— Нам придется еще многому научиться для полноценного общения, — заметила Джуди. — Но как бы то ни было, нужно сегодня во что бы то ни стало добыть воду.

— Возможно, ты не совсем права, — отозвался Ален, затем обратился к Типпету: — А где ваш спускаемый аппарат?

Он вытянул руку и, опуская ее вниз до земли, попытался сымитировать звуки ракеты.

— Спускаемый аппарат, — произнес он. — Спускается вниз от космического корабля. Где ваш спускаемый аппарат?

Кончики крыльев Типпета указали налево.

— Там. Юг. Много лететь юг.

— Это в том же направлении, где находится река. Ты можешь принести сюда воду на своем спускаемом аппарате?

И снова Типпету потребовалось несколько секунд на обдумывание ответа. Раньше Джуди казалось, что он обдумывает ответ, но теперь она все больше и больше склонялась к мысли, что он получает перевод от суперкомпьютера, расположенного на борту их корабля на орбите, или указания от своей повелительницы.

— Нет, — ответил он. — Спускаемый аппарат только спускаться вниз. Не летать снова.

— О! — воскликнул Ален. — А как же ты тогда возвращаешься на свой корабль?

— Не возвращаться. Тппппт оставаться.

— Вы основываете здесь колонию?

— Не понимать.

— Колония. Это когда вы живете здесь, строите дома, рожаете детей и… ну ладно. Мы поговорим об этом позже.

— Не понимать, — повторил Типпет.

Интонация оставалась прежней, но что-то тем не менее изменилось в его реакциях. Возможно, удлинились паузы между ответами, а возможно, изменились не его реакции, а отношение Джуди к его словам. Понимание того, насколько далеко эти крошечные существа опередили человечество в техническом развитии, принципиально изменило ее отношение к Типпету.

— Учить больше слова, — произнес Типпет. — Показать мне новые слова.

— Хорошо. — Экран компьютера погас, но Ален коснулся клавиатуры, и он снова вспыхнул голубоватым светом. — Давай посмотрим, есть ли у нас здесь словарь.

Джуди вытащила запасное устройство гиперускорения из пятигаллонной канистры и засунула его в углубление в своем кресле. Затем положила в мешок еще пару яблок, кусок сыру, оставшийся со вчерашнего дня, и банку куриного бульона, а также еще одну запасную рацию на случай, если выйдет из строя та, с которой они сейчас работали. Кроме того, сунула в пакет еще и портативную плитку, и кастрюлю, чтобы сварить суп и потом набрать в нее воду на обратный путь. Потом бросила в мешок три оставшиеся банки с пивом на тот случай, если им не удастся дойти до воды. Ей надоело повсюду таскаться с револьвером — он весил не меньше килограмма, — но тут Джуди вспомнила бегущее дерево и, не задумываясь, сунула его за пояс. Кто знает, с чем еще могут они столкнуться по дороге?

Она положила мешок в емкость из-под запасного гиперускорителя, вылезла из отстойника, задраила за собой люки, и все три путешественника по вселенной отправились в путь.

Лес ничем не отличался от того, каким он был вчера: деревья располагались на приличном расстоянии друг от друга, иногда между ними попадались кустарники, а низкий папоротник сплошным ковром покрывал почву. Когда путешественники шли по лесу, вокруг не было заметно ни малейшего движения, ничто не говорило о том, что кто-то или что-то знает об их присутствии здесь. Если бы Джуди своими глазами не видела прошлой ночью движущееся дерево, она бы поклялась, что все здесь пребывает в полной неподвижности уже много-много лет. В этом лесу возникало какое-то ощущение вечности и абсолютной неизменности и при этом нереальности, искусственности. Даже небо казалось нарисованным. Оно было совершенно чистым, только два маленьких облачка плыли над вершинами гор далеко на западе.

Джуди следила за направлением их передвижения, а Ален тем временем продолжал занятия с Типпетом, высвечивая на экране компьютера словарные дефиниции. Типпет же стоял на клавише пробела и снимал все на видеокамеру, вероятно, сразу же передавая отснятое на корабль.

Джуди начала сомневаться в том, что эта идея Алена так уж хороша, в конце концов, в словаре среди множества полезных слов были и такие слова, как «война» и «геноцид». Но лучшей идеи она предложить не могла. Можно либо предоставить Типпету самому изучать их язык с доступной ему скоростью, либо самим учить его, как они это делали сначала. Но у второго варианта имелся очень существенный недостаток: в дальнейшем, общаясь с маленьким инопланетянином, пришлось бы следить за каждым своим словом, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего. У Джуди имелся значительный опыт сокрытия правды от родителей, чтобы понимать, с какими неудобствами и неловкими ситуациями сопряжено подобное общение.

К счастью, то, что изучал Типпет, не было энциклопедией. Пока не было. Но при той скорости, с которой он прорабатывал словарь, через час-другой Типпет мог бы перейти и к энциклопедии. Конечно, между загрузкой языка в некую центральную память и реальным умением говорить на этом языке — дистанция огромная, но для Типпета она, несомненно, не настолько велика, как для Джуди с Аленом. Казалось, он наделен уникальными природными способностями к усвоению языка или же подключен к какой-то программе-переводчику, которая в течение всего нескольких секунд обрабатывала всю иноязычную информацию. Время от времени Типпет останавливал съемку, и в походной рации на поясе Алена снова пищал его голос, задававший вопросы о глагольных временах, частях речи и каких-то других разделах грамматики, и с каждым разом вопросы становились все сложнее.

Решающим моментом стало мгновение, когда он дошел до слова «ящур», затем мгновение всматривался в пустой экран и потом сказал:

— Это было в высшей степени поучительно. Но у меня осталось несколько вопросов, на которые я хотел бы получить ответ. Во-первых, что такое Копенгаген? И в чем суть неравных белл?

— Что?! — воскликнул Ален, чуть было не уронив компьютер от удивления.

Типпет вспорхнул в воздух и подождал там, пока Ален справится с компьютером, затем снова опустился на клавиатуру и спросил:

— Разве мы неверно используем слова? Мы вывели грамматические правила на основе тех примеров, которые приведены в словаре, и из записи ваших высказываний. Мы полагаем, что наше восприятие и понимание в данный момент является если и не совсем полным, то весьма обширным, но, возможно, мы ошибаемся.

— Нет, вы… вы абсолютно правы. Но я не…

— «Доброе утро, Джуди. Мы с Аленом обсуждали копенгагенскую концепцию квантовой механики и следствия из неравенства Белла. Не хочешь к нам присоединиться?» Это то, что вы научили меня произносить сегодня утром, не так ли? Мы понимаем, что такое квантовая физика, но этот словарь не включает понятие «Копенгаген» так же, как и слово «Белл». Поэтому ваше утреннее приветствие представляется нам не совсем ясным.

Ален покраснел.

— Я… это была шутка. Я просто хотел с вашей помощью удивить Джуди.

— А-а. Юмор. Что-то вроде проделки или, возможно, даже издевки. Нам понятно. Мы поняли суть. Мы постигаем, соображаем, улавливаем, схватываем, осознаем, проникаемся, уразумеваем, усваиваем, до нас наконец доходит, мы усекаем. Ха, ха, ха.

Дорога до реки оказалась не такой уж сложной. Во-первых, потому, что на этот раз не приходилось взбираться в горы, путешественники шли у их подножий к началу каньона. Но дело даже не только в этом, сегодня они могли бы взобраться на самый высокий утес, и Джуди не заметила бы этого. Теперь, когда общение с Типпетом стало практически равноправным, информационные шлюзы открылись с обеих сторон, и они засыпали друг друга вопросами.

Это была четвертая планета из тех, которые оказались на пути космического корабля Типпета, но первая обитаемая. Им так же, как и Джуди с Аленом, начало овладевать разочарование, когда, пролетая звезду за звездой, он находил их абсолютно безжизненными, но когда Типпет прибыл сюда, то пришел в совершенный восторг, даже несмотря на то что в атмосфере содержалось слишком много кислорода, что могло быть небезопасно для него.