— Ну, хватит ходить вокруг да около, Марти. Чья это подпись?

Джон Росс вышел из автобусного туннеля возле Третьей авеню, прошел по Университетской улице и начал спускаться с пологого холма. Вечерний воздух обжигал холодом, прямо-таки ранний морозец, и он поднял воротник пальто. Он медленно шагал по тротуару, опираясь на трость.

Я все еще привязан к своему прошлому, горько размышлял он. Искалечен им. И никуда не могу убежать.

Он попытался выстроить свои мысли, проходя мимо выступающего стеклянного вестибюля концертного зала. Яркий свет заливал аллею и кусты вокруг. Ум его был неспокоен. То, что может обнаружиться, когда они окажутся лицом к лицу с Саймоном Лоуренсом, не позволяло ему заранее решить, как поступить. Может, он все-таки ошибся насчет Саймона? Но глухой шепоток в глубине сознания предупреждал: нет, не ошибся, будь осторожен.

На следующем перекрестке он остановился, подождал, пока загорится зеленый, и впервые посмотрел в сторону своей цели. Высокие резные стены Музея Искусств Сиэтла виднелись вдали, заполняя всю южную оконечность улицы между Второй и Первой авеню. Здание, спроектированное Робертом Вентури, с этого угла напоминало крепость. Окна, выходящие на Первую авеню, были спрятаны, мощные стены из песчаника высились, словно скалы — мрачные, угрожающие. В полумраке улицы смягчающие линии и скульптуры не были видны, поэтому оставалось только ощущение веса и масштабности.

Росс пересек улицу и начал спускаться с террасы ко входу в музей. Он неловко ковылял, озирая улицы вокруг, где свет и тени затеяли игру, появляясь и исчезая, словно призраки. Джон смотрел на окна музея, где в залитых светом помещениях, готовясь к церемонии, собирались люди. Видны столы, выставленные на широкой платформе в небольшом кафе, и еще больше столов — в главном вестибюле. Груды подносов, тарелок, батареи бутылок вина и шампанского, ведерки со льдом, салфетки, столовое серебро и хрусталь. Официанты и официантки в костюмах скелетов: кости, нарисованы светящейся серебряной краской. Кое-кто уже нацепил маски в виде черепов. Это придавало собранию зловещий вид: гости еще не прибыли, а смерть уже наготове.

Впереди Человек с молотом возвышался на пятьдесят футов — решительный, угловатый, уходящий в небо на фоне Эллиотт-Бэй и гор. Массивная фигура из стали, раскрашенная в черный цвет. Творение Джонатана Борофски, пожелавшего отразить в своем произведении силы природы. Молот в левой руке статуи поднимался, создавая иллюзию обработки бруска металла, зажатого в правой руке. Голова склонилась, словно великан внимательно следил за работой, тело напряглось.

Росс остановился у подножия скульптуры и посмотрел наверх. Образ из сна, преследовавшего его все шесть предыдущих месяцев, застилал взор: старик, обвиняющий его в убийстве Волшебника Страны Оз в стеклянном дворце Изумрудного города, который охраняет Железный Дровосек. Он сразу узнал эти детали: музей и Человек с Молотом. И поклялся держаться отсюда подальше, дабы сон не смог обернуться явью. И вот он здесь, ведь нынче есть причина полагать, что сон должен сбыться.

Джон замер на месте, в отчаянии оглядываясь вокруг. Если он войдет внутрь, значит, признает, что должен не развенчать предсказание, а исполнить его. Так было всегда, когда он служил Рыцарем Слова, но сейчас он понимал: возможно, настал черед действовать по-другому. Если он просто развернется и уйдет, то так и не узнает правды. У него останутся лишь вопросы, на которые уже никогда не получить ответ: кто же был демоном, и что произошло с Саймоном Лоуренсом? И тогда не видать ему покоя.

Он крепко сжал посох и стал рассматривать исчерченное рунами дерево. Стиснул что было сил рукоять, словно пытаясь сломать, в бессильной вспышке ярости, которая может выпустить магию посоха на свободу. Но магия не появилась, и он был вынужден признаться, что с ней, возможно, покончено навсегда. Он ведь и сам этого хотел, горько напомнил себе Джон. Даже молил об этом.

