— Но все и так понятно! Я просто не верю вам.

— Да зачем нам все это придумывать?

— Я могу назвать вам несколько причин, все они весьма неприглядны. Может, вы все — актеры и репетируете какую-то глупую пьесу про королей и пропавших принцесс с клеймом на заднице. Вам потребовалось разыграть пьесу в жизни. Из всего, что вы тут изобразили, у вас лучше всего получается надменность и грубость.

— Метка, помните о метке.

— Мне нет до нее никакого дела!

— А нам есть!

Таня тяжело вздохнула.

— Тогда давайте договоримся, раз вы хотите доиграть комедию до конца. Я не буду выходить замуж за короля, даже если мне заплатят. Поэтому, есть у меня метка или нет, не имеет значения.

— Если у вас есть этот важный знак, вы выйдете замуж за короля Кардинии, госпожа! Это ваши желания не имеют значения, потому что так решил за вас отец, ваш отец.

— Мой отец умер, как вы сказали, поэтому теперь не важно, какова была его воля в прошлом. И лучше вам считаться с моим мнением. Никто не заставит меня силой выйти замуж за кого бы то ни было.

— Вам прикажут, госпожа.

— — Черта с два! — — возмутилась девушка. — Мне никто не может приказать, даже Доббс.

— Вы уроженка Кардинии и…

— Я американка, сэр!

— Не важно, где вы выросли, — возразил Штефан. — Вы родились в Кардинии, и поэтому приказ короля для вас закон.

Если бы все, что он сказал, было правдой, Таня предпочла бы умереть на месте. Принадлежать этому златокудрому? Выйти замуж против собственной воли за человека, который ее терпеть не может? Нет, ни за что! Она не могла поверить, что такое может с ней случиться. До каких пор они будут ее разыгрывать? Ведь она сказала, что разгадала замысел и не будет участвовать в их игре! Какой смысл продолжать все это?

— С меня хватит всякой ерунды! — решительно объявила Таня и повернулась к двери, чтобы уйти.

— Метка, мисс! — грубо выкрикнул ей вслед Штефан, едва сдерживая ярость. — Последний раз повторяю, мы должны знать, есть ли она у вас! Или вы расскажете нам, какая она, или мы посмотрим сами!

Таня уставилась на Лазаря, который преградил ей дорогу. Он выглядел таким серьезным, что она удивилась: как можно так хорошо владеть собой? Должно быть, они не раз проделывали подобные штуки, коль так все получается достоверно.

— Хорошо, — вдруг сказала Таня и подошла к лестнице, — пусть будет по-вашему, вернее, по правилам вашей игры. Но когда я вернусь сюда и скажу, что никакой метки у меня нет, вы уберетесь отсюда подобру-поздорову и больше никогда не появитесь тут!

Андор испуганно прижался к перилам лестницы, пропуская девушку, разгневанную, как фурия. Штефан смотрел ей вслед и думал, что вчера вечером мог обнаружить эту метку сам, если бы дело обернулось по-другому. А ведь он действительно был близок к этому…

Девица задала им задачу. Штефан даже закусил губу от досады. Взглянув на Василия и прочитав мысли кузена, он схватил его за руку.

— Ты прав, она ненормальная! Ведь я полагал, что она воспримет все по-другому.

— Да, я согласен с тобой, — кивнул Василий. Лазарь только усмехался, слушая их.

— Вы озадачены, друзья, из-за того, что она не подпрыгнула от счастья, услышав новость, и не бросилась предполагаемому суженому на шею. Так бы и произошло, если бы она поверила всему сказанному. Но она приняла нас за шутов, актеров.

— Ну, она изменит свое мнение, когда найдет метку, — предположил Андор.

— Откуда мы знаем, что ей тогда взбредет в голову? — сказал Лазарь. — Она вообще отказала королю. Неслыханно!

— Ну что возьмешь с чокнутой! — заметил Василий.

— А что мы будем делать, если она вернется сюда и заявит, что у нее нет этого знака? Ей можно будет верить?

— Да вы и без того прекрасно поняли, "что она и есть Татьяна Яначек, — сказал Штефан с грустью.

; — Но она так настроена против нас, Штефан! Я не удивлюсь, — если она возьмет и уничтожит метку, чтобы только досадить нам. Мы не можем быть в ней до конца уверены. — Василию не нравилась вся эта история.

