Орда Монтатизи прокатилась дальше на север, не отважившись напасть на сото. Не решился напасть на него и Мативанс, который к 1828 году ушел на юго-восток и появился, к своему несчастью, в стране тембу, совсем рядом с владениями буров и англичан...

В том же 1828 году там прошла неведомая Мативанс военная экспедиция Чаки. Это было совсем близко от границ Капской колонии; и британские войска совместно с бурскими коммандос и вспомогательными африканскими частями двинулись для отражения удара зулусов. Но досталось не зулусам, а нгвавени! Весь свой пыл белые обрушили на то, что они считали основными силами Чаки. Так Мативане впервые познакомился с белыми пришельцами. Кафры есть кафры, какая между ними разница — и полковник Соммерсет атаковал их у реки Умтата. Мативане с пятью женами и их детьми спешно удалился на север с мыслью сдаться Чаке. Подошел к горе Таба Босиу. Зная историю Мативане, любой вождь казнил бы его без лишних слов, однако добросердечный Мшевешве проявил гостеприимство. Оставив здесь семейство, Мативане пошел к зулусам. Но там его ждала страшная казнь от руки наследника власти Чаки — Дингаана.

Но вернемся к 1817 году, когда Дингисвайо, упустив из виду Мативане, перенес все внимание на Звиде, который был постоянным источником беспокойства для мтетва, а впоследствии и для зулу.

Звиде был другом отца Дингисвайо, но в 1818 году произошла ссора, и Звиде убил приемного сына Дингисвайо. Это стало последней каплей, и вождь мтетва попросил Чаку помочь ему. Пока войска готовились к кампании, Дингисвайо пошел к ндвандве без оружия, желая мирным путем уладить все конфликты. По дороге он наткнулся на патруль, который доставил его к Звиде. Тот продержал Дингисвайо у себя два дня и, убедившись, что ему, вождю ндвандве, ничего не угрожает, велел казнить Дингисвайо, а голову передал своей матушке Нтомбази, которая собирала в своей хижине жуткую коллекцию отрубленных голов.

По преданию, вместе с Дингисвайо умерли несколько его «амазонок» — личная охрана вождя, состоявшая из девушек. Хотя им и было дано указание возвращаться домой, они отказались покинуть вождя и закололи себя кинжалами на месте казни любимого правителя. Так около 1818 года армия потеряла военачальника и только приезд Чаки помог командирам удержать людей от паники.

Легенды передают, что Звиде потребовал у Чаки выдать ему всех девушек. «Какая наглость, — сказал Чака. — Никогда сестра моя не станет супругой этой высохшей шкуры, которая сожрала уже половину вождей нашего края. Пусть попробует сам добыть их!»

... Чака и Звиде стояли на границах своих владений в ожидании битвы. Кроме ндвандве, Чаке угрожали еще и квабе, мощный клан, живший между зулу и мтетва. Так молодой вождь зулу оказался между двумя фронтами. Оба клана по численности превосходили зулусов вдвое.

Чака тщательно готовился к предстоящей битве. Он объявил всеобщую мобилизацию всех мужчин старше или моложе призывного возраста, способных носить оружие. Верный помощник Чаки талантливый военачальник Мгобози быстро превратил их в дисциплинированное войско. Ополчение стало называться нко-мендала— «беззубый старый скот», но прозвище это было почетным. Далеко на юг к лесу Нкапдла были эвакуированы жены с детьми и скот. Всего для сражения подготовили около 4 тысяч человек. У Звиде было вдвое больше!

Главные силы Чака сосредоточил у холма Гокли, южнее реки Белая Умфолози. На вершине холма разместился резерв, а основное войско расположилось вокруг по 5–6 шеренг. В радиусе нескольких километров от Гокли зулусы уничтожили все съестные припасы и воду. Зная от разведчиков о своем численном меньшинстве, Чака построил войска полукругом — так было легче смыкать ряды, если враг прорвет оборону.

Войсками ндвандве командовал молодой военачальник Номохлапдхана, ровесник Чаки. С ним были почти все взрослые сыновья Звиде.

Первые группы противника вошли в реку на мелководье. Воины ндвандве держали в правой руке ассегай и щит, а левую положили на плечо впереди идущего — образовалась цепь. Отряды командиров Нгобали и Ндлелы обрушились на них как раз в тот момент, когда те преодолевали глубокое место в реке. Первая атака Номохландханы захлебнулась в прямом смысле.

