— Вы заставили нас ждать, — сделала им замечание Селеста, когда они вошли в столовую.

— Вам незачем было ждать нас; — отозвался Росс.

— Твой отец решил, что мы будем обедать все вместе в… — Селеста взглянула на Блейз, — в ее первый вечер здесь.

— Меня зовут леди Макартур, — доложила ей Блейз и услышала приглушенный смех.

Герцог Килчурн улыбался, Мейри Макартур прикрыла рот рукой, и только Аманда Стэнли, очевидно, не оценила комизма ситуации и, не сводя глаз с матери, ожидала ее ответа. Девушка немного нервничала, так как, по всей вероятности, никогда не наблюдала, чтобы кто-то бросал вызов старой ведьме.

— Прошу вас, леди Макартур, садитесь, — произнесла Селеста.

— Благодарю вас, ваша светлость.

Герцог и герцогиня Килчурн сидели на противоположных концах стола, а Росс и Блейз сели напротив Мейри и Аманды.

Ощущая испускаемую герцогиней ярость, Блейз постелила на колени салфетку и приготовилась к совместному обеду. Она чуть ли не улыбнулась от радости, когда лакей поставил на стол перед ней тарелку огуречного супа.

— Моя жена не употребляет спиртное, принесите ей лимонад, — обратился Росс к лакею.

— Выглядит аппетитно. — Блейз зачерпнула ложкой суп и попробовала его, а когда лакей вернулся с лимонадом, сказала: — Передайте повару, что суп выше всяких похвал.

— Да, миледи.

Лакей, по-видимому, был удивлен, что она заговорила с ним.

— Мы не разговариваем с прислугой, — сделала ей замечание Селеста.

— Я разговариваю с тем, с кем хочу, — с невозмутимой улыбкой сообщила ей Блейз.

— Да, конечно.

На лице герцогини Килчурн появилось недовольное выражение.

Блейз испытала неприятный момент, когда подали салат с телячьей печенью, но Росс, взяв ее тарелку, переложил кусочки печени на свою.

— Доджер, передайте повару, что моя жена не ест мяса, рыбы и птицы, — сказал Росс.

— Да, милорд.

— У нас здесь не угождают привередливым едокам, — проворчала Селеста.

— Моя беременная жена будет есть то, что ей хочется, — сообщил Росс мачехе. — Ей не нужно угождать, просто не следует подавать мясо, рыбу и птицу.

— А что же тогда есть? — спросила у брата Мейри.

— Все остальное. Приготовить салат с телячьей печенью без печени не составит никакого труда, — обратился Росс к мачехе.

— Понятно! — Герцогиня фыркнула и снова обратилась к Блейз: — Мои слуги не будут ухаживать за вашими животными.

— Мои слуга будут делать все, о чем бы она ни попросила, — объявил жене герцог Килчурн, — Им плачу я, а не ты.

— Добро пожаловать в семью, — улыбнулась Блейз сестра Росса, Мейри Макартур.

Не в силах подавить усмешку, Блейз посмотрела на мужа, который улыбался сестре.

— Я считаю вас смелой, ведь вы участвовали в скачках, — продолжила Мейри.

— Известие о смерти Пегги очень опечалило нас, — сказала Аманда, согласившись со сводной сестрой.

— В Ньюмаркете все просто рыдали, когда услышали эту новость, — заговорила Селеста. — Не могу понять таких переживаний из-за смерти лошади.

В воздухе, словно дамоклов меч, повисла тишина. Всякое движение прекратилось, слуги смотрели на герцогиню.

Блейз краем глаза заметила, что муж смотрит на нее, ожидая эмоционального взрыва.

Блейз отпила лимонада и вытерла салфеткой рот. Она понимала, что герцогиня мечтает, чтобы она потеряла контроль над собой и либо разрыдалась, либо пришла в ярость.

В этот момент Блейз поблагодарила свою мачеху за науку: сохраняй на лице бесстрастное выражение, никогда не отступай и на оскорбление всегда отвечай оскорблением.

— Жизнь обычно ведет к смерти. — Блейз взглянула на свою свекровь. — Одних быстрее, чем других. — Потом последовало: — Фу, черт побери, я забыла предупредить вас, что Паддлз охраняет Кайру и Сахарка и серьезно потреплет любого, кто решит плохо обойтись с ними.

Росс хмыкнул над своим бокалом с вином и кашлянул.

— Не в то горло попало.

— Джеймс, я боюсь пса, — пожаловалась Селеста. — Его следует оставить во дворе.

