Радиограмма Адмиралтейства содержала мало фактических данных, на что были свои причины. Упоминавшееся в ней «обнаружение» на деле представляло собой ожесточенное боевое столкновение двух вооруженных торговых кораблей — немецкого «Тора» и английской «Алькантары».
В 9 часов утра 28 июля «Алькантара», бывшее почтовое судно водоизмещением 22 тысячи тонн, патрулировало воды вблизи острова Тринидад, выполняя приказ перехватывать любые немецкие суда, пытающиеся прорвать морскую блокаду. Вскоре заметили дым на горизонте. «Алькантара» немедленно бросилась в погоню, увеличив скорость до 22 узлов. Преследуемый ею «Тор» водоизмещением 3862 тонны, принадлежавший ранее под именем «Санта-Крус» компании «Гамбург — Южная Америка Лайн», также развил полную скорость.
«Тор», построенный в 1938 году и использовавшийся ранее для перевозки фруктов, развивал предельную скорость 20 узлов, так что погоня обещала быть долгой. Когда это стало очевидным для капитана Ингхама, командовавшего «Алькантарой», он с типичным британским педантизмом решил не изменять обычному воскресному распорядку. Богослужение провели на палубе, под его пристальным наблюдением: капитан проявлял мелочное внимание к каждой детали. И лишь около часа дня, когда мачты и труба «Тора» были уже хорошо видны с мостика британского корабля, экипаж «Алькантары» занял места по боевому расписанию.
Немецкий корабль резко развернулся левым бортом к «Алькантаре» и открыл огонь. Первый залп лег с перелетом, но второй накрыл английский корабль. На мостике «Алькантары» появились многочисленные повреждения, антенны радиопередатчиков снесло, связь между мостиком и постом управления артиллерийским огнем нарушилась, два человека были убиты и восемь ранены. Этот сокрушительный удар практически обезоружил английский корабль. Противник находился на расстоянии 16 километров — вне пределов досягаемости огня британских 6-дюймовых орудий времен англо-бурской войны.
Несмотря на многочисленные попадания, «Алькантара» продолжала преследование и в конечном итоге приблизилась к вражескому кораблю на расстояние 10 километров — с такой дистанции англичане смогли открыть огонь по противнику. Уже вскоре было зафиксировано несколько попаданий в «Тор». Но затем удача перестала сопутствовать английскому вспомогательному крейсеру. Расстояние между кораблями продолжало сокращаться, и в этот момент один из 150-мм снарядов «Тора» попал в машинное отделение «Алькантары». К счастью, он не взорвался, но пробоина ниже ватерлинии была слишком велика. Значительная часть машинного отделения оказалась затопленной. Машины английского корабля были повреждены, а основные насосы вышли из строя. Ингхаму с большой неохотой пришлось остановить судно на время, пока заделывали пробоину. Это была длительная и сложная операция. Тем временем охваченный огнем «Тор» исчез в наступившей темноте, оставляя за собой полосу черного дыма.
Бой между «Алькантарой» и «Тором» закончился безрезультатно для обеих сторон, но он показал Адмиралтейству, что юг Атлантики уже не контролируется исключительно английским флотом. Известие о нападении надводного рейдера на «Доминго де Ларринага», пришедшее три дня спустя, лишь подтвердило эту печальную истину. Когда англичане сосредоточили свои силы в этом районе, было поздно — и «Тор» и «Пингвин» уже действовали в других местах.
Крюдер намеревался направить свой корабль на юг, к маршруту устье реки Ла-Платы — мыс Доброй Надежды. Отсюда он собирался взять курс на восток, где надеялся встретить торговые корабли союзников, в одиночку направляющиеся в Индийский океан и обратно. Все большее количество английских транспортов было вынуждено выбирать этот маршрут в связи с тем, что Средиземное море теперь оказалось для них закрытым.
Казалось, что известие о появлении немецких рейдеров заставило все торговые корабли оставаться в портах. Рейдер мчался вперед на скорости 16 узлов, но горизонт оставался пустым. Было замечено лишь одно судно, но оно оказалось японским сухогрузом «Хавайи-Мару», который направлялся в Буэнос-Айрес. Япония оставалась нейтральной, но дружественной Германии страной, а потому Крюдер был вынужден отпустить это судно.
