Наконец герцог Инверари кашлянул.

— Пойдем отсюда, Блейз. Пусть рабочие займутся…

Росс бросил на своего будущего тестя убийственный взгляд, заставивший того замолчать.

— Дайте ей поплакать, ваша светлость.

Герцог Инверари кивнул и отошел, и Бобби Бендер, вернув пистолет представителю клуба, последовал за своим работодателем.

Время шло, солнце не замедлило своего движения на запад, чтобы оплакать безвременную смерть кобылы. Любопытные зеваки разошлись, оставив женщину горевать без посторонних. Трибуны опустели, остававшиеся дневные скачки отложили.

Только Блейз, Росс и Руни стояли на коленях возле павшей лошади. Пегги постепенно остывала.

— Блейз… — Росс подумал, что она, возможно, наплакалась и сможет уснуть. — Нужно оставить Пегги и дать возможность рабочим…

Росс вздрогнул, когда Блейз обернулась к нему — ее глаза распухли и превратились в узкие щелочки. Она протянула ему руку и с его помощью поднялась.

— Сожгите Пегги. — В ее голосе звучала стальная непреклонность. — Ни человек, ни животное не будет есть ее мясо.

— Я передам рабочим твое распоряжение, — сказал Росс.

— Сожгите Пегги сейчас.

Вглядевшись в мрачное выражение ее лица, Росс понял, что Блейз не сдвинется с места, пока кобыла не превратится в пепел, и пошел к ожидавшим неподалеку рабочим «Жокей-клуба».

— Мисс Фламбо хочет, чтобы ее лошадь сожгли. Принесите все, что требуется.

— Милорд, мы всегда…

— Всегда не означает в этот раз, — заявил Росс и выдал каждому рабочему по золотому соверену. — Мисс Фламбо не уйдет, пока это не будет сделано.

— Как пожелаете, милорд.

Через двадцать минут вокруг Пегги сложили костер, и Росс бросил на кобылу зажженный факел.

Блейз смотрела, как горит Пегги, по щекам снова потекли слезы, но разрывающие сердце рыдания утихли. Постепенно воздух пропитывался запахом горящего конского мяса, но Блейз отказалась от предложенного Россом носового платка.

— Рейвен была права, — пробормотала Блейз, — Пегги выиграла скачку.

Она никогда не мечтала о свадьбе, напротив, не хотела ее.

В первый день июня Блейз стояла в задней комнате церкви Святой Агнессы и готовилась к венчанию с маркизом Эйвом. На хорах играли две скрипки, гости расселись, жених ждал.

В расшитом сотнями жемчужин платье из кремового атласа с облегающим фигуру лифом, с квадратным вырезом, присборенной талией и длинными, до запястий, рукавами колоколообразной формы Блейз чувствовала себя принцессой. В руке она держала благоухающий букет флердоранжа, но этим, к досаде ее мачехи, образ модной невесты ограничивался.

Блейз настояла на том, чтобы быть такой, какая она есть. Онауже вызвала два скандала, выступив жокеем на чистокровной лошади и догоняя чистокровную лошадьна треке «Миля Роли», так что шквал сплетен, которые могли за этим последовать, казался просто мелочью.

Блейз отказалась от вуали, оставив голову непокрытой, и ее огненные локоны ниспадали ей на спину, доходя почти до талии, — правда, герцогиня одолжила ей диадему с драгоценными камнями.

— Ты произвел на свет семь очаровательных дочерей, — сказала герцогиня Инверари мужу, — но их понятие о модных прическах оставляет желать лучшего.

— Рокси, мои дочери задают тон моде, — поддразнил ее герцог Инверари.

— Полагаю, — у герцогини появились ямочки на щеках, — следующий год увидит множество невест с распущенными волосами и с диадемами. — Она повернулась к четырем незамужним сестрам Фламбо. — Пойдемте, дорогие. Гости ждут нашего выхода.

Герцогиня Инверари вела своих подопечных по проходу, по-королевски кивая родственникам, друзьям и врагам. Только Рейвен немного отстала.

— Есть что-нибудь взятое взаймы?

Блейз указала на диадему.

— Что-нибудь голубое?

Блейз подняла юбку платья, чтобы показать голубую подвязку.

— Что-нибудь старое?

Блейз отодвинула вверх один из рукавов и показала принадлежавший их матери браслет с бабочками.

