Стержень — еще один эвфемизм, обозначающий фаллос.

Султанский финик^*

Впервые опубликовано: Заветные сказы. С. 89–98.

Рукописные источники: «Султанский финик» — автограф с авторской правкой — РГАЛИ. Ф. 420 Оп. 1. Ед. хр 23.

Ё. Тибетский сказ^*

Печатается по изданию: Ё: Тибетский сказ. Берлин: Русское творчество, 1922.

Рукописные источники: «Заяшные сказки». (Тибетские) — автограф и авторизованные печатные вырезки <1918> — РГАЛИ. Ф. 420 Оп 1.Ед. хр 10

Сказки о зайце, входящие в эту книгу, написаны «в 1916 г., летом в Москве на Собачьей площадке» (см. примечание Ремизова: Игра. 1918 № 2 С 56) В 1916–1918 годах они публиковались в журналах «Огонек» и «Лукоморье», а также в газете «Воля страны» В августе 1917 года в журнале «Огонек» (№ 31. С. 485–490) под общим заглавием «Ё — Алексея Ремизова — Тибетские народные сказки» были напечатаны сразу три текста: «Заячья защита», «Заячья губа» и «Заячий указ». Смысл названия этого цикла Ремизов пояснил в примечании. «заяц по-тибетски — Ё» (Там же. С. 485).

Впервые полностью «тибетский» цикл был опубликован в 1918 году в «непериодическом издании» Театрального отдела Наркомпроса «Игра» (№ 2. Ч. 2. С. 33–56), которое выходило под редакцией П. Мироносицкого и было посвящено «воспитанию посредством игры». 12 июля 1922 года в дарственной надписи С П. Ремизовой-Довгелло на берлинском издании «Ё» писатель вспоминал: «Эти заяшные сказки — я помню впервые в Кречетниках читал Сергею (брат Ремизова — И Д.) <…>, лето 1916 г. Потом уж в 18-м году Порфирий Петрович Мироносицкий приходил на остров поправлять эти сказки для Игры ТЕО <.. >» (цит по: Волшебный мир Алексея Ремизова. С. 22). В этом издании цикл назывался «Ё Заяшные сказки (Тибетские)». Как и в более ранних публикациях, отдельные тексты тоже имели здесь названия: «Заячья защита», «Заяц благодетель», «Разные зайцы», «Заячий указ», «Заячья губа», «Звериное дерево». В конце было сделано примечание, несколько отличающееся от опубликованного ранее в журнале «Огонек», с указанием фольклорного источника ремизовских сказок: «В основу сказок о Зайцевых деяниях (заяц по-тибетскому — ё) положены тибетские сказки, записанные Г. Н. Потаниным — „Живая Сгарина“ 1912 г., выи II–IV. Зайца этого самою я во сне видел, так, беленький, усатый, ничего особенного, у дверей и в окнах мясной и зеленной много таких висит, а еще больше по лесу бегает, — хвостик шариком, а лапки с коготком, как щеточки. <…>» (С. 56).

В том же номере «Игры» (Ч. 1. С. 14–17) была помещена анонимная статья «О тибетских сказках А. М. Ремизова». Подробно описав публикацию Потанина в специальном выпуске «Живой старины», посвященном памяти братьев Гримм и потому содержащем исключительно сказочные материалы, автор статьи предлагал сравнить подлинные тибетские сказки с ремизовскими обработками, для чего приводил два фольклорных текста. По его мнению, писатель мастерски справился со своей задачей: «Из сообщенных тибетским ламою сказок внимание русского писателя А. М. Ремизова привлекли пять (Так! — И. Д.) сказок, принадлежащих к разряду сказок о животных. Сказки эти отличаются особенностями, свойственными всем вообще сказкам т. наз. животного или звериного эпоса: животные в них очеловечены и наделены теми же свойствами, что и человек. Отличительною особенностью тибетских сказок можно назвать только одну: хитростью и пронырливостью наделен в них не шакал, как у индусов, и не лиса, как у европейских народов, а заяц. Поэтому, несмотря на экзотичность своего происхождения, тибетские сказки носят общечеловеческий характер и легко могут быть перенесены на любую почву. Именно это и сделал с ними А. М. Ремизов, перенеся их на русскую почву. Произведенная А. М. Ремизовым работа приблизила сказки к русскому читателю, сделала их более доступными и более привлекательными для читателя сравнительно с точным, почти подстрочным переводом Г. Потанина» (С. 15).

