– Мне безразлично, появится он или нет. Я слышала, что командующий – настоящий герой, но едва ли на меня произведет впечатление героизм вражеского офицера, – сухо заметила Холли.

Нэйл не мог не ответить на неожиданное нападение.

– Он сражался с теми, кого считал противниками, однако снискал уважение не только северян, но и конфедератов. О его храбрости ходят легенды. Поговаривают, будто генерал Ли хотел бы видеть его на стороне конфедератов.

– Не лучше ли нам прекратить дискуссию о войне? – заметила Холли.

Нэйл кивнул, понимая, что его форма и без того воздвигла между ними преграду.

– Восхитительное шампанское, не правда ли? – проговорил он. – У мистера Бонхэма изысканный вкус, а вот я, простой деревенский парень из Пенсильвании, совсем не разбираюсь в винах.

Холли взглянула на мать, танцующую с Джарвисом:

– Вы правы, у него хороший вкус.

Нэйл проследил за ее взглядом:

– Я здесь всего несколько недель, но успел заметить, что он влюблен в вашу мать. Что ж, ей повезло. Джарвис очень богат.

– Он сколотил состояние, обобрав истекающих кровью южан, – решительно заявила Холли.

– Вынужден заметить, что вы ошибаетесь. Джарвис – предприниматель, умеет делать капиталовложения и занимался этим еще до войны. Мистер Бонхэм приехал в Виксбург, чтобы помочь в восстановлении города. Он финансирует многие работы.

Холли не стала возражать, понимая, что у капитана свои представления на этот счет.

Внезапно послышался приглушенный ропот. Все головы повернулись к дверям. Холли увидела, что Джарвис ведет за руку ее мать сквозь толпу гостей.

– Это, конечно, наш новый командующий. Пойдемте, мне хочется, чтобы вы встретились с ним.

Холли не двинулась.

– Прошу вас, не упрямьтесь. Сегодня он почетный гость. – Капитан, взяв девушку под руку, направился к дверям.

Через минуту прозвучал громкий голос Джарвиса:

– Мне выпала честь представить вам командующего Армией Соединенных Штатов в Виксбурге.

Оцепенев от изумления, Холли уставилась на командующего.

«Господи, это невероятно!»

На нее смотрели темные глаза, полуприкрытые тяжелыми веками. К трепещущей девушке протянулась властная рука. Сквозь туман, внезапно окутавший ее, пробился уверенный, чуть глухой голос:

– Полковник Скотт Колтер к вашим услугам, мисс Максвелл.

Прошла неделя, но Холли до сих пор чувствовала унижение, вспоминая события того ужасного вечера. Она пыталась изгнать это из памяти, но навязчивые образы мучили ее днем и ночью. Как он посмел так поступить с ней? Убедил, будто воевал на стороне южан! «Будь он проклят!» – то и дело восклицала девушка.

Слава Богу, она тогда с достоинством выдержала все это. Когда Скотт наклонился, чтобы поцеловать ей руку, Холли выразила явную неприязнь. Вероятно, окружающие решили, что она, как истинная южанка, не переносит янки. Однако Скотт, ее мать, Джарвис и Нэйл перевели все в шутку.

Холли все же вытерпела до конца эти мучения, провела на балу еще некоторое время, а затем сказала Нэйлу, что у нее разболелась голова и она хочет уйти. Добавив, что он вскоре может посетить ее, Холли пожелала ему спокойной ночи.

Так