— Проходите, проходите, молодой человек, вы у нас сегодня первый посетитель, да к тому же необычный, на местного вы мало походите. Откуда вы?

Бирли застрекотал, словно не видел живых существ лет так десять и вот он случай выпал. Конечно, здесь хватало коротконосых и до прихода Парангона, но даже лавочник отметил необычный для ланта рост. Бирли собирался было засыпать впопыхах еще парой вопросов бедного студента, но Селла отчитала мужа как маленького непослушного ребенка:

— Дорогой мой, — говорила она спокойным голосом. — Пожалуйста, будь учтив с гостем, ты же у меня умница. Селла подоспела к мужу и погладила по плечу. Жест явно был успокаивающим. Бирли встрепенулся, отбросил слегка руку, обращаясь, к Джереми сказал:

— Ох, уж эти жены. Запомните, молодой человек, если задумаете жениться, триста раз подумайте. Они все красивые и замечательные, но вот попробуйте вы связать себя узами с одной из них, как они сразу превращаются в лупиков. А вы знаете, кто такие лупики? — сказал изобретатель, впившись глазами в Парангона.

— Даже не представляю, — ответил Джереми, улыбаясь.

— О, да, дорогой мой, вы совсем издалека, — прищуриваясь и выходя из-за прилавка, заметил Бирли.

Теперь ланта-отшельника можно было разглядеть, как следует. Пухленький, маленький, похожий на медвежонка, с уже привычной для Парангона розовой кожей карсвильцев. Темно-синий комбинезон, придававший ему детский вид, сидел ему впритык. Длинный нос, болтающийся, словно хобот слона, заблестел в свете утреннего солнца. Яркие лучи сквозь не задернутые занавески освещали порог, там, где сейчас стоял Джереми. Бирли, забыв про какой-либо такт, принялся осматривать молодого человека вблизи и даже обнюхивать. Селла поспешила остановить безумного мужа и извиниться перед возможным покупателем. Теперь появилась возможность обглядеть и хозяйку лавки. В размерах она мужа явно превосходила. Увесистые формы не скрывало даже широкое свободное белое платье. На животе значился фартук, а голова была прикрыта таким же белым платком. Она шумела на Бирли, призывая к благоразумию:

— Вы уж простите мужа, он что-то сегодня не в себе.

— Со мной все нормально, вот ты снова лезешь не в свои дела, — ругался Бирли.

Парангон внимательно оглядывал странную парочку. Стоило проронить слово, и Джереми начал рассказ о том, кто он:

— Вы были правы, когда заметили, что я не отсюда. Знаете такой мир как Земля. Вы не представляете, как мне тоскливо быть среди вас. Не значит, что вы какие-то плохие, вы меня должны понимать. Есть такое словно как родина.

Бирли и Селла непонимающе переглянулись. Парангон продолжил:

— Ладно, хочется мне выговориться перед кем-нибудь, но думаю не время и не место. Хороший у вас магазинчик, — перевел неожиданно разговор Джереми, делая на лице натяжную улыбку. — Только весь необычный какой-то, чем торгуете?

Бирли молчал, он предпочел на расстоянии всматриваться в черты лица Джереми. Села же решила поддержать разговор:

— Несмотря на то, что муж мой с недавнего времени впадает некие странные состояния, он все же умен и незаурядно. Изобретения Бирли и есть наша гордость, я говорю от лица всех горожан. Печет он новшества как пирожки, тем и живем. Покупают, конечно, не так как раньше, но если кто и заглянет, то считай день удачный. В последнее время спроса нет и чиновникам прогресс почему-то не в приоритете. Ох, а раньше то как было, — разговорилась Селла, в то время как Бирли что-то бухтел себе под нос, продолжая выглядывать что-нибудь необычное во внешности чужака.

— Земля, земля, земля, странное название, — вновь обратился к прошедшей теме Бигли. — Слыхал я о ней, в моей старой потрепанной книжке Диковинных Вещей есть упоминание, мне эту книжку привез добрый и умный старик Фринт, рассказывал он всякие сказки о вашей Земле. Честно сказать, не поверил я ему, когда он мне стал лапшу на уши вешать про какие-то там самолеты из железа и практически сами летают без чьей-либо помощи. Вот уж умора. И ведь стервец, надеялся же, что я ему поверю, а я лишь промолчал. Ну, так что, есть эти самолеты или нет? Ответь мне, странник, — вопрошал Бирли, ухмыляясь.

