— Должно быть, сегодня у тюремного повара был выходной, — печально ответил О'Лири. — С каким наслаждением я поел бы сейчас этих колбасок, которые были в нашей корзинке!
— Ты подглядывал, — сказала Свайхильда, доставая салями из небольшого пакета вместе с ножом и угрожающе выглядевшей бутылкой вина, которые Лафайет видел в последний раз на борту парусного баркаса.
— Умница, — выдохнул Лафайет.
Он толсто накромсал ножом пахнущую чесноком колбаску, разделил яблоко пополам и вытащил пробку из бутылки.
— Нет ничего лучше пикника под звездами, — сказал он, старательно жуя твердое мясо.
— Эх, о такой жизни я всегда мечтала, — отозвалась Свайхильда, покрывая разделяющее их расстояние и запуская руку ему под рубашку. — Быть свободной в большом городе, встречать интересных людей, осматривать достопримечательности…
— Обход местных тюрем не кажется мне особо хорошей жизнью, — возразил Лафайет. — Мы не можем оставаться здесь под кустом — скоро рассвет. Нам лучше всего попытаться пробраться обратно на причал и забраться на баркас, если он еще там.
— Ты хочешь сказать, что пора уезжать из порта Миазма? Но ведь мы даже не сходили в восковой музей!
— Досадное упущение, но, учитывая привычки местной полиции сначала вешать, а затем спрашивать удостоверение личности, я думаю, что мне удастся пережить это.
— Ну… где-то ты, конечно, и прав, Лэйф. Но я слышала, у них есть статуя Павингейла, убивающего дракона, который так похож на настоящего, что можно поклясться, что из него течет кровь.
— Очень соблазнительно, — согласился О'Лири. — Но остаться в живых еще соблазнительнее.
— Халку не понравится, что мы вернулись, — предсказала Свайхильда.
— А тебе вовсе не надо возвращаться, — возразил Лафайет, — у тебя вроде бы все неплохо здесь получается. Это ведь меня хотят повесить. Но, в любом случае, я не желаю возвращаться. Что находится на другой стороне озера?
— Да ничего особенного. Безлюдные места, Заговоренные Горы, дикари. Бесконечный Лес, чудовища. И Стеклянное дерево. Сам знаешь.
— А как насчет городов?
— Говорят, у короля-эрла есть нечто вроде замка под горами. Зачем тебе?
— Да, не похоже, чтобы я нашел в тех местах помощь, которая мне нужна, — с сомнением произнес Лафайет. — Централь вряд ли пошлет своего представителя куда-нибудь, кроме большого населенного центра.
— Тогда ты влип, Лэйф. Боюсь, что в этой части Меланжа порт Миазма — единственный город.
— Это просто невозможно… впрочем, может быть, ты и права, — он вздохнул. — А это означает, что мне придется остаться и еще раз попытаться увидеться с герцогом. Неплохо бы иметь какую-нибудь маскировку: другой костюм, фальшивую бороду, может быть, повязку на глаз…
— Жаль, что я не украла для тебя солдатскую форму, когда у меня была эта возможность, — сказала Свайхильда. — И ведь лежала на полу прямо передо мной…
— Все, что мне надо — это как-то проникнуть за ворота. Если мне только удастся увидеть герцога и объяснить ему, как это важно, чтобы я вернулся в Артезию, все мои неприятности на этом закончились бы.
— Ты вообще-то поосторожней, Лэйф. Я слышала, Родольфо не охоч до посетителей, в особенности после того, как один из них попытался трахнуть его стулом по голове.
— Ну, обо всем этом можно подумать и позже, — ответил Лафайет. — Хотя все равно мы болтаем сейчас впустую. Без маскировки — это невозможно, — он отрезал еще кусок салями и стал его задумчиво жевать.
— Да не убивайся ты так, Лэйф, — утешила его Свайхильда. — Кто знает, что может подвернуться. Ты можешь даже найти все, что тебе угодно, прямо на кусте, — никогда не известно, чего можно ждать.
— Да, хотел бы я, чтобы все это было просто. Когда-то так и было. Стоило мне только сфокусировать свою пси-энергию, и я мог устроить все так, как мне этого хотелось. Конечно, я не мог сделать все, что угодно. Я мог только изменить то, что еще не произошло, то, чего я еще не видел, например, за ближайшим углом.
