Продовольствия катастрофически не хватало. Жалкие запасы, которые были при каждом солдате, закончились через шесть дней. Отыскать что-либо в оставленных деревнях долины не представлялось возможным. Посланные фуражиры вернулись ни с чем. Голодные легронеры бродили по сырой долине, стараясь подстрелить птицу или поймать хоть какого-то зверька.

Окончательно настроение Тория испортилось, когда ему доложили, что солдаты, не найдя пригодных к использованию колодцев, стали брать питьевую воду из озера, что расположилось в самом центре дождливой долины. Все они, выпив озерной воды, заболели странной веселой болезнью. То тут, то там было видно, как по лагерю бегают совершенно счастливые голые люди. Торий поспешил выставить вокруг озера охрану, но даже это не спасало от эпидемии. С каждым днем веселящихся солдат становилось все больше и больше. По слухам, озерная вода полностью избавляла людей от голода и жажды, но разжижала их мозги, делая солдат неспособными держать оружие.

— Господин, — перед Торием замер солдат. — Советники просят вас незамедлительно явится в штаб.

— Что еще? — Легон, наблюдающий, как два солдата дерутся из-за найденной крысы, недовольно повернулся к посыльному.

— Я не знаю причины, господин, но очевидно что-то случилось. Когда я получал приказ разыскать вас, советники показались мне обеспокоенными.

Торий отпустил легронера и, с трудом вытаскивая ноги из размешанной в жижу сотнями сапог земли, поспешил в палатку, где находились советники.

Еще не доходя до нее, услышал он, как изнутри доносится шум спора. Не стараясь понять его суть, Торий откинул полог и зашел внутрь. Скинул тяжелый от воды плащ, передал слуге шлем, и покосился на сложенный из камней круг для костра, в котором чуть заметно тлели несколько с трудом добытых на равнине щепок.

— Вы звали меня?

Советники, среди которых были весьма уважаемые в военном деле люди, замолчали, дожидаясь, пока легон усядется на невысокий стул.

— У нас плохие новости, господин легон.

— Это для меня не новость, — Торий устало вздохнул. — В последние дни я только и слышу, как все ужасно и отвратительно.

— Мы приняли решение немедленно уйти из зеленой долины.

Торий закрыл глаза.

Он был слишком осторожным человеком и дальновидным военачальником, чтобы самому предложить этот выход. Он понимал, что его легрион проиграл эту войну даже не встретившись с противником. Он не сможет захватить горный замок, не сможет разгромить армию горняков. Дорога одна — возвращаться, пока не поздно. Но предложить этот выход самому, значит стать при возвращении собакой, на которой рассерженный Император испробует свои плети. Но теперь, когда предложение поступило от военных советников, можно успокоиться.

Каждому из этих толстых боровов есть что терять. Богатые имения, сотни скотов, красивые наложницы, сундуки с золотом. Кому это все достанется, если погибнут они здесь, под дождем, без славы и чести?

— Почему вы так считаете?

Главный советник Пациний пригладил окладистую бороду, выступил вперед остальных:

— С каждым днем боеспособность наших солдата падает. Мы скоро не сможем управлять ими. У нас нет еды, нет воды. Говорить о том, что армия варваров вот-вот спуститься из своих убежищ просто смешно.

Торий кивнул, принуждая Пациния продолжать.

— Мы также считаем, что горняки сражаются с нами не силой оружия, а силой магии. Подтверждение тому этот соленый дождь, отравленная вода в озере, гибель нашего обоза. При таких условиях армия Кэтера не имеет никакой возможности далее вести военные действия против жителей горной страны.

— Ваше решение, советник.

— Уходить. Немедленно. Мы еще можем спасти большинство наших солдат.

— А кто спасет наши головы? — перебил советника Торий, вскакивая со своего места. — Вы все прекрасно знаете, что сделает наш Император с тем, кто отдаст приказ об отступлении. Если вы надеетесь, что это сделаю я, то ошибаетесь. Лучше умереть здесь, чем в подвалах Горгония.

— Но никто из нас, господин, не сможет приказать солдатам отступать, — мягко сказал Пациний.

Легон усмехнулся, обводя взглядом ожидающих его решения вельмож.

