Главный парашют открылся с режущим слух визгом. Капсула уже летела почти параллельно земле. В течение какого-то мгновения она раскачивалась подобно маятнику. Несколько тошнотворных секунд, пока Джуди, воспользовавшись направляющими двигателями, не остановила раскачивание. Раздалось пронзительное шипение, но когда оно прекратилось, в модуле практически прекратилась и вибрация.

— Неужели… неужели так происходит всегда? — спросил Ален.

Джуди все еще приходилось расшифровывать сказанное им по движению губ. Даже несмотря на то что вокруг снова был воздух, шлем не пропускал звук голоса.

Она изо всех сил старалась, чтобы ее смех не показался Алену истерикой.

— Ты шутишь? — ответила она, как только сумела совладать со своими эмоциями. — Почти до самой последней минуты я думала, что Джерри был все-таки прав в своих мрачных пророчествах.

Она немного ослабила ремень безопасности и, наклонившись, выглянула в люк. Земля находилась все еще на расстоянии примерно двух миль под ними. Джуди разглядела еще одно озеро к западу с какой-то растительностью по холмистым берегам. Скорее всего это были заросли виргинской сосны. Когда же Джуди взглянула прямо вниз, то увидела только громадные пространства пустынных земель. Снег покрывал большую часть поверхности, собираясь сугробами рядом с более или менее крупными объектами, способными представлять заслон ветру. Кроме того, повсюду были заметны массы красновато-коричневой грязи.

— Ну что ж, по крайней мере можем не бояться столкновений, — сказала она, выпрямляясь и вновь туго затягивая ремни безопасности.

Капсула слегка покачивалась по мере того, как спускалась сквозь различные слои воздуха над возвышенной частью пустыни. Парашют был громадных размеров и предназначался для медленного снижения, чтобы обеспечить возможно большую безопасность при приземлении на твердую поверхность. Джуди твердила себе, что русские именно так осуществляют приземление уже многие годы, но когда перед глазами начала появляться полоса горизонта, на какое-то мгновение Джуди показалось, что в ее очертаниях она различает лицо своего отца, а затем, когда Джуди зажмурилась и снова открыла глаза, то среди облаков увидела фигуру матери.

«Боже мой, — подумала она, — в такие мгновения вся наша жизнь и в самом деле проходит перед нами».

И тут капсула с грохотом ударилась о землю, кувырнулась на бок и покатилась, звонко ударяясь о камни и зачерпывая грязь со снегом краями открытого люка. Джуди увидела небо, потом землю, потом снова небо, потом пук полыни занесло в открытый люк, и наконец примерно после трех подобных кувырков капсула остановилась. Люк был обращен в небо.

— С тобой все в порядке? — спросила Джуди.

Ее очень сильно наклонило набок, и только ремень безопасности удерживал от падения на Алена.

— Думаю, что да, — ответил доктор; шлем все еще продолжал заглушать его голос.

Тут Джуди поняла, что на нее давит не только ремень безопасности. Атмосферное давление плотно прижимало к телу скафандр. Она прекратила поступление кислорода из баллона и открыла клапан выравнивания давления, затем взялась обеими руками за шлем, повернула его и сняла. Осторожно вдохнула воздух. Он был холодный, с запахом жженого металла, углеродистых соединений и полыни. После долгих дней искусственного воздуха из баллонов на борту космического челнока этот аромат казался восхитительным.

Ален лежал на боку в той части модуля, которая теперь выполняла роль пола. Не без труда ему удалось высвободить руки, чтобы снять шлем, но даже с этим доктор не сумел справиться в одиночку. Джуди ослабила ремни, чтобы помочь ему, и только вдвоем им удалось снять неуклюжий шар с головы Алена.

— Это мне напоминает автомобильную катастрофу, в которую я однажды попал, — заметил Ален.

— Такое сравнение должно вдохновлять, — пробормотала Джуди.

Она полностью освободилась от ремней безопасности, опершись на панель управления, затем взобралась на спинки сидений и высунула голову и плечи из капсулы.

Капсула лежала на поросшем полынью склоне холма. Почва между растениями — а свободного пространства было очень много — была покрыта красноватой грязью, усеяна камнями и местами засыпана снегом.