5 августа была достигнута широта 36 градусов к югу. «Пингвин» прошел уже 2000 миль от места потопления своей первой, и пока что единственной, жертвы. Крюдер, в надежде на перемены к лучшему, повернул к мысу Доброй Надежды, выбирая при этом маршрут таким образом, чтобы обойти с севера острова Тристан-да-Кунья. Погода начала ухудшаться, слабые юго-восточные ветры уступили место штормовым западным, а температура упорно продолжала падать. Зима в южном полушарии уже наступала.
В это же время бывший компаньон «Пингвина», подлодка U-A, также вела боевые действия. Ей не удалось перехватить какой-либо из конвоев рядом с Фритауном, но, когда субмарина заняла позицию севернее, ей попался одиночный югославский пароход «Рад». Корабль, возраст которого уже перевалил за 30 лет, направлялся из Филадельфии в Дурбан с грузом сельскохозяйственных удобрений и шел на скорости 8 узлов. Для Ганса Кохауза это была легкая добыча, и одной торпеды оказалось достаточно, чтобы отправить пароход на дно.
Дальнейшая судьба U-A не представляла собой ничего выдающегося. Уже никогда больше не доводилось ее капитану взять на прицел судно, которое можно было сравнить с ее первой жертвой, «Анданией». Двигаясь дальше на север, подводная лодка в течение августа потопила три небольших транспорта, греческую «Аспасию» 15 августа, венгерский «Келет» — 19-го и шедшее под панамским флагом судно «Туйра» — 20-го. Один из этих транспортов шел без груза, два других также не перевозили ничего ценного. После этого лишь в марте 1941 года U-A вновь выпал шанс проявить себя в действии, но ей удалось лишь нанести легкие повреждения английскому пароходу «Дунафф Хед» южнее Ирландии. После этого лодка вернулась на Балтику, где вошла в состав учебной эскадры адмирала Деница. Ее вклад в боевые действия германского флота трудно назвать выдающимся. Если бы Эрнст Крюдер узнал обо всем этом, он вполне справедливо мог задаться вопросом: а стоило ли ему прилагать столько усилий для поддержания боеспособности этой лодки?
Направляясь к мысу Доброй Надежды в условиях стремительно ухудшающейся погоды, «Пингвин» по-прежнему оставался в полном одиночестве на просторах океана, к радости Крюдера. Успех предыдущего этапа операции был в значительной степени основан на использовании элемента внезапности. Однако темной, но спокойной ночью 10 августа, при свете звезд по левому борту было замечено крупное торговое судно, шедшее курсом на север. Офицерам «Пингвина» не терпелось начать преследование столь многообещающей добычи, но Крюдер продолжал следовать прежним курсом. Незнакомое судно могло оказаться британским вспомогательным крейсером, патрулирующим этот район океана. По своим размерам оно вполне подходило для такой роли. Поэтому два корабля с потушенными огнями разошлись в разные стороны без боя.
Осторожность Крюдера была оправданной, хотя шедшее курсом на север судно и не являлось английским вспомогательным крейсером. Атака на него стала бы грубейшей ошибкой, поскольку в действительности это была «Тирана», один из лайнеров, обслуживавших под норвежским флагом дальневосточные маршруты и захваченный однотипным с «Пингвином» рейдером «Атлантис». Теперь «Тирана» направлялась в один из французских портов. На судне находились пленные моряки с потопленных кораблей союзников.
«Тирана», на борту которой даже и не подозревали о своем счастливом спасении, пересекла экватор и продолжала продвигаться на север незамеченной. И только в Бискайском заливе, находясь в нескольких часах хода от порта назначения, она была торпедирована английской подлодкой. К счастью, команда корабля и большинство пленных моряков были спасены.
Приблизившись к «ревущим сороковым», «Пингвин» 19 августа миновал мыс Игольный, самую южную точку Африки. Теперь он находился в Индийском океане, где, как предполагалось, ему удастся в полной мере реализовать свои возможности. Здесь находилось явно недостаточное количество боевых британских кораблей, поэтому многим торговым судам приходилось пускаться в плавание в одиночку. Теперь боевая операция «Пингвина» могла обернуться чем-то вроде увеселительной прогулки. Однако одновременно с выходом в Индийский океан стало известно, что, узнав о захвате книг кодов на «Сити-оф-Багдад», англичане изменили систему кодов для торговых кораблей. Теперь Крюдер лишился преимущества быть в курсе содержания радиограмм, которыми обменивались торговые транспорты союзников.
