинула ноги, выгнула спину и впустила его в себя.

Она начала стонать. Рафаэль зажал ей рот ладонью.

— Тише, любовь моя! Твои родители подумают, что я тебя насилую.

— Вот именно, — прошептала Алессандра в благоговейной признательности, когда на нее накатила волна экстаза, возносящая ее к невиданным высотам.

За завтраком Алессандра не хотела хвастаться Рафаэлем как лучшим призом из всех, которые ей доводилось выигрывать.

Но это было почти невозможно. В очень английской атмосфере ее дома Рафаэль выглядел еще более романтично и экзотично, чем прежде. Экзотичной была не только его внешность, но и поведение.

Даже в присутствии родителей он продолжал смотреть на жену долгим глубоким взглядом, как будто впивая и медленно смакуя ее. Один или два раза он поднимал руку, чтобы коснуться ее лица, и шептал:

— Моя Сандра…

Тэра, посвежевшая после сна и довольная неожиданным поворотом событий — точнее, внезапным приездом Рафаэля, — радовалась возможности сыграть роль живой, энергичной хозяйки дома. Но еще больше она радовалась вновь обретенному счастью дочери.

Разговаривая, разливая кофе и фруктовый сок, Тэра настороженно следила за молодой парой. Их взгляды говорили о таком единстве и такой нежности, что Тэру пронзила острая боль. Видно, они с Солом действительно утратили что-то самое главное…

Сол позавтракал раньше и быстро уехал, пообещав вернуться через несколько часов к праздничному семейному ланчу.

Я поверю в это только тогда, когда увижу своими глазами, подумала Тэра.

По крайней мере, сегодня утром ей не нужно было терзаться виной за свою беременность. Она решила, что Алессандра забудет обо всем, довольная тем, что Рафаэль снова рядом.

Переполнявшее обоих счастье было заразительным. Тэре казалось, что она может пощупать его рукой: сияющий поток испускаемых им золотых лучей придавал всему вокруг новое тепло и надежду.

За окном проехал маленький красный фургон.

Рафаэль вскинул голову.

— Королевская почта! Как это замечательно, как по-английски!

— По-британски, — поправила его Тэра. — Мы живем в Соединенном Королевстве. В него входят Англия, Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия.

— И повсюду ездят красные фургоны? — блестя глазами, спросил Рафаэль.

— О да. А когда живешь в таком отдаленном месте, как это, они доставляют почту прямо к дверям дома.

— Расскажите еще что-нибудь о ваших английских… прошу прощения, британских обычаях!

Алессандра усмехнулась.

— Я пойду за почтой, а вы продолжайте развивать англо-испанские связи!

Тэра увидела в окно, как улыбающаяся Алессандра поболтала с почтальоном и взяла у него письма и пакеты. Она ничем не напоминала бледную, напряженную девочку, прилетевшую вчера утром. Сейчас дочь была такой счастливой, такой безмятежной…

По просьбе Рафаэля Тэра показала ему сад.

Они вернулись в дом примерно через час, и Тэра отправилась на кухню обсудить с миссис Локтон меню ланча. Остановились на жареной утке с луково-шалфейной начинкой и яблочным соусом.

— Добрая старая английская кухня, — одобрительно заметила миссис Локтон. — Уж я постараюсь! — Она записала в книжку список необходимых продуктов, села в свою ярко-красную малолитражку выпуска шестидесятых годов и отправилась по ближайшим деревенским магазинам.

Тэра изучала коллекцию вин Сола, выбирая то, что пришлось бы по вкусу мужчинам. Поставив несколько бутылок в холодильник, она почувствовала, что уже давно не была такой бодрой и спокойной.

58
{"b":"181984","o":1}