— У меня есть другое предложение. Своим правом военного совета вы смещаете меня с поста легона и берете всю ответственность на себя. Закон предусматривает такую возможность. Мы убираемся из этой проклятой страны. Думаю, что Император не станет сердиться на общее мнение таких людей, как вы.

Советники заговорили разом. Все они обвиняли Тория в том, что тот не выполняет свой долг до конца. Но легон резко поднял руку:

— Или вы берете всю ответственность на себя, или ни один солдат не уйдет из этого Граном забытого места. Ни один. Решайте.

Торий откинул ногой стул и больше ничего не говоря, выскочил из палатки. Подставил лицо надоедливым струям, льющимся с неба. Никогда еще в своей жизни он не испытывал такого позора. Он, прославленный солдат, вынужден отступать, спасая свою жизнь.

— Мудрое решение, легон.

Торий обернулся. Рядом с ним стоял, закутанный в темный плащ, тайный агентур Империи. Из-за низко опущенного капюшона Торий разглядел только острый подбородок и тонкие, почти прозрачные губы.

— Что вам нужно? — недовольно проворчал Торий.

— Нам? — удивился агентур. — Нам нужно то же, что и вам, уважаемый Торий. Выбраться живыми из этого проклятого места.

— Вас никто не держит, — буркнул Торий, раздражаясь все больше. Сначала советники, сейчас агентуры. И всем необходимо взвалить ответственность на его плечи. Вернее сказать, шею.

— Вы не совсем правильно поняли меня, уважаемый легон. Через два дня путь в империю будет закрыт и тогда никто не спасется.

— Что значит закрыт? — насторожился Торий, явственно чувствуя в голосе собеседника тревогу.

— Пока ваши солдаты месят в долине грязь и пьют соленую воду, мы кое-что выяснили, — голос агентура почти слился с шумом дождя и Торию пришлось приблизиться ближе к говорившему. — Тот проход, через который ваш легрион вошел в зеленую долину, закрывается.

— Как? — Торий затаил дыхание, чтобы разобрать все слова агентура.

— Вы прекрасно понимает, легон, что против нас в этой долине воюют не варвары, а их колдуны. Дождь, несомненно, их работа. Ровно, как и все остальное. Они берут ваших солдат измором и, поверьте, не покажутся на глаза до тех пор, пока последний из императорских легронеров не умрет в этой ужасной долине. Более того, чтобы окончательно отрезать легрион от империи, они, мы не знаем как, закрывают ущелье. Уже сейчас сквозь открытый еще проход могут пройти одновременно только четыре солдата разом. Завтра, это растояние станет еще меньше.

— Почему я должен волноваться об этом? — Торий был слишком осторожен, чтобы в открытую заявить агентуру, что давно готов пойти на все, лишь бы побыстрее убраться из горной страны.

— Эту войну, уважаемый легон, должны вести не солдаты. Это война колдовства и магии. И если вы еще не чувствуете, насколько окружающий воздух пронизан заклинаниями, направленными против нас, мне вас жаль.

Легон Торий Самийский неожиданно отчетливо понял, если сейчас, здесь же, он не заключит сделку с тайными людьми императора, то будет все потеряно раз и навсегда.

— Что вы предлагаете сделать для нашего спасения.

Агенту одобрительно кивнул:

— Уйти из зеленой долины всем легрионом не удастся. Уверен, горняки наблюдают за нами. Но вот улизнуть немногочисленной группе вполне возможно. Мы, вы, легон, и еще сотня преданных вам людей.

— Оставить здесь шесть тысяч солдат лучшего императорского легриона?

— Если нам удастся выбраться живыми, то мы гарантируем, никто, даже император Каббар не вспомнит о том, что вы самовольно покинули армию. Сведения, которыми мы располагаем, слишком ценны, и требуют незамедлительной доставки в столицу.

— Я согласен, — после непродолжительного раздумья согласился Торий.

— Мы знали, что мудрости в вас больше, чем жалости к своим солдатам, — покачал головой агентур. — Мы хотим покинуть долину сегодня же ночью. У вас осталось несколько часов, чтобы приготовиться. И вот еще что, уважаемый легон. Не волнуйтесь за оставленную армию. Люди рождаются только ради того, чтобы умереть.