Свидетелем и участником этих научных споров мне пришлось быть на ряде заседаний Общества русских врачей. Это старейшее научное медицинское общество в то время объединяло около 200 врачей. В состав Общества входили представители всех ме дицинских специальностей, но в основном врачитерапевты. Председателем Общества был Иван Петрович Павлов, а редак тором научных трудов — его ассистент Б. П. Бабкин. Заседания происходили в здании Русского хирургического общества, что об легчало тесную связь между обоими обществами, игравшими в то время ведущую роль в жизни столичной медицинской обще ственности.

Особенно оживленной работа Общества была в 1907—1908 гг. В Обществе был сделан 31 доклад, причем 13 из них дала лабо ратория И. П. Павлова (три доклада были сделаны самим Ива ном Петровичем). В то время определились серьезные научные разногласия между школой Павлова и школой Бехтерева. Раз ногласия особенно усилились после доклада доктора И. С. Маков ского на тему «К учению о слуховой области больших полуша рий у собак» и выступления самого Ивана Петровича 4 . Работа Маковского отвергла существование новых слуховых центров, описанных доктором Ларионовым, работавшим у акад. Бехте рева.

21 февраля 1908 г. Иван Петрович в своем докладе «О корко вых центрах вкуса доктора Горшкова» 5 напомнил, что диссер тация приватдоцента Тихомирова, вышедшая из его лаборато рии, не подтвердила существования описанных в лаборатории акад. Бехтерева вкусовых центров и что «результат доктора Горшкова есть плод предвзятой мысли и неточного наблюдения». Далее Иван Петрович высказал сожаление, что разрабатываемые в его лаборатории научные вопросы из области нервной физио логии хотя и служат предметом постоянных сообщений в Обще стве русских врачей, тем не менее не вызывают названных авто ров (дра Ларионова, дра Горшкова и акад. Бехтерева) на вполне естественную экспериментальную проверку своих первоначаль ных утверждений. Это был прямой вызов акад. Бехтереву.

Мы, студенты Академии, молодые научные сотрудники, усер дно посещавшие все заседания Общества русских врачей и дис путы при защите диссертаций, с нетерепением ждали, как раз решится этот вызов.

Спор с акад. Бехтеревым обострился после докладов дра Л. А. Орбели и дра М. И. Эльяссона, состоявшихся 20 марта. Так как в этот день было торжественное заседание, то прения были перенесены на 3 апреля 6 , что давало возможность противникам Иван Петрович как учитель 417 подготовиться. На заседание 3 апреля явились акад. Бехтерев со своими учениками. Зал был переполнен до отказа. Открыл засе дание, как всегда, Павлов. Сообщив о кончине двух видных представителей медицины — Л. Ф. Рагозина и Н. В. Экка, Иван Петрович попросил вести заседание акад. Н. П. Симановского, а сам сел рядом. На кафедре мы увидели одного из старейших сотрудников акад. Бехтерева профессора Психоневрологического института П. А. Останкова. В своем выступлении он признал мозговую кору только одним из субстратов для условных рефлек сов, считая последние по своей природе стоящими ближе к ав томатическим актам, и, значит, подчиненных подкорковым цен трам. Вскоре после проф. Останкова выступил акад. Бехтерев. В своей получасовой речи он указал на молодость и несовершен ность нового метода изучения функций центральной нервной системы — метода условных рефлексов, на возможность разви тия у оперированных животных явлений компенсации и заявил, что факты, добытые в его лаборатории одним методом, должны быть проверены только тем же методом. Речь акад. Бехтерева была произнесена спокойно и убедительно, и нам казалось, что он в споре берет верх. Наблюдая за Иваном Петровичем, я ви дел, как нервно и быстро жестикулировал он, выражая свое удивление и несогласие с выступавшими.