— Сожалею, но придется вас расстроить, они действительно существуют и более того летают и так резво, что вы даже не можете себе представить, — шутливо рассказывал Парангон.

— Чушь, не верю. Глупости самые настоящие. Ничего не хочу слышать. Молодой человек, и вы туда же, как вам не стыдно обманывать старика. А хотите, я вам покажу то, что действительно летает? А эти ваши байки про нечто из железа ни к чему. Хотите? Не отказывайтесь, вы сами не знаете, какого удовольствия вы себя лишите, решайтесь, — сказал Бирли, вытягивая шею вперед и заглядывая прямо в глаза.

Парангон отодвинулся на почтенное расстояние, потом немного помешкал, посматривая то на хозяина, то на Селлу.

— Я думаю, ничего не теряю, показывайте свое невероятное чудо, — серьезным тоном проговорил Парангон.

— Вот и славненько, вы даже не представляете, что вы увидите, — в глазах Бирли горел озорной огонек, как у ребенка, откопавшего сокровище, и теперь собиравшегося поделится с ним с окружающими. — Пройдемте ко мне в мою, так скажем, лабораторию.

Парангон послушно отправился в сарай инженера-самоучки, пока, по мнению Линса, друзья высыпались. Утро с игривыми лучами приглашало пройтись по округе, что Джереми собственно и сделал.

Далеко идти не пришлось. Заваленная всяким хламом и покосившаяся черепичная крыша сарая, давно нуждавшаяся в ремонте, возвышалась над лавкой и больше походила на вздернутый к верху гигантский железный нос. Стены же были и вовсе деревянные, обитые листами проржавевшего железа. Выглядело все как детский на скорую руку построенный шалаш. Не зря говорят, первое впечатление обманчиво. Заглянув внутрь, Парангон так и застыл в изумлении. С виду небольшое помещение на правду оказалось очень даже приличным, да еще и с компьютерами и прочей техникой, так и шумевшей то в одном углу, то в другом. Создавалось впечатление, что живут эти загадочные роботы своей собственной жизнью и совершенно не требуется им вмешательство кого-либо извне.

— Проходите, не стойте в проходе, они вам ничего дурного не сделают, здесь стационарные системы, — замялся Бирли. — Ну, не всегда конечно, бывает, допущу пару промашек в расчетах, и один из них вырывается на просторы Карсвила. Но они безобидные, еще никто не пострадал.

Парангон спустился по лесенке, встречавшей любого посетителя у самого порога. В центре лаборатории шумел широкорукий стальной монстр без нижней части туловища, он механически выполнял привычные для робота действия, сшивая по заданной программе куски серой материи.

— Вот над чем я сейчас активно работаю. Через пять минут наступит долгожданный момент и шедевр будет готов. Так сказать, последние штрихи. А знаете что это такое?

"Смешной он какой-то, ведь знает, что я ошибусь, и все равно задает вопрос этот", подумал Парангон, поглядывая на металлический стол, по которому туда и обратно ерзал робот, сплетая нити серебристого цвета между собой.

— Что-то похоже на коврик, у нас на Земле такие называются восточными. Замысловатый орнамент, несколько цветов. В данном случае красный, синий, коричневый преобладает. Да и кисточки по углам тоже вещь прелестная. У нас больше делают ковры без них, хотя я могу ошибаться — поведал Парангон.

— Ха, коврик, да знаешь, как я это чудо долго шил?! Ведь центральную часть робот не сможет повторить, я вплетал специальные нити, а руки у железного дуболома не приспособлены к такой ювелирной работе, — проговаривал Бирли, посматривая на трудившегося без остановки железного друга.

— И в чем необыкновенность куска шерсти хоть и крупного, можно в туалете кинуть, да? — смеялся от души Джереми.

— Он из шерсти единорога.

— Ого, ни больше ни меньше. Где ж ты столько их наловил-то?

— Молодой человек, в стародавние времена разводил я единорогов, каждую осень, когда с деревьев слетают листья, я остригал им всем гриву. Ох, и тяжелое дело, они, знаете ли, с характером.