— Ой, как это здорово, Лэйф, — мечтательно сказала Свайхильда, заражаясь его настроением. — Ты мог бы навыдумывать украшений, и всяких красивых черных шелковых подушек с вышивкой, и бог знает чего.
— Я бы согласился на обычный фальшивый нос с очками, вставными зубами и маленькими усиками, — сказал Лафайет. — Может быть, небольшой рыжий парик и монашеское одеяние с небольшой набивной подушкой. И чтобы все это лежало вон там за кустом, где кто-то потерял все это и…
Он неожиданно замолчал, и его глаза широко раскрылись от удивления.
— Ты ничего не чувствуешь?
— Угу. Ну-ка, сделай так еще раз.
— Да нет, ты не слышала… что-то похожее на удар… как будто что-то шлепнулось?
— Нет. Ты просто говорил о своих желаниях… и, послушай, как мне хотелось бы парочку красивых кружевных штанишек с маленькой розовой ленточкой!..
— Свайхильда… шшш! — резко прервал Лафайет.
Он склонил голову набок, вслушиваясь. Из-за ближайших кустов раздался подавленный смешок и послышались звуки явно интимной возни.
— Подожди здесь.
Лафайет подполз под тяжелые ветви и раздвинул листву карликового лимонного дерева. Звуки исходили из глубокой тени впереди. Под его рукой внезапно треснула сухая ветка.
— Черт возьми, Наделия, что это? — прошептал нервный голос. Кусты зашевелились, и рыбья физиономия с волосами мышиного цвета выглянула из них. Какое-то мгновение голубые навыкате глаза смотрели прямо на опешившего Лафайета. Затем с легким удушенным криком лицо исчезло.
— Твой муж! — прошептал сдавленный голос. — Разбегаемся в разные стороны!
Раздался женский визг, послышался быстрый топот ног убегающих. Лафайет облегченно вздохнул.
Что-то привлекло его внимание, что-то, висящее на кустах. Это была непривлекательная старая ряса из грубой шерсти, к подкладке которой прилипло множество листьев. Рядом с ней лежала черная шелковая подушка, вышитая розовым и желтым.
— Великая Матерь! — прошептал Лафайет с замирающим сердцем. — Неужели же…
Он стал лихорадочно шарить по земле и вскоре наткнулся на что-то мягкое и лохматое, как небольшой зверек.
Он повернул предмет к лунному свету.
— Рыжий парик!..
— Лэйф, что там происходит? — прошептала Свайхильда, подползая к нему сзади. — Откуда это у тебя?
— Это все здесь… лежало.
— И ряса священника, и… моя подушка?
Свайхильда схватила находки и изо всех сил прижала к себе.
— Лэйф, ты все это видел раньше! Ты просто решил подшутить надо мной со всеми этими твоими желаниями!
— Тут должен быть еще один предмет, — пробормотал Лафайет, шаря по земле. — Ах!
Он подобрал фальшивый нос с очками, зубами и усиками, лежащий под кустом.
— И мои штанишки — совсем, как я хотела! — с восхищением взвыла Свайхильда, прижимая воздушное одеяние к груди другой рукой. — Ах ты, старый шалун!
И, не выпуская из рук подушки и штанишек, она обхватила Лафайета за шею и поцеловала в губы.
— О, господи, — сказал Лафайет, освобождаясь из ее объятий. — Ко мне вернулись мои старые способности. Я не знаю, почему и как, но…
Он закрыл глаза.
— Сразу же за этим деревом, — пробормотал он, — автомобиль с дизельным двигателем.
Он выжидающе застыл, открыл один глаз, затем подошел поближе и заглянул за ствол дерева.
— Странно, — он сделал еще одну попытку. — За скамейкой — маузер, автоматический, в черной кожаной кобуре, с запасной обоймой, заряженный.
Он побежал к скамейке и безуспешно принялся переворачивать листья.
— Ничего не понимаю — сначала все получалось, а потом заколодило.
— Ну, ладно тебе, Лэйф, пошутил и будет. Пора нам убираться отсюда. Повезло тебе, что этот парень оделся как священник, чтобы встретиться со своей куколкой. Это еще лучше, чем солдатская форма.
— Могло ли это быть просто совпадением? — бормотал О'Лири, засовывая набивную подушечку за пояс рясы, надевая на себя парик и фальшивый нос. Свайхильда захихикала.
— Как я выгляжу?