И вот на кафедре Иван Петрович. Он еще раз резюмирует, в чем заключается несогласие между ним и акад. Бехтеревым. Данные Бехтерева относительно слюнного, желудочного и дру гих корковых центров оказались в противоречии с данными, полученными путем эксперимента в лаборатории Ивана Петро вича. «На основании экспериментов, — говорит Павлов, — мы пришли к заключению, что факты школы акад. Бехтерева оши бочны, а нас убедить можно только фактами, опытами, а не сло вами. Вот мой короткий ответ, и другого для меня как естество испытателя и экспериментатора нет и не может быть. Нужно спорить не словами, а фактами. Я и делаю В. М. Бехтереву вы зов показать мне на опыте факты, которые я отрицаю. А пока я готов с удовольствием вступить с ним в словесный турнир». Го рячо и убедительно говорил Иван Петрович, почему он не при знает работ, вышедших из лаборатории акад. Бехтерева. «Сло вам, — закончил Иван Петрович, — я придаю мало значения и был бы рад видеть с вашей стороны экспериментальные доказа тельства». Часа два продолжались страстные прения обеих сто рон. В. М. Бехтерев принял этот вызов и заявил, что пригласит на демонстрацию опытов к себе в клинику всех членов Общества русских врачей. 418 Е. А. НЕЙЦ

Было бы долго повествовать о дальнейшем ходе этой истори ческой дискуссии между обеими школами, из которых каждая имела мировую известность. Скажу только, что в дальнейшем спор продолжался в аудитории научного общества. Каждое его заседание привлекало огромное количество участников, особен но студентов. Жизнь показала, что точность методики, глубина анализа, правильность научного предвидения были на стороне акад. И. П. Павлова. И, конечно, особо важное значение имело то обстоятельство, что все выступления и научные утверждения Ивана Петровича были им построены на основании точных фактов.

Не всегда и в лаборатории Ивана Петровича предпринятые по его замыслу научные работы давали положительный или ясный результат. Неудачи не обескураживали Павлова, а заставляли снова и снова варьировать постановку опытов, чтобы добиться окончательного ответа: «да» или «нет». Мало того, по мере усо вершенствования самой методики исследования Иван Петрович не раз возвращался к проверке и новой постановке опытов. При этом Иван Петрович никогда не смущался признавать свои ошиб ки. Свои выступления в обществах, на съездах, в печати Иван Петрович готовил долго. Он считал необходимым каждой рабо те (своей или чужой) дать «вылежаться», чтобы иметь возмож ность спокойно и не раз продумать все написанное.

Зимой 1907/08 г. Иван Петрович еженедельно по средам с 3 до 5 час. читал нам специальный необязательный курс по физио логии центральной нервной системы.

В последние годы курс этот регулярно повторялся. Лекции собирали так много слушателей, что для того, чтобы попасть в аудиторию, надо было приходить задолго до начала лекции. Вместе со студентами разных курсов Академии, университета, Женского медицинского института здесь бывали и все ученики Ивана Петровича, профессора и врачи. Лекции последователь но излагали историю развития учения об условных рефлексах, подводили итоги сделанному, показывали значение полученных данных для клиники. Наконец, тут же Иван Петрович намечал дальнейший путь своих работ.

Здесь, как и на обычных лекциях, Иван Петрович крайне волновался за успех намеченной демонстрации, тем более что на опыт влияли новые раздражители, идущие от аудитории.

В 1922 г. я получил приглашение совета Воронежского меди цинского факультета занять кафедру детских болезней. Это пред ложение для меня, мечтавшего тогда только о доцентуре, было неожиданно. Отлично сознавая ответственность, которая ложи Иван Петрович как учитель 419 лась на меня, я обратился за советом к Ивану Петровичу. Он тотчас же принял меня и выслушал. Поняв мои опасения, он подробно расспросил о моей работе и сказал, что я должен ехать. «Пусть ты даже и слаб в чемлибо, — учил он меня, — напряги всю силу воли и работай».

Нет такой отрасли медицины, где бы не отразились и не по могли ее дальнейшему развитию работы Ивана Петровича. Ис ключительно важное значение имеет И. П. Павлов и для разви тия современной педиатрии.

<1941>

Как я учился и работал у Павлова