– Вот именно, – подтвердил первый всадник. – Мы разденем тебя и покажем, что бывает с такими, как ты. Тебе придется присягнуть на верность Соединенным Штатам, а потом мы проведем тебя через весь Виксбург под звуки наших славных песен.

– Я ненавижу вас! – крикнула она. Увидев, что всадник продолжает приближаться к ней, Холли выстрелила. Мужчина вскрикнул и упал с лошади. Другие поспешно отъехали.

– Я уничтожу всех ублюдков! Прочь с моей земли! Между тем раненый стонал от боли и, взывая к спутникам, просил о помощи:

– Не оставляйте меня…

Однако те, помешкав, скрылись в лесу.

Холли подошла к лежащему на земле мужчине. Его лицо исказилось от страха:

– Не убивайте меня! Клянусь, мы хотели лишь напугать вас. Никто не причинит вам вреда.

– Куда ты ранен?

– В плечо.

– Значит, я не промахнулась даже в темноте. – Она слегка подтолкнула его ногой. – Вставай!

Он схватился за плечо и поднялся. Его пальцы были в крови.

– Ужасная боль!

– Идем в хижину. Твои друзья не должны застать меня врасплох, если вернутся за тобой.

Он покачал головой.

– Не могу. Боль адская.

Холли подтолкнула его к двери:

– Хочешь, чтобы я пристрелила тебя?

Раненый побрел к хижине. Холли следовала за ним.

Войдя в комнату, мужчина опустился на пол. Девушка зажгла лампу, закрыла на засов дверь и проверила ставни. Убедившись в безопасности, она подошла к незваному гостю:

– Как тебя зовут?

– Вам незачем это знать.

– Тогда подыхай от потери крови.

– Алекс Уэлмен, – отозвался он.

Холли велела ему сесть за стол.

– Не вздумай чего–нибудь выкинуть. Надеюсь, ты понял, что я умею обращаться с ружьем?

Взяв воду и найдя бинты, Холли села рядом с ним и положила возле себя ружье. Разрезав пропитанную кровью рубашку, она осмотрела рану.

– Пуля прошла навылет. Это хорошо. Мне не удалось бы извлечь ее.

Забинтовав ему рану, Холли внимательно посмотрела на своего подопечного.

– Итак, что привело вас ко мне?

Он нахмурился:

– Я ничего не стану тебе рассказывать. Поверь, будет лучше, если ты позволишь мне уйти.

Холли стянула с него капюшон и сразу же поняла, что никогда не видела этого человека с маленькими, как бусины, глазами и жидкой бородой, грязными волосами.

– Учти, – твердо начала она, – я и глазом не моргнув выстрелю в тебя. Так что ты со своими дружками делал здесь?

Он увидел, как девушка потянулась за ружьем.

– Мы «Ночные ястребы», – с бравадой отозвался он. – Нас наняли делать то, что не под силу оккупационным войскам федералов. Наша задача – поддерживать мир и успокаивать таких спесивых южан, как ты.

– Кто нанял вас, мистер Уэлмен?

Он презрительно усмехнулся:

– Неужели ты полагаешь, что я отвечу на этот вопрос?

Стоило ему проговориться, и тот, кто нанял их, убьет его.

– Почему меня считают спесивой южанкой? – спросила Холли.

– Не хочешь продавать улов рыбы янки. Удалилась от всех, пренебрегая теми, кто живет в городе. Тебе повезло сегодня ночью. Мы не ожидали такого отпора.

Холли поднялась, не выпуская из рук ружья.

– Посмотрим, как ты запоешь, когда утром я отведу тебя в город и сдам властям. – Она опустилась на кровать. – Можешь пока немного вздремнуть. Отправимся с восходом солнца. И веди себя смирно. Я не сомкну глаз.

Он опустил голову на стол и вскоре заснул.

Усталая и испуганная Холли обдумывала случившееся.

Накануне мистер Парди вернулся с ее курами и деньгами, и девушка сообщила ему о визите полковника Колтера, пронюхавшего, что она не хочет продавать рыбу янки. По словам мистера Парди, в городе из–за этого разгорелся настоящий скандал.

Но почему этот инцидент побудил кого–то нанять людей, чтобы испугать ее? И с чего вдруг мистер Локлер открыл в банке счет на имя Холли? Странно!

Едва рассвело, девушка разбудила пленника.

– Плечо болит. Я не смогу ехать верхом.