— Его имя Паддлз, а не пес, — напомнила ей Блейз.

— Бояться нечего, — ответил жене герцог. — Собака останется в доме, а не во дворе.

Пришел черед основному блюду, и в столовую вошел лакей, неся поднос с жареным картофелем, разложенным вокруг жареного гуся.

— Ах, черт, — пробормотал Росс, — мне следовало знать, что подадут гуся.

— Что ты сказал? — переспросила Селеста.

— Ничего.

— Вы любите животных? — поинтересовалась Мейри.

— Я обожаю животных. — Блейз пристально посмотрела на свою свекровь. — Того, кто обидит моих животных, ждет такая же судьба.

— Вы мне угрожаете? — уточнила Селеста. — Росс, твоя жена мне угрожает.

Росс, не потрудившись взглянуть ни на одну из женщин, поднес к губам бокал с вином, сделал глоток и сказал:

— Не угрожай Селесте, дорогая.

Блейз посмотрела на мужа.

— Неужели ты на самом деле веришь, что я могу угрожать твоей мачехе? — Она прижала одну ладонь к груди, а другую опустила на живот и тихо произнесла: — Еда и споры вызывают у моего сына изжогу.

— Селеста, не смей расстраивать Блейз, — приказал герцог Килчурн. — Она носит внутри будущее Макартуров, и я не желаю, чтобы ей было плохо, потому что ты не можешь прикусить язык.

Блейз исподтишка взглянула на Селесту — у герцогини было такое выражение лица, словно ей в одно место воткнули булавку.

Поймав на себе взгляд Селесты, Блейз выгнула бровь, и на губах у нее заиграла торжествующая улыбка.

Мейри Макартур рассмеялась, потом сделала вид, будто закашлялась, чтобы скрыть смех, а когда подмигнула Блейз, та поняла, что приобрела друга.

Притворившись, будто они устали после путешествия, Росс по окончании обеда проводил Блейз в спальню. Он закрыл и запер дверь, а затем повернулся к жене.

— Рокси упала бы в обморок, если бы увидела, как ты вела себя нынче вечером.

— Вести себя подобным образом я научилась именно у Рокси. Со стороны я могла бы показаться невежливой.

— Невежливой? Слишком мягко сказано. Ты могла напугать кого угодно.

— Если Селеста накормит Паддлза отравленным печеньем, я затолкаю это печенье ей в глотку. Разве предупреждение не гуманнее, чем убийство?

— Я понял твою логику. — Росс заключил ее в объятия. — Что заставило тебя подумать, что она отравит Паддлза?

— Селеста отравила Геркулеса.

Утром Блейз удалось избежать встречи со свекровью. Она не спустилась в столовую к завтраку, а выпив чай с сухими тостами у себя в спальне, пошла по коридору к комнате падчерицы.

Блейз и Кайра в сопровождении Паддлза вышли из дома и гуляли по классическому парку. Блейз не могла придумать подходящую причину, чтобы уклониться от ленча в столовой. Только кровотечение, судорога или потеря сознания могли спасти ее от еще одной стычки со старой ведьмой.

— Давай посидим на скамейке. — Блейз держала в руке желтый цветок, который сорвала на лужайке. — Если я буду держать этот одуванчик у тебя под подбородком, он скажет мне, любишь ли ты масло.

— Цветок говорит?

Кайра ушам своим не поверила.

— Цветы разговаривают с моей старшей сестрой, — сказала ей Блейз, — а животные — со мной. Показать тебе?

— Да! — захлопала в ладоши Кайра.

— Я подзову к нам Паддлза, а потом скажу, чтобы он дал тебе лапу, — прошептала Блейз на ухо девочке. — Готова?

Кайра кивнула.

«Ко мне, Паддлз».

Мастиф подбежал к ним и сел перед своей хозяйкой.

«Дай Кайре лапу».

«Печенье?»

«Позже. Дай Кайре лапу».

Мастиф поднял лапу.

— Паддлз ничего не говорил, — сказала Кайра.

— Паддлз говорил мне.

— Я его не слышала.

— Ты моя любимая маленькая девочка, — усмехнулась Блейз и обняла Кайру за плечи.

— Ах, черт, — произнесла Кайра, в точности как ее отец. — Сюда идет Доджер.

— Миледи, скоро будет подан ленч, — доложил ей Доджер. — Ее светлость не любит задержек.

— Спасибо, Доджер. Кто будет за ленчем с нами?