Перевод А. Кокотова xliii Бессмертная часть Рассвета ль первые лучи Встречаю, грежу ли в ночи — Моим костям твердить не лень: «И снова ночь, и снова день. Коль струпья чувства опадут И мысли лягут в прах минут, Душа и плоть сгорят навек — Костьми продлится человек. Язык, звучащий всякий час, И мышцы, движущие нас, И мозг, сей черепа улов, С его жужжащим ульем снов — Вся эта плоть в расцвете дней Гордится силою своей: Костям бессмертным, знай, спеши Под игом бренныя души! Закат далече и рассвет: Ленивей ночи зверя нет, Крадется, полноту суля, Что будет долгой, как земля. О вы, свершающие путь! Вам невозможно отдохнуть, — Ведь всяк, кто матерью рожден, Рожать скелет приговорен. На ложе праха верь во тьму, Покорствуй долгу своему: Потомство вечное яви — Ночь жизни утром назови. Усни далече от тревог, Ни солнца жар тебе не впрок, Ни ледяной зимы разбой, — Ребенок выношен тобой. Сосуд скудельный, не скорбя, Мы обойдемся без тебя В ночи грядущей, в новом дне». Так кости говорили мне. Недолговечен, уязвим, Сегодня я хозяин им: Плоть и душа, чета господ, Угрюмых слуг влекут вперед, Покуда не сгорела страсть И мысли стелется напасть, Покуда древней ночи стяг Не взвился на моих костях. Перевод А. Белякова xliv Быстро и чисто. Из пистолета. О! Здесь ты, мой мальчик, прав. Можно покончить с болезнью этой, Только в могилу ее забрав. О, ты подумал! Ясно представил Что с тобой станет в недолгий срок. Вовремя дуло в висок направил, Благоразумно нажал курок. Лучше сразу. Меньше позора. Сам собой предан. Сам же в ответ Взял и расчелся с душою, которой Незачем было рождаться в свет. Понял, что будущее — не за горами. В нем — лишь болото, трясина, страх. Выбрал стать прахом. Ты прав! Между нами, Многие вещи — хуже, чем прах. Душа-недоносок — всегда проклятье. Каждый калека плодит калек. Стоит ли жить, растлевая братьев? Мальчик, ты умер как человек. С жалостью ль, с завистью или с весельем Мимо проходят свой и чужой. Чистое празднуешь ты новоселье, Необесчещен, вернулся домой. Смерть всех утешит и успокоит. Мальчик-мужчина, я знаю одно: Этот венок мой немногого стоит, Только увять ему — не суждено. Перевод А. Кокотова
xliv Пуля в лоб — легко, не спорю; Смел ты, парень, — нечем крыть: Не нашел леченья хвори — И решил ее зарыть. Ты обдумал это дело И избрал дорогу в гроб, Мудрым рано стал — и смело Пистолет себе же в лоб… Лучше рано, чем позднее, Без мучений и стыда… Вот бы трусу и злодею Не рождаться никогда! «Ждет нужда меня», — со страхом Ты подумал в ранний час; Хоть пошли доходы прахом, Прах — не худшее для нас… Всем погибель и утрату Души падшие несут. Мог сгубить ты душу брату — Значит, верен был твой суд! Тот грустя придет к могиле, Этот — в зависти немой… Ну а те, кто не грешили, Пусть уходят прочь — домой. Мирно спи на этом ложе! Вот венок, что мной сплетен: Дар не тот, что всех дороже, Но прими — не вянет он. Перевод С. Шоргина xlviii Уймись, душа, уймись, сними доспех картонный. Тебе ли изменить божественный уклад? С чего решила ты, что час глухой и сонный Для нас с тобою был счастливее стократ? О том, что мир жесток, а люди нечестивы, Не знал я, задремав вдали от бурь и бед. О том, что брата брат убьет из-за поживы, Не ведал я, пока не родился на свет. Теперь с неправдой я знаком не понаслышке. Терзаясь: «Почему?», гляжу на мир земной И радуюсь любой короткой передышке. Уймись, душа, — добро не вечно под луной. Божественный уклад неправеден от веку. Рассудок никогда не хочет сердцу внять. Предательство и страх привычны человеку. Когда же я смогу смежить глаза опять? Перевод М. Калинина xlviii Уймись, душа, уймись. Твоим оружьем хрупким Глухонемой стены вовек не прошибешь. Она тебя сильней. Что, если ты, голубка, Немного стойкости у мысли позаймешь? Подумай: прежде, там, в бездонности колодца Ты вечность проспала, не зная ничего О злобе человечьей. Что ж тебе неймется В короткие часы сознанья твоего? Теперь — с чего бы вдруг? — шатаюсь я по свету И ясный воздух пью и радуюсь ему. Уймись душа, уймись. Недолго длится это, Перетерпи чуть-чуть и прянь обратно в тьму. Болеет целый мир со времени Творенья, Все чувства ни к чему. Испытаны давно Страх, ужас, ненависть, презренье, возмущенье. Зачем поднялся я? Когда вернусь на дно? |