Тем временем Ремизов предпринимал и другие попытки предать гласности свой цикл. Так, например, в его архиве сохранилась датированная 1919 годом машинописная копия договора с Издательским отделом Просветительного общества «Культура и Свобода» о публикации «бывших в печати» «Заяшных Сказок (Тибетских)» в Литературно-художественном альманахе для детей (Ремизов А. М. Переписка редакций и издательств «Аргус», «Лукоморье», «Народоправство» и др. в связи с изданием его произведений // ИРЛИ Ф 256 Оп. 2 Ед хр. 24 Л 21). Этот проект не был осуществлен. Зато 17 октября 1920 года Ремизов выступил с публичным чтением «Заячьих сказок» в малом зале консерватории (см. об этом: Дневник. С. 498).

Однако первое отдельное издание цикла появилось все же без ведома автора в 1921 году в Чите под маркой издательства «Скифы» (оно восходит к публикации в «Игре»). Надписывая книгу С. П Ремизовой-Довгелло 7 октября 1922 года, Ремизов отмечал: «Эта книга издана в Чите, в Дальне-Восточной Республике и цена 25 к. золотом. Редчайшее издание. Такой один экземпляр перед самым нашим отъездом Ерошин прислал мне из Сибири, а гонорара гак и не дождался. С этой книгой связано наше ожидание что решит наша судьба — останемся в Петербурге или уедем. И уехали» (Волшебный мир Алексея Ремизова С 21)

В августе 1921 года Ремизов навсегда покинул Россию. Вскоре, в рождественском и новогоднем номерах парижской газеты «Последние новости» (1921. 25 дек. № 520; 1922. 1 янв. № 526), он вновь опубликовал «заяшные сказки». В 1922 году вышло в свет второе и последнее прижизненное отдельное издание цикла. Книгу выпустило берлинское издательство «Русское творчество», Литературным отделом которого заведовал давний петербургский знакомый Ремизова гр А. Н. Толстой (тогда же «Русское творчество» опубликовало еще две ремизовские книги: «Повесть о Иване Семеновиче Стратилатове» и «Сказки обезьяньего царя Асыки») Новое издание «Ё» значительно отличалось от всех предыдущих. Из сказки «Заяц-благодетель» исчезло пояснение этимологии названия цикла (подобный прием писатель использовал во втором издании «Сибирского пряника», относящемся к тому же «берлинскому периоду»; см. об этом в нашей преамбуле к сборнику — С. 675). Впервые были сняты названия отдельных сказок и примечание автора, а под текстом проставлена дата «1916–1922». Кроме того, изменилась последовательность текстов: сказка «Заячий указ» помещена здесь второй, сразу же после сказки «Заячья защита», в которой повествуется о том, откуда у зайца там много ума.

Стоит отметить, что, создавая образ зайца, Ремизов ориентировался не только на публикацию Потанина, но и на работу Н. Ф. Сумцова «Заяц в народной словесности» (Этнографическое обозрение. 1891 № 3. С 69–83; этот номер «Этнографического обозрения» был хорошо известен писателю), где на широком этнографическом материале (от Востока и России до Европы и Америки) продемонстрирована связь в народных представлениях зайца с архаическим лунным божеством, чем объясняется демонический характер этого мифологического персонажа, его положительная или отрицательная оценка в зависимости от предпочтения лунарной или солярной мифологии тем или иным этносом. Некоторые мотивы сказок о хитром зайце Ремизов использовал в своем позднем творчестве (см. об этом Лурье Я. С. А. М. Ремизов и древнерусский «Стефанит и Ихнилат» // Русская литература. 1966. № 4. С. 177; прим 9). Тема «заяшных сказок» чрезвычайно занимала писателя в начале 1920-х годов Не случайно в сборнике современной русской прозы под редакцией Вл. Лидипа «Литературная Россия» (М., 1924. Т. 1) вместе с автобиографией Ремизова в качестве образца его творчества был приведен фрагмент сказки «Заячий указ».

Позднее писатель предполагал включить «Ё» в книгу «Сказки нерусские» (подробнее об этом проекте см. в преамбуле к сборнику «Сибирский пряник» — С. 675). О том, что Ремизов продолжал работать над циклом, свидетельствует его первое постсоветское издание «Докука-сказка. Заяц. Тибетские сказки», осуществленное по авторской рукописи из архива дочери ремизовского парижского знакомого Юрия Дориомедова (правда, публикаторы Л. Барыкина и Н. Листикова ошибочно полагают, что цикл написан во время второй мировой войны, однако это обстоятельство не умаляет самого факта работы над ним). В послевоенные годы Ремизов составил книгу сказок «Павлиньим пером», куда включил и цикл «Ё».