— Послушай, Штефан, а мне кажется, что в любом случае все это сработает на нее. Ее возмущение и недоверие напускные.

— Как это?

— Допустим, она не Таня, и она знает, что никакого знака у нее нет, но она хочет заставить нас думать обратное. Что тогда она сделает? Она поскребет то место, где, предположительно, был знак, и объявит, что его нет там. Мы засомневаемся, устроим проверку и, увидев след, решим, что она уничтожила его нарочно. Таким образом ей удастся обвести нас вокруг пальца, и она получит все, как Татьяна Яна-чек, — одним духом выпалил Андор.

Штефан не желал и слышать об этом, хотя понимал, что ничего невозможного не бывает, особенно если это касается женщин. Но он более склонялся к мысли, что эта упрямая и своенравная девчонка может сделать что угодно, лишь бы не выходить замуж, как она твердила. А они отправили ее наверх с ножом…

Штефан подозвал к себе Лазаря и, зловеще сверкнув глазами, сказал:

— Пошли, мне понадобится свидетель! И они стали подниматься вверх по ступенькам.

Таня хотела выждать некоторое время и только потом спуститься вниз. Ах, если бы они взяли и ушли, понимая тщетность своих поисков несуществующей отметины! На том бы все и закончилось… А вдруг все обернется совсем по-другому? Вдруг они действительно что-то увидели на ее теле и собираются сыграть на этом? Значит, это только начало?

Тане было непонятно, зачем они затеяли эту хитрую игру. Но неожиданно девушке в голову пришла мысль, от которой ее в жар бросило. Она слышала о том, что в одном городе похищали девушек и продавали в бордель в других, далеких городах где-то на побережье. Даже если бы бедняжкам и удавалось сбежать, то добраться домой им было бы крайне трудно и долго. Но они и сбежать не могли, так как в этих заведениях всегда есть охрана. Как ужасно, что есть люди, которые зарабатывают, продавая девушек, как скот! А вдруг эти, внизу, из таких!

«Ну и доигралась ты, госпожа! Этот кареглазый дьявол усыпил твою осторожность!» — подумала Таня. Но что он нашел в ней такого привлекательного при ее отчаянных стараниях выглядеть как можно хуже?

Черт возьми, она совсем забыла, что вчера вечером танцевала на сцене перед ним! Другие, правда, не знают, что она и есть та самая танцовщица, но что это меняет? Штефан видел, как она извивалась в экзотическом восточном танце, слышал возгласы мужчин и понял, что такая девица вполне подходит для борделя. Он и затеял всю комедию, чтобы выманить ее, заставить пойти с ними! Ведь так спокойнее — не совать же ее в мешок… Господи, помоги!

Вдруг дверь ее комнатенки распахнулась. Таня, сидевшая на кровати, в испуге поджала под себя ноги. На пороге стоял Штефан, и от его сердитого взгляда все у нее внутри похолодело. Потом ее охватила паника: что делать? Но Таня последним усилием воли подавила свое волнение — рыдания не помогут. Надо держать себя в руках и не сдаваться. Только она сама себя может защитить. Ну а вдруг она ошиблась в своих подозрениях? Хотя сколько же можно ошибаться…

— Я вижу, ты даже не пытаешься посмотреть, так ли все на самом деле! Ни капли любопытства! — заявил Штефан, перестав обращаться к ней на «вы».

Так он снова про эту метку? Опять за свое. Значит, она действительно существует, и они настойчиво требуют, чтобы она сама в этом убедилась и перестала сопротивляться. Тогда они спокойно увезут ее.

— А ты что думаешь, я целый час должна себя рассматривать? Проверила и ничего там не нашла. А потом просто сидела и ждала, чтобы вы поскорее ушли. Неужели вам не надоело заниматься такими глупостями? Похоже, что нет.

— Так я и знал, — ответил Штефан, стараясь сохранить спокойствие, но взгляд его не предвещал ничего хорошего, — глупостями занимаешься ты, хотя мы объяснили тебе, насколько нам важно установить твою личность. Для этого есть только один способ.

— Этим способом я все проверила и утверждаю: я не та, за которую вы меня принимаете, господа.