После полета над Мексиканским заливом ее вместе с остальными членами группы доставили в Сиэтл, а вскоре последовало распоряжение о командировке в Остин, штат Техас. Университет Остина располагал уникальной коллекцией материалов, относящихся к истории Центральной Америки, значительная часть которых была перемещена из столицы Мексики после того, как заражение превратило долину Мехико в край призраков.

Зачем Хольту потребовалось, чтобы Каден расширила свои познания о древней Центральной Америке, регионе, включавшем несколько современных стран, в том числе Мексику, оставалось для нее тайной. Особое внимание предлагалось уделить величайшему городу Древней Мексики, Теотиуакану. Хотя она осматривала его руины, Хольт настаивал на необходимости ознакомиться с результатами компьютерной реконструкции и как следует все запомнить.

Все эти инструкции Каден получала через его помощников. Самого Хольта она не видела со времени полета над заливом.

Одноэтажный Губернаторский дворец представлял собой впечатляющее строение, занимавшее целый квартал. Из Интернета Монтес было известно, что первоначально он был выстроен в испанском колониальном стиле, однако сто лет назад отцы города изменили его экстерьер, придав ему сходство с саманной постройкой пуэбло. Теперь длинный фасадный портик поддерживала колоннада из голых бревен, верхние концы которых торчали над козырьком через каждые несколько футов.

Почитаемое в Нью-Мексико за свою историю, это здание не было ни слишком большим, ни внушительным и в этом смысле мало походило на место работы над важнейшим проектом, осуществлявшимся под патронажем одного из самых могущественных людей страны. Что, естественно, делало ситуацию еще более загадочной.

Прождав полтора часа в приемной, Каден наконец была допущена к Алену Хольту, и не подумавшему извиниться за то, что продержал ее в приемной столько времени. Ну конечно, боссам все позволено.

Из своего офиса Хольт вышел явно не в лучшем расположении духа.

— Худшая зараза, которая действительно поразила весь мир, — вирус бюрократии. Возня с бумагами отнимает у меня больше времени, чем работа на результат.

Монтес последовала за ним по многолюдным коридорам; служащие расступались перед Хольтом, как море перед Моисеем. Когда они вышли во двор, где находилась выглядевшая только что построенной баскетбольная площадка, он остановился и, указав на спортивное сооружение, спросил:

— Что вы видите?

— Хм… вижу шестерых игроков. Принадлежат к разным расам — есть и черные, и цветные, и белые. Молодые люди… рост различный.

Из динамиков на стене несся оглушительный рэп.

— Сколько команд?

— Хм… да… Похоже, пятеро играют против одного.

Этот «один» был самым низкорослым, но отменно сложенным молодым человеком с очень смуглой кожей. Он явно превосходил всех прочих: с легкостью выполнял обманные финты, а порой ухитрялся пропустить мяч у соперника между ног и перехватить снова — с такой немыслимой быстротой он оказывался за спиной соперника.

Каден услышала, как другой игрок выкрикнул его имя или, скорее, игровое прозвище — Папа Орел.

Орел направил мяч в голову одному из соперников, вновь овладел мячом, отскочил, нырком проскочил мимо пытавшегося перехватить его более рослого игрока и с криком «получи!» толчком плеча сбил с ног другого противника.

— Обманщик! — выкрикнул упавший игрок.

— Я колдун, насылающий дождь! — вскричал Папа Орел и с приличного расстояния легко забросил мяч в корзину.

— Я вижу выдающегося баскетболиста и какую-то грубую разновидность баскетбола. Некоторые его движения напоминают мне брейк-данс.

— Это называется стритбол, — пояснил Хольт. — То, что они орут друг на друга, это элемент стиля. И да, вы правы, в игре есть элементы рэпа, брейк-данса, но прежде всего, конечно, баскетбола. — Он ухмыльнулся. — Тут важно показать не только умение, но и крутизну. Ну а кто здесь круче всех, думаю, видно сразу.

— Он не просто хорош, — сказала Каден. — Это вообще что-то невероятное. Куда до него всем остальным… Он обводит их с такой легкость, будто мяч — это часть его тела.

Хольт кивнул:

— Точные наблюдения.

