«Когда давно забытое названье…» Когда давно забытое названье Расшевелит во мне, внезапно, вновь, Уже давно затихшее страданье, Давным-давно погибшую любовь, — Мне стыдно, что так медленно живу я, Что этот хлам хранит душа моя, Что ни слезы, ни даже поцелуя — Что ничего не забываю я. Мне стыдно, да; а там мне грустно станет, И неужель подумать я могу, Что жизнь меня теперь уж не обманет, Что до конца я сердце сберегу? Что вправе я отринуть горделиво Все прежние, все детские мечты, Всё, что́ в душе цветет так боязливо, Как первые, весенние цветы? И грустно мне, что то воспоминанье Я был готов презреть и осмеять… Я повторю знакомое названье — В былое весь я погружен опять. Конец жизни Ночью зимней — в темный лес (Повесть времени бывалого) Въехал старый человек. Он без малого Прожил век. Под повозкой снег скрипит. Сосны медленно качаются. Шагом лошади везут И шатаются: Нужен кнут. Сорок лет в селе своем Не был он, везде всё маялся — . И раскаялся… Знать, пора! Пожил; полно, наконец… Что́? Отрадно жизнь кончается? Он в свою нору теперь Забивается, Словно зверь. И домой не на житье Он приедет — гость непрошенный… И исчезнет старый плут, Словно камень, ночью брошенный * В темный пруд. Федя Молча въезжает — да ночью морозной Парень в село на лошадке усталой. Тучи седые столпилися грозно, Звездочки нет ни великой, ни малой. Он у забора встречает старуху: «Бабушка, здравствуй!» — «А, Федя! Откуда? Где пропадал ты? Ни слуху ни духу!» «Где я бывал — не увидишь отсюда! Живы ли братья? Родная жива ли? Наша изба всё цела, не сгорела? Правда ль, Параша, — в Москве мне сказали Наши ребята, — постом овдовела?» «Дом ваш как был — словно полная чаша, Братья все живы, родная здорова, Умер сосед — овдовела Параша, Да через месяц пошла за другого». Ветер подул… Засвистал он легонько; На небо глянул и шапку надвинул, Молча рукой он махнул и тихонько Лошадь назад повернул — да и сгинул. К A.C
Я вас знавал… тому давно, Мне, право, стыдно и грешно, Что я тогда вас не заметил… Вы только что вступили в свет — Вам было восемнадцать лет… На бале где-то я вас встретил. И кто-то к вам меня подвел — Я с вами не́хотя пошел, Я полон был тревоги страстной… Тогда — тогда я был влюблен; Но та любовь прошла, как сон, И безотрадный и напрасный. Другую женщину я ждал, Я даже вам не отвечал; Но я заметил ваши руки… Заметил милый ваш наряд, И ваш прекрасный, умный взгляд, И речи девственные звуки. Но всё, что в сердце молодом Дремало легким, чутким сном Перед внезапным пробужденьем,— Осталось тайной для меня… Хоть, помню, вас покинул я С каким-то смутным сожаленьем. А случай вновь не сблизил нас… И вдруг теперь я встретил вас. Вы изменились, как Татьяна; *Я не слыхал таких речей. Я не видал таких плечей, Такого царственного стана… На ваших мраморных чертах, На несмеющихся губах Печать могучего сознанья… *Сияя страшной красотой, Вы предстоите предо мной Богиней гордого страданья. И я молю вас в тишине: Всю вашу жизнь раскройте мне… Но взгляда вашего я трушу… Нет, нет! я стар — нет, я вам чужд, Давно в борьбе страстей и нужд Я истощил и жизнь и душу. В.Н.Б Когда в весенний день, о ангел мой послушный, С прогулки возвратись, ко мне подходишь ты И, руку протянув, с улыбкой простодушной Мне подаешь мои любимые цветы, — С цветами той руки тогда не разлучая, Я радостно прижмусь губами к ним и к ней… И проникаюсь весь, беспечно отдыхая, И запахом цветов и близостью твоей. Гляжу на тонкий стан, на девственные плечи, Любуюсь тишиной больших и светлых глаз — И слушаю твои младенческие речи, Как слушал некогда я нянюшки рассказ. Гляжу тебе в лицо с отрадой сердцу новой — И наглядеться я тобою не могу… И только для тебя в душе моей суровой И нежность и любовь я свято берегу. |
