— Вы делали это? — спросил он меня.

— Мисс Портер преувеличивает, — ответил, я старясь говорить совершенно спокойно, — между нами возникали конфликты, но до рукоприкладства дело не доходило.

— Скажите, мисс Портер, каким образом господин Шеффилд расплачивался с господином Марлоу за работу, которую он для него выполнял, были ли это чеки или наличность или же какие-либо иные вещи?

— Не могу сказать, — искренне ответила Хелен, — он при мне этого никогда не делал.

— Чем вы можете объяснить, мисс Портер, ту достаточно крупную сумму, которая была обнаружена на счету господина Шеффилда? По вашему мнению, могли стоить его услуги так дорого, что за последний год на его счету появилась сумма в полтора миллиона долларов?

— Вот это да! — воскликнула Хелен в полном изумлении, — да я в первый раз об этом слышу. Конечно, господин Шеффилд был человек состоятельный, у него и дом, и деньги — все было, и давал он мне всегда не скупясь, но о такой сумме я и не помышляла.

— Господин Марлоу вы знали о существовании этих денег?

— Я не знал о размерах общей суммы, но у меня был один эпизод, когда мне пришлось задать себе вопрос, откуда у него на счету триста тысяч.

— Не могли бы вы поподробнее рассказать об этом.

— Извольте, — ответил я и изложил ему историю моей поездки к адвокату с карточкой Генри.

— Превосходно, — произнес Хайнц и, прищурившись, посмотрел на Хэлен.

— Не припомните ли вы обстоятельства, при которых господин Марлоу покинул дом господина Шеффилда, мисс Портер.

— Конечно, припомню, он еще в конце апреля как-то переменился, это господин Шеффилд мне сказал, стал исчезать куда-то, не возвращаться по два дня, а один раз я видела, как господин Марлоу выходил из далеко недешевой машины, на такой простой не ездит.

— Как вы объясните это господин Марлоу?

— Это была машина моего друга, он состоятельный человек.

— У вас были друзья в городе? — спросил Хайнц.

— Да у меня были друзья, о которых в доме господина Шеффилда ничего не подозревали.

— Мисс Портер, как отреагировал господин Шеффилд на уход господина Марлоу?

— Он обрадовался, — с искренней убежденностью сказала Хэлен, — господин Марлоу приехал за своими вещами, я их ему собрала и он уехал. А господин Шеффилд сказал мне: «Это к лучшему Хэлен, он мне только мешал в последнее время».

— Чем он мешал, мисс Портер, он не объяснил? — продолжал дотошный детектив.

— Нет, — ответила домработница, — но видно было, что он обрадовался.

— Что вы можете добавить к тому, что вы рассказали? — спросил Хайнц.

— Я бы могла много чего порассказать, но господин Марлоу все будет отрицать, — возразила Хэлен.

— Что именно? — настаивал полицейский.

— Господин Марлоу к господину Шеффилду дурно относился, хотя он о нем заботился и вправду как о родном, вы уж мне поверьте.

— В чем это выражалось?

— Как вам объяснить он к нему, как к сыну относился, и мне велел за ним присматривать, а я уж выполняла все его распоряжения.

Хайнц с любопытством посмотрел на меня и налил нам обоим свой превосходный кофе.

Хэлен взяла чашку, и я заметил, что руки у нее дрожат, она явно хотела высказаться и сообщить еще кое-что, но не решалась сделать это в моем присутствии.

— Господин Марлоу приезжал впоследствии в дом господина Шеффилда?

— Я его больше не видела. — ответила Хэлен.

— Мисс Портер, — сказал наконец Хайнц, — благодарю вас, вы свободны.

— Я хочу сказать вам, что кто угодно мог это сделать с бедным господином Шеффилдом, но только не я, я же сама полицию вызвала, и я так переживала, когда его увидела в гостиной на ковре, что чуть с ума не сошла, вы мне верите? — она умоляюще посмотрела на Хайнца и прижала платок к губам.

— Все в порядке, мисс Портер, вы очень мне помогли, мы постараемся разобраться,

Хелен пробормотала что-то нечленораздельное и выскользнула из кабинета в слезах.

