[1926] Каждый, думающий о счастье своем, покупай немедленно выигрышный заем!* Смешно и нелепо заботиться поэту о счастье нэпов. Однако приходится дать совет: граждане, подымайтесь чуть свет! Беги в банки, пока не толпятся и не наступают на́ ноги. И, изогнувшись в изящной грации, говоришь кассиру: — Подать облигации! — Получишь от кассира, уваженьем объятого, говоришь ему голосом, тверже, чем жесть: — Так как куплено до 25-го, гони сторублевки по 96. А так как я человек ловкий, мозг рассчетлив, и глаз мой зорок, купив до 20-го, из каждой сторублевки вношу наличными только сорок. Пользуясь отсрочкой, не кряхтя и не ноя, к 15-му ноября внесу остальное. — Купили и — домой, богатством нагружены́, — на радость родителей, детей и жены. И сразу в семье порядок, что надо: нет ни грязи, ни ссор, ни разлада. Раньше каждый щетинился, как ёж, а теперь — дружба, водой не разольешь. Ни шума, ни плача ребячьими ариями, в семействе чу́дно: тихо, как в аквариуме. Все семейство, от счастья дрожа, ждет с нетерпением первого тиража. Дождались, сидят, уткнувши лица в цифровые столбики выигрышной таблицы. И вдруг — возглас, как гром в доме: — Папочка, выиграл наш номер! — Достали облигацию, машут ею, от радости друг другу бросаются на шею. Надели шляпы, ноги обули и в банк — быстрей революционной пули. Получили и домой бегут в припляске, везя червонцы в детской коляске. Жарь, веселись, зови гостей под общее одобрение всех властей. А не выиграл — опять-таки спокойствие храни. Спрячь облигации, чтоб крепли они. Облигации этой удержу нет, лежит и дорожает 5 лет. И перед последним тиражом нигде не купишь, хоть приставай с ножом. Еще бы, чуть не каждая годна. Из 19-ти облигаций выигрывает одна. Запомните твердо, как точное знание: облигации надо покупать заранее. Каждый, заботящийся о счастье своем, покупай немедленно выигрышный заем. [1926]
Мои прогулки сквозь улицы и переулки* На Четвертых Лихоборах непорядков — целый ворох. Что рабочий?! Даже люди очень крупного ума меж домами, в общей груде, не найдут свои дома. Нету места странней: тут и нечет и чет по одной стороне в беспорядке течет. Замечательный случай, единственный в мире: № 15, а рядом — 4! Почтальон, хотя и сме́тлив, верст по десять мечет петли. Не встретишь бо̀льших комиков, хоть год скитайся по̀ миру. Стоят три разных домика, и все — под пятым номером… Пришел почтальон, принес перевод. Каждый — червонцы лапкою рвет: — Это я, мол, пятый номер, здесь таких и нету кроме.— Но зато должника не разыщешь никак. Разносящему повестки перемолвить слово не с кем, лишь мычат, тоской объяты: — Это следующий — пятый! Обойдите этажи — нет таких под этот номер. Если здесь такой и жил, то теперь помер. — Почтальоны сутки битые летят. Пот течет водой. На работу выйдут бритые, а вернутся — с бородой. После этих запутанных мест прошу побывать под вывеской КРАСНЫЙ КРЕСТ (Софийка, 5). Из 30 сотрудников — 15 ответственные; таким не очень трудненько, дела не очень бедственные. Без шума и давки получают спецставки. Что за ставочка! В ей — чуть не двадцать червей! Однажды, в связи с режимом экономии, у них вытягиваются физиономии. Недолго завы морщатся, зовут к себе уборщицу. Зампомова рука тычет ей вместо сорока 20 рублей. Другая рука, по-хозяйски резвая, уже курьеру ставку урезывает. Клуб ответственных не глуп — устроился не плохо, сэкономил с лишним рупь на рабочих крохах. По-моему, результаты несколько сла̀бы. С этими с экономиями самыми — я бы к некоей бабушке послал бы подобных помов с замами. Подсказывает практический ум: с этого больше сэкономишь сумм. |