— Он играет босым. Надо думать, так он лучше чувствует ногами площадку, но мне подумать страшно, что у него должны быть за ступни. И еще — только он один без защитного снаряжения, остальные же игроки в шлемах и накладках.

— Для защиты.

— А ему она не нужна?

— Так ведь они защищаются как раз от него. Что еще вы видите?

— Только на нем одном толстый черный пояс. Это электронное устройство? Нечто, усиливающее его игровые способности?

— Это шоковый разрядник. Если он попытается бежать, охранник нажмет кнопку на пульте, и этого малого вырубит высоковольтный разряд. Он уже знает, что это такое, и больше попыток бежать не предпринимает.

— А почему его держат в неволе?

— Плюс в парализующем поясе. При попытке к бегству он уже убил одного человека.

У Монтес перехватило дыхание.

— В его представлении то была доблестная победа над воином противника, — пояснил Хольт.

— Откуда он?

— Довольно сложный вопрос. А почему он сидит у нас в заточении, вопрос еще более сложный.

Каден взглянула ему в глаза:

— Понимаю. Я тут вроде как пеон[37], поденщица с ученой степенью, а вы важная шишка. Но мне не помешало бы знать, чем, собственно говоря, я тут занимаюсь. Сначала изучаю древнюю культуру Центральной Америки, потом — тюремный баскетбол… Мистер Хольт, мир катится в тартарары. Что можно сделать для его спасения? Чем я могу помочь?

— Хороший вопрос. А вот и ответ. — Он указал на площадку.

— Игра в баскетбол?

Хольт покачал головой:

— Игра в мяч. Как игрок, он известен под прозванием Орел, но настоящее его имя Та-Хин. Он собирается спасти мир. А вы ему в этом поможете.

В первый раз я увидел эту женщину, играя в игру, которую они называют баскетбол. Она стояла рядом с мужчиной, которого мне велели называть Хольт. Поскольку все здесь повиновались ему и боялись его, я догадался, что это, должно быть, не кто иной, как изменивший обличье Владыка Преисподней Миктлантекутли. Ну а если и не сам Властелин Мертвых, то один из его подручных богов, поражающий молниями. Мне ли не знать: я сам был повергнут наземь его жезлом.

По тому, как он разговаривал с ней, указывая на меня, было понятно, что ей отведена некая роль в дальнейших испытаниях, уготованных для меня другими богами. Превзойдя демонов в их игре в мяч, я гадал о том, каким будет следующий их вызов. Мне с самого начала казалось странным, что в преисподней одним из испытаний для меня выбрали игру, но теперь они подобрали испытание потруднее, чем борьбу с ягуаром. Женщину.

Айо! Я уже видел здесь, в преисподней, женщин, но ни одна из них не порадовала мой взгляд так, как эта. А еще я заметил, что Хольта она слушала с удивлением. Не принадлежа к числу захвативших меня демонов, женщина явно не знала обо мне больше, чем я показал ей, когда играл. Возможно, как и я, не знала ничего, кроме того, что боги пожелали ей открыть.

Когда игра закончилась, меня сопроводили к Хольту. Женщина с двумя демонами, служившими охранниками, держалась неподалеку. Всякий раз, когда мне позволялось покидать комнату, меня всегда сопровождали два демона. Каждый держал в руке маленький черный предмет размером с карточную колоду. Мне было сказано, что при попытке бежать они направят на меня эти штуковины и пробудят демонов, обитающих в надетом на меня черном поясе, — а те причинят мне нестерпимую боль.

Я подошел к ним ближе, а Хольт так и продолжал говорить обо мне. А женщина дважды смотрела на меня так, словно что-то из сказанного им ее пугало.

Когда я приблизился, Хольт сказал:

— Тах, познакомься, это Каден. Ученая, участвующая в проекте.

Я уже достаточно хорошо знал их язык, чтобы понять значение сказанного, но удивился, услышав, что она «ученый». Я уже усвоил, что ученые — это старшие демоны, а некоторые из них, видимо, даже боги, хотя и не столь важные, как Хольт. До сих пор вокруг меня суетились все больше демоны и служители богов, а что-то в этой женщине говорило мне, что она другая.