Хайнц предложил мне допить кофе, прежде чем вернуться к нашей беседе. Я последовал его совету. Кофе подействовало на меня позитивно.

— Не разъясните ли вы более подробно, господин Марлоу, какие именно друзья были у вас в городе?

— У меня было много друзей, — соврал я, не моргнув глазом.

— Меня интересует тот, кто привозил вас на машине, поразившей своей роскошью мисс Портер?

— Я могу не отвечать на этот вопрос?

— Это не в ваших интересах.

— Это был мой друг Крис Харди.

— Вы уже были знакомы с ним? — спросил Хайнц, явно готовясь основательно покопаться и в этой стороне моей жизни.

— Да, я был с ним знаком.

— Как вы познакомились с господином Харди? — мне показалось, что в его черных холодных глазах появился сладострастный блеск.

— Крис приехал по договоренности с Шеффилдом, он должен был составить ему гороскоп или предсказать будущее.

— Когда это происходило?

— Было 31 декабря, вечер.

— Так, так, — с удовольствием произнес Хайнц, потягивая кофе, — вы были представлены ему, он приехал один?

— Нет, его сопровождал господин Даншен, менеджер по развлечениям. А я выполнял свои обычные обязанности, по просьбе Шеффилда я должен был ассистировать ему во время сеанса.

— Вы справились с вашей задачей? — спросил Хайнц, собираясь видимо уже окончательно уклониться от основной темы и заставить меня говорить о том, к чему сам, похоже, он испытывает нездоровое любопытство.

— Я сделал все, что делал всегда.

— Господин Харди разговаривал с вами?

— Нет.

— Каким же образом состоялось ваше знакомство?

— Когда он уходил, он попросил меня предсказать ему будущее. Он дал мне кольцо, которое я потом передал ему вместе с запиской, где просил о встрече.

— С какой целью вы это сделали?

— Простите, господин Хайнц, — не выдержал я, — но по-моему это не имеет отношения к делу.

— Господин Марлоу, — вежливо, но довольно жестко ответил детектив, — это я решаю, что имеет отношение к делу, а что нет. Итак, что послужило причиной вашей попытки познакомиться господином Харди?

— Я знал, что ему потребуется моя помощь, что ему возможно будет угрожать опасность, я не знал, какая именно, я чувствовал, что должен был вмешаться.

— Какого рода опасность угрожала господину Харди?

— Я не могу сказать, это было мое субъективное предположение.

— Оно имело под собой какие-либо основания?

— Не думаю, фактов у меня нет.

— Ну что же, на сегодня достаточно, продолжим в следующий раз, всего доброго, — он поднялся с кресла и как и в первый раз направился к столу. Я посмотрел ему в спину и снова у меня возникло ощущение, что я когда-то встречал этого человека. Он вдруг обернулся и посмотрел на меня насмешливо недовольно:

— До встречи, господин Марлоу, вы свободны. Но постарайтесь не делать в ближайшее время ничего, что могло бы усугубить ваше и без того не слишком выгодное положение.

Я попрощался и вышел. После этой беседы я чувствовал себя так, словно кто-то случайно обнаружил и прочитал мой дневник, чего я боюсь и с чем не могу смириться с тех пор, как начал записывать все, что со мной происходит.

С Крисом опять беседовал напарник Хайнца, наглый и дотошный. Когда мы поделились друг с другом впечатлением от этих допросов, мне показалось, что Крис как я не может понять, что они от нас хотят.

— Я не знаю какого черта, они к нам привязались, — заметил Крис, когда мы сели с ним ужинать, — но только, он мне сказал, что обвинение в убийстве с меня снято не будет, поскольку Элис свидетельствовала против меня.

— На каком основании? — спросил я его, глядя, как он рассеянно отрезает кусок за куском от рулета и кладет их в рот.

— На том, что она слышала как, я обещал прикончить Шеффилда, тогда в студии.

— Но это ничего не значит, Крис, — возразил я, — слова не могут быть использованы как улика.

— Это ты им скажи, они так не считают, угрожал, значит, сделал. — резко с раздражением ответил Харди.