Машины сновали по улицам, освещая стены и прохожих огнями фар. Звучали гудки — скорее праздничные, нежели раздраженные. Наступал Хэллоуин, и все вокруг радовались. Проходили люди в масках и костюмах, они размахивали руками и кричали, демонстрируя оружие из пластика и иконы. Росс взглянул в их сторону и снова отвернулся. Магия посоха была силой, на которую он не мог опереться. Ему только и нужно задать Саймону один вопрос: почему? Не будет никакого противостояния, никакой борьбы, никаких смертей. Сон не обязательно должен сбыться. Просто ему нужна правда, и он ее получит, когда встретится с Саймоном Лоуренсом.

Но Росс все еще мешкал: его словно разрывало на части между двумя возможностями, и выбор мог полностью изменить его жизнь.

Потом Джон глубоко вздохнул, решительно стукнул посохом о тротуар и, опираясь на него, двинулся к музею.

В вестибюле было шумно, из него открывалось множество проходов. Сновали служащие, спешно заканчивая подготовку к церемонии. Он стоял в дверях, раздумывая, куда двинуться. Впереди и слева находилась стойка администратора, за ней — магазин музея, дальше двери открывались в зал, где пройдет церемония передачи земель города под новое здание «Фреш Старта». Справа проходила парадная лестница, по обе ее стороны стояли мраморные статуи баранов, верблюдов и стражников. Она вела на бельэтаж. Арки декорировали бледно-розовыми драпировками. Россу пришло на ум, что вот так же, наверное, выглядело чрево кита, в котором оказался Иона. В то время как снаружи дворец построен из известняка, песчаника и терракоты, внутренние стены отделаны красным дубом, а пол был цементным. Пока он жил в Сиэтле, Росс лишь однажды посетил музей. Его восхитило архитектурное убранство, но он все-таки предпочитал открытые зеленые пространства парков.

Один из охранников направился к нему и попросил предъявить приглашение. Джон постарался спокойно объяснить, что забыл его дома, но работает, мол, во «Фреш Старте» и внесен в список гостей. Охранник пожелал увидеть удостоверение, и Росс предъявил документ. Потом спросил, не знает ли охранник, где найти Саймона Лоуренса, но тот ответил, что ничем не может помочь. Он же стоит в дверях, никуда не отлучаясь.

Росс поблагодарил охранника и прошел дальше, обшаривая глазами вестибюль и верхний ярус, но нигде не заметил Саймона. Джон чувствовал, что снова закипает: наверное, Стеф была права, ему не следовало приходить сюда.

К нему приблизилась одна из служащих в маске.

— У нас все должны носить маски, — сообщила она бодрым голосом. — Мне забрать ваше пальто?

Росс отказался сдавать пальто в гардероб, но нацепил маску, поскольку она настаивала. Это была полумаска из черного нейлона, прикрывавшая верхнюю часть лица. Он почувствовал, что обстановка становится все более зловещей: черные маски, скелеты.

Росс безуспешно искал глазами Саймона и вернулся к стойке администратора, когда давешний охранник помахал ему рукой.

— Мистер Росс? — Джон кивнул, и парень продолжил: — Мистер Лоуренс ожидает вас на втором этаже в Специальном Выставочном зале. Он просит вас подняться.

Росс удивленно посмотрел на охранника, потом быстро поблагодарил и удалился. Саймон ждет его? Он начал взбираться по парадной лестнице, забыв о лифте. Широкие ступени вели из ярко освещенного вестибюля и бельэтажа к более темным помещениям демонстрационных залов. Он прокладывал себе путь меж баранов и верблюдов, между горожан и стражников, и их пустые глаза пялились на него, охраняя оружие и сокровища мертвецов. Шуршали костюмы скелетов на бойко снующих служащих, маски зловеще ухмылялись. Он взглянул на часы. Церемония скоро начнется, оставалось меньше, чем полчаса.

На верхней площадке он застыл и оглянулся. Внизу раскинулась парадная лестница с ее гладкими ступенями. Арки, стеклянные двери, за которыми — горы еды и напитков и кучи людей. Саймона Лоуренса он пока не видел.

По спине побежал холодок дурного предчувствия. Что делает Саймон среди экспозиций?