— Такое впечатление, что мы все-таки прибыли на Марс, — заметила Джуди.

— Что?

— Ничего особенного.

Она выбралась из капсулы и по ее скользкой поверхности съехала прямо в грязь. Снег вокруг капсулы уже растаял, небольшие клубы пара поднимались из-под горячего металла, но их быстро рассеивал ветер. Джуди обрадовалась снегу. Ведь летом мог бы начаться пожар. И без того капсула страшно раскалилась. Сажа собралась полосами на ее поверхности, а шляпки болтов и заклепок уже начали плавиться. Правда, металл уже начал остывать благодаря холодному ветру с заснеженных берегов озера.

Парашют запутался в зарослях полыни. И это хорошо, ибо при таком ветре капсулу могло протащить еще несколько миль. Однако теперь парашют представлял собой громадный яркий бело-оранжевый объект, который сразу же бросится в глаза любому, кто будет пролетать над ними. Конечно, такой цвет ему придали умышленно, но Джуди сейчас меньше всего хотелось быть замеченной.

Она собирала парашют, пока Ален выбрасывал из капсулы их шлемы, а затем протянул ей оставшийся блок устройства гиперускорения.

Капсула опасно закачалась, когда Ален встал во весь рост, поэтому Джуди подложила парашют под модуль, чтобы придать ему устойчивость, затем взяла устройство из рук Алена и поставила его на землю.

— Я надеюсь, это — наиболее ценный из двух блоков? — спросила она. — Или мы пошли на все эти ужасы только ради того, чтобы спасти радиомаяк?

— Не знаю, — ответил Ален.

Он соскользнул на землю, присел на корточки и отвинтил крышку коробки. Джуди взглянула поверх его плеча и с облегчением вздохнула, увидев то же хитросплетение проводов и плат, которое ей уже доводилось видеть на борту челнока во время починки устройства.

— Здесь то, что нужно, — констатировал Ален.

— Хорошо. Но с другой стороны, как мне представляется, если нас схватят, мне бы не хотелось, чтобы они нашли гиперускоритель.

— Ну что ж, в таком случае давай постараемся, чтобы нас не схватили, — оценил ситуацию Ален.

Он взглянул на почерневшую капсулу:

— Интересно, а нельзя ли как-нибудь ее замаскировать?

Ален постарался сорвать один из кустиков полыни, но толстый стебель не поддавался, как он ни крутил его, словно пытаясь оторвать яблоко от черенка.

— Секундочку, — сказала Джуди. — Парашют.

Она вытащила его из-под капсулы и расправила.

Бело-оранжевые стропы парашюта распростерлись на три фута в ширину. Им с Аленом пришлось немало потрудиться, чтобы сложить парашют таким образом, чтобы была видна только белая часть. Когда они завершили работу, спусковой модуль представлял собой белую горку посреди бескрайней красновато-белой заснеженной пустыни.

— Что теперь? — осведомился Ален.

Он оглянулся по сторонам, всмотрелся в горизонт, но пейзаж вокруг не отличался разнообразием. Повсюду заросли полыни, камни, грязь и снег. Но насколько далеко простирается этот безрадостный пейзаж? Сказать было трудно, так как с северной стороны взгляд упирался в довольно высокие холмы. По крайней мере Джуди показалось, что это — север. Как правило, она довольно точно определяла направление. Если это действительно так, то солнце где-то на юго-юго-западе, а значит, у них в запасе есть еще несколько часов до наступления темноты. Однако не так уж и много. В Юте солнце зимой садится рано. А может быть, они и не в Юте, а долетели аж до Колорадо?

— Давай заберемся на вершину холма и поищем какие-нибудь признаки цивилизации, — предложила Джуди.

Передвигаться в скафандрах было очень тяжело. Руки и ноги казались громоздкими и тяжелыми и крайне замедляли ходьбу. Особенно мешали ранцы индивидуальной системы жизнеобеспечения. Из-за них беглецы часто теряли равновесие. Но и ранцы, и скафандры все еще были им нужны. И потому, потея и тяжело дыша, они продолжали подниматься в гору. Джуди несла оба шлема, а Ален — устройство гиперускорения.