— Что-нибудь новое?

Блейз вытянула правую руку, демонстрируя свое обручальное кольцо с бабочкой, украшенной бриллиантами, изумрудами, рубинами и сапфирами. Росс заказал для нее обручальное кольцо, но она решила, что потом будет носить обручальное кольцо его матери, как свое собственное.

— Ты хотела задать мне вопрос, — сказала Рейвен. — Ответ такой: я чувствовала победу Пег, но не ее смерть. Я предупредила бы тебя, если бы знала.

— Спасибо.

Рейвен повернулась и пошла за мачехой и сестрами к передней скамье.

Окинув взглядом проход, Блейз увидела сидевших на скамьях гостей и белые цветы, украшавшие переднюю часть церкви. От пламени свечей на стенах плясали тени, а сквозь два цветных витража струились солнечные лучи.

Господь не обитал в этом культовом сооружении. Зачем ему прятаться в четырех стенах, если он может ходить по земле и радоваться своим удивительным созданиям?

— Бога здесь нет, — прошептала Блейз.

— Я знаю, — отозвался отец, — но, прошу тебя, не рассказывай об этом священникам.

— Папа…

— Поговорим позже. — Герцог просунул ее руку себе в изгиб локтя. — Росс нервничает у алтаря, как десятилетний мальчик.

Блейз хихикнула, и двести гостей как по команде оглянулись на нее, а отец шагнул вперед, вынудив ее идти вместе с ним.

Изменить ее положение в обществе оказалось невероятно просто. Всего несколько слов сотворили чудо, превратив ее, незаконнорожденную, хотя и признанную мисс, в маркизу и будущую герцогиню.

Только одна крошечная неприятность испортила короткую церемонию. Блейз ощущала на своей спине смертоносный взгляд ведьмы, так что стычка, по-видимому, была неизбежной.

В конце церемоний Росс, улыбаясь, повернулся к Блейз, поднес к губам обе ее руки и взглядом сказал ей, что все будет хорошо.

— Ты готова Начать свою жизнь как моя жена? — прошептал он, наклонившись, чтобы запечатлеть на ее губах целомудренный поцелуй.

— Думаешь, ты вытерпишь меня как свою жену?

— Я попробую.

Менее чем через час Росс и Блейз входили в бальный зал Инверари, который под руководством ее мачехи подготовили к свадебному приему. В дальнем конце прямоугольной комнаты играли музыканты; вокруг небольшой площадки для танцев были расположены круглые, столы, и в центре каждого стояла ваза с белыми розами; холл украшали гирлянды из белых и голубых незабудок.

Герцогиня предусмотрительно составила меню так, чтобы мясо и птица не содержали костей. Главными блюдами были жаренные кусками мясо и цыпленок, отварной лосось под соусом из каперсов, а белужью икру убрали подальше от молодой жены.

Блейз ела яичницу без ветчины, салат с телячьей печенью без телячьей печени, шпинат и приготовленное специально для нее суфле из крапивы. Ее муж ел то же, что и она.

— Ешь то, что тебе хочется, — шепнула ему на ухо Блейз.

— Мне хочется съесть тебя, дорогая, — повернув голову, Росс поцеловал ее в губы, — но мы уже устроили достаточно скандалов.

Блейз покраснела.

— Мне очень нравится мое кольцо с бабочкой, но я всегда буду беречь обручальное кольцо твоей матери. Когда наш сын будет жениться, он подарит его своей невесте.

— Великолепная идея. — Росс снова поцеловал ее. — Ты понравилась бы моей матери.

Блейз улыбнулась — ей хотелось понравиться и сыну. Росс женился на ней ради их ребенка, и теперь ей нужно завоевать его любовь.

Хотя любить мужчину опасно. Когда женщина отдает мужчине свое сердце, она теряет голову.

— Как следует заботься о моей дочери, — глядя на Росса, сказал подошедший к ним герцог Инверари.

— Да, ваша светлость, именно это я и собираюсь делать.

— Юнона ждет потомство, — сообщил герцог Блейз, — и я позволил Руни выступать на Торе в дерби.

— Надеюсь, Руни все еще воздерживается от спиртного. — Когда отец отошел, Блейз взглянула на мужа. — А ты хотел продать Юнону скупщикам животных.

— Этого не следовало делать, ты была права.