При следующем маневре Чака решил, чтобы на тазах у разведчиков ндвандве 200 воинов полка Фасимба погнали часть скота на юг. Ндвандве наверняка отвлекут значительные силы, чтобы овладеть добычей. Проведя незаметно перегруппировку, Чака как бы поделит силы таким образом, что противник непременно решит: войско разделилось поровну. Между тем на холме скопится 3 тысячи воинов.

Все произошло именно так, как и предвидел Чака. Вражеский военачальник Номохландхана отправил треть своих воинов за скотом зулусов, а остальные 8 тысяч выстроил полукругом у северо-восточного склона холма. Таким образом, оказалась видна только часть войска, остальные силы скрывались за гребнем холма.

— Биться с таким противником все равно, что резать скот в краале, — хвастливо заявил Номохландхана своим командирам. После ритуальной встречи двух самых сильных воинов, закончившейся победой зулусов, Чака двинул войска. Вот как об этом рассказывают старые зулусы:

— К оружию! — скомандовал Чака. Приказ был громко повторен сначала командирами бригад и полков, затем сотниками и, наконец, взводными. С удивительной слаженностью движений, которой всегда отличались зулусы, полторы тысячи воинов, сидевших вокруг вершины холма, поднялись как один человек. Затем полторы тысячи ног — в подобных демонстрациях участвует только правая нога — одновременно топнули о землю, так что холм чуть ли не дрогнул. И тут же раздались крики, похожие на раскаты грома или барабанный бой: то каждый воин в течение нескольких секунд бил древком копья по щиту. Четыре шеренги, стоявшие вплотную к передней, отошли назад, так что между ними образовались интервалы в три-четыре шага.

Войско ндвандве втягивалось в сражение медленно и неуверенно. Их боевые порядки уплотнились до такой степени, что воины не могли свободно метнуть копье. Нарастала паника. Как лавина навалились зулусы на столпившегося противника. Началась резня. Новые ассегаи с широким и коротким клинком оказались прекрасным оружием ближнего боя.

С вершины холма Гокли Чака осматривал поле битвы. Копья, которые метали ндвандве, практически не причиняли противнику вреда. Номохландхана перешел к тактике ближнего боя, но яростный напор зулусов отбросил ндвандве. Стояла жара, а воды у них не было. Заканчивались силы и у Чаки. Из пяти шеренг осталось только три.

Тем временем дымы на горизонте известили зулусов, что возвращается отряд, уводивший скот. Но это означало и то, что назад движется и часть войска ндвандве, посланного за скотом. Положение становилось отчаянным.

Устные предания гласят:

— Тут зулусов выручили железная дисциплина и большая подвижность. «Назад, на вершину холма, щиты держать сзади, — снова и снова звучали слова команды. — Бежать как можно быстрее, но строй не нарушать!» Ротные и взводные громко повторяли этот приказ.

Зулусы и на этот раз без труда обогнали своих противников, и те снова очутились перед двумя сплоченными шеренгами, занявшими выгодные позиции вокруг вершины холма. Таковы были плоды дисциплины.

Ндвавдве несколько раз повторяли атаку, но неизменно скатывались к подножию холма. В распоряжении Номохландханы осталось около двух с половиной тысяч воинов, в то время как у Чаки — 600, из коих около половины составляли раненые.

Над равниной и холмами стоял тошнотворный запах крови. Между тем к обеим сторонам подходили сравнительно свежие силы. На северном склоне началась неслыханная резня, в которой полегли около полутора тысяч ндвандве и пятьсот зулусов. Победа досталась очень дорогой ценой — ндвандве потеряли около семи тысяч человек. Но Звиде по-прежнему считал себя непобедимым.

Чака мог теперь доверять своим войскам самые ответственные сражения. Несмотря на громадные потери, ему удалось удвоить армию благодаря притоку добровольцев. Вождь всячески поощрял храбрых воинов, выдвигая их на различные командные должности. Одним из его военачальников стал Мзиликази, внук Звиде, бежавший от деда, когда тот убил его отца. Другим был Ндлела, который, к неудовольствию людей, служивших с ним, был каннибалом, но довольно быстро отвык от своей пагубной привычки.