В спину ему уперся ствол ружья, и раненый вскрикнул.

– Выходи, Уэлмен!

Холли отвела его под небольшой навес на заднем дворе. Решив не запрягать повозку, она усадила раненого на лошадь, а на другую вскочила сама.

Уэлмен ехал впереди. Девушка следовала за ним, внимательно глядя по сторонам и опасаясь засады.

– Едва ли дружки вернутся за тобой, – заметила Холли. – Они выходят лишь по ночам, как шакалы.

Раненый промолчал.

На окраине Виксбурга она увидела солдат и почувствовала облегчение. Четверо парней, заметив девушку с ружьем, конвоирующую мужчину, сразу направились к ней.

Не успела Холли и слова вымолвить, как вдруг Уэлмен закричал:

– Она сумасшедшая! Ей–богу, сумасшедшая. Я ничего не делал, просто охотился возле реки прошлой ночью, а эта женщина выросла словно из–под земли и выстрелила в меня. При этом она называла меня шпионом янки.

– Мисс, опустите ружье. Мы во всем разберемся, – сказал один из солдат.

– Сначала выслушайте меня, – возразила Холли.

– Опустите ружье, – повторил он.

– Можете все рассказать по дороге в штаб.

Но тут снова заговорил Уэлмен.

– Вы же знаете; что война закончилась, – дружелюбно обратился он к солдату, – А вот многие южане думают иначе. Я служил в двенадцатой нью–йоркской стрелковой части, – гордо добавил он.

– Хорошая часть, – отозвался солдат.

– Врет, ублюдок! – выпалила Холли.

Наконец они добрались до штаба. Один из солдат повел Уэлмена в лазарет.

– Сержант Пирсон, – спросил дежурный, – вы поймали преступника? – Он с интересом взглянул на Холли.

– Возможно, – бросил тот. – Полковник у себя?

– Нет, сэр, он…

Внезапно вошедший в помещение офицер издал удивленный возглас.

– Холли! Что вы тут делаете? – Нэйл Дэвис стремительно подошел к девушке. – Пирсон? Что происходит? – спросил он.

Сержант начал говорить, но Нэйл перебил его:

– Пусть мисс Максвелл расскажет сама.

Холли сообщила обо всем. Взгляд капитана выразил нечто большее, чем дружба.

– Черт возьми! – воскликнул Нэйл, выслушав ее.

– Сэр, – заметил сержант, – женщина ранила человека и должна нести ответственность. Отвести ее в камеру?

– Я беру на себя ответственность за мисс Максвелл, – твердо сказал Нэйл.

В этот момент дверь распахнулась, и Холли увидела полковника Скотта Колтера, уверенного и энергичного как всегда. Он взглянул на девушку:

– Кажется, мои предупреждения были небезосновательны, – Его взгляд потеплел. – И, вероятно, по сути вы правы, мисс Максвелл, что я тоже предвидел.

Скотт провел Холли в свой кабинет, не сказав сержанту Пирсону и капитану Дэвису, что сам берет дело под контроль. Они это поняли, поскольку Колтер всегда поступал именно так.

Указав Холли на кресло, он расположился напротив нее:

– Рассказывай!

Вздохнув, девушка поведала ему обо всем. Слушая ее, Скотт что–то записывал.

Холли никак не могла взять в толк, почему у нее то и дело срывается голос. Неужели она совсем не владеет собой? Ведь Скотт Колтер – чужой человек. Хотя… возможно, и нет. Девушка отвела от него взгляд. Почему он так действует на нее? Догадывается ли Скотт, что она сейчас чувствует? А что, если ее возбуждение заметно? Когда Холли умолкла, он пристально посмотрел на нее:

– Это все?

Она кивнула.

Скотт поднялся:

– Подожди здесь.

Едва он вышел, девушка начала ходить взад–вперед по комнате. Здесь стояли лишь стол и два кресла. На одной стене висел портрет президента Линкольна, на другой – генерала Гранта.

Подойдя к окну, Холли увидела, что по плацу со скучающим видом маршируют солдаты.

Она снова опустилась в кресло. Как глупо, что она, ни в чем не виноватая, попусту тратит время, когда дома столько дел!

Услышав скрип двери, Холли вздрогнула и обернулась. На пороге она увидела Роджера Бонхэма.

Он приблизился к девушке и опустился перед ней на колени. Лицо его выражало тревогу: