Одной плотины мало. Не могут бобры равнодушно смотреть, как бесполезно утекает куда-то драгоценная влага. Ниже по течению строят еще одну, потом еще, еще… В результате – целый ряд прудов, как ступени большой лестницы. А еще лучше сравнить их со шлюзами, со ступенями бьефов. Иногда, не соразмерив свои желания с планами человека, бобры захватывают под водоемы обширные луга с ценными покосами. В Америке подобные случаи настолько участились, что люди вынуждены были применять взрывчатку. Однако бобры быстро восстановили разрушенное. Тогда вместо динамита пробили плотины дренажными трубами, то есть дополнительно к стоку, достаточному, по мнению бобров, добавили еще один или два. На этот раз «о кэй» сказали фермеры и возрадовались. Но…

Здесь самое время вернуться в национальный парк Бруси, к обещанному рассказу об опыте Ришара. По примеру американцев он пробил под плотиной дыру и пропустил сквозь нее дренажную трубу. Довольно длинную, так что входное и выходное отверстия оказались на порядочных расстояниях по обе стороны плотины.

Вода стала убывать. Бобры засуетились.

Вначале они кинулись надстраивать сооружение сверху, заделали все стоки, но вода все уходила. Тогда ненужную работу бросили.

И догадались-таки, что во всем виновата труба! Решили заделать входное отверстие. Но там оно было не одно. Кроме основного открытого зева, Ришар просверлил в трубе и несколько боковых дырок. Эти дырки бобры не смогли заделать. Большую заткнули, а все, что лепили на маленькие боковые, вода смывала. Работу бросили.

Зоологи наблюдали за животными из укрытий, смотрели и забавлялись: очень потешно ходили бобры взад-вперед, высматривали, что б еще такое сделать, точно прорабы на месте будущей стройки.

Сообразили бобры заткнуть и другой конец трубы. Но там течение, разогнавшись по трубе, было слишком сильное, и все, чем затыкали, сносилось моментально.

И эту работу бросили.

И все-таки вышли из положения! Выстроили плотину, которая обогнула нижний выходной конец трубы. Раз уж вода льется, так пусть льется в наш новый пруд!

Можно ли после этой истории сомневаться в том, что бобры действительно инженеры! Кстати, зимой бобры спускают часть воды из запруд, чтобы подо льдом образовались пустые пространства. Там, между льдом и водой, резвятся и кормятся.

И еще. Бобры одной семьи уживчивы, мирны, любят даже повеселиться, поиграть. Самец обычно всю жизнь живет с одной самкой, хотя порой и других, холостых, не упускает. Но с чужаками бобры бесцеремонны. В особенности если кормного участка и воды самим едва хватает. Или если все самки давно просватаны. Дерутся жестоко. И вот при такой-то, мягко говоря, непреклонности, когда наступает засуха и мелеют водоемы, бобры собираются вместе, где еще осталась вода. Не дерутся, и хозяева не гонят гостей. Засуха – беда общая…

Мясо у бобров съедобное. Ценится людьми и «кастореум», или «бобровая струя», помогавшая будто бы в старину от разных недугов. Поручик и кавалер Фаддей Козьмич Прутков, когда почувствовал себя нездоровым, вспомнил о ней:

А моряки уверяли, что «бобровая струя» помогает и от… страшных спрутов. Отпугивает, если растворить ее в воде. Ныне подобные легенды опровергнуты просвещенной наукой. Но в медицине, и особенно в парфюмерии, спрос на «кастореум» еще есть.

Первое знакомство ондатры с нашей страной произошло в знаменательном для нее месте, на Соловках.

Туда, на Большой Соловецкий остров Белого моря, в 1928 году явилась она как эмигрантка из Северной Америки. Остров был для нее карантином, который полагается пройти пришельцу, прежде чем свободно ступить на земли большой страны. Но ондатра на Соловках, а затем на острове Карагинском близ Камчатки повела себя вполне благонадежно. Охотоведы обзавелись специализированными племенными фермами, расселили в разные края страны ондатр, и уже через семь лет появилась и новая охотничья специальность – ондатролов. Сейчас у нас в год добывают больше четырех миллионов шкурок. Во всем мире в иные годы больше семи миллионов, а в прошлом веке только на лондонских рынках продали 160 миллионов ондатровых шкурок!

Весна на Соловках… Ночь отличается от дня лишь тишиной, молчанием озер и тенистых проток. Раздвинешь заросли, и… Один шлепок, второй, третий… Ондатры, ныряя в воду, шлепают хвостами, предупреждают товарищей. И неизвестно, кого предупреждает последняя, замешкавшаяся зверюшка. Шлепнула. Если же изловчишься подкрасться незаметным и бесшумным, то услышишь, как хрустят перегрызаемые стебли камыша или рогоза, осоки, тростника, услышишь шелест, чавканье и даже «скрежет зубовный». Шумно едят ондатры. Обычно на берегу или на кочке, но едят ондатры и лежа на воде, приподняв для равновесия кончик голого, сжатого с боков хвоста.

Ондатра, или мускусная крыса, в паху у нее мускусные железы, из подсемейства полевок и внешне немного напоминает полевку. Размерами же далеко превосходит всех полевок. Она тридцатипяти сантиметровая, а если сухая да распушилась на морозе, то так и кажется, что хватит на целую шапку. Обманчивое, конечно, впечатление. Самое же большое отличие от полевок – оригинальный хвост и задние лапки с перепонками. В Америке ондатра обитает от Аляски до южных штатов США! На Ньюфаундленде – другой вид того же рода, а во Флориде – мускусная крыса из другого рода – неофибор. В СССР ондатра расселилась по всей стране, от западных границ до Дальнего Востока и Колымы. В Западной Европе, куда ее завезли в 1905 году, живет во многих странах.

Сходство бобра и ондатры в некоторых повадках немалое. Американские индейцы, народ наблюдательный, назвали ондатру младшим братом бобра. Но они не родственники, а если ветви их фамильных древ и цепляются, то где-то в палеонтологическом прошлом. Бобр из подотряда белкообразных, а ондатра из мышеобразных.

Ондатра, как и бобр, – строитель. Правда, она не воздвигает величественных плотин, но ее хатки определенно созданы по известному нам бобровому чертежу. Только поменьше. Однако если хатке старая, она весьма внушительна: высота больше метра и в диаметре не меньше. Материал, естественно, более легкий. В основном сухие травы, тростник, камыш, осока, скрепленные илом. Если дно не очень надежное, рады любому твердому предмету. Под ондатровой хаткой находили стоптанные сапоги, консервные банки, бутылки.

В тех местах, где есть высокие берега, ондатры роют норы. И тоже по бобровому принципу: вход под водой, а затем тоннель кверху, где гнездо.

Сорок лет назад ондатре предложили непростую задачу. Выдали авансом корм, воду, землю. Предстояло преодолеть конкурентов, хищников, времена года…

И тут зверек показал, на что он способен. Повсюду, от полярных Соловков до Монголии и Китая, возникали их хатки и норы. Сколько ни измеряли исследователи температуру в этих жилищах, даже в самые сильные морозы ртутные столбики ниже нуля не опускались, а чаще показывали восемь, девять градусов. Это ведь совсем тепло!

…Иногда водоемы промерзали до дна. Но ондатры, предчувствуя суровую зиму, уходили из мелких водоемов, уходили еще осенью.

Лед, не очень толстый, – верный друг. Подо льдом ондатры путешествуют спокойно и беспрепятственно. Их шкурка хранит, как в кислородном баллоне, 200 кубических сантиметров воздуха. В воде воздух, естественно, пузырьками устремляется из волос вверх и собирается подо льдом. Ондатры потом находят его и дышат им. Самое же главное – специальные отверстия во льду, продухи, воздухозаправочные станции на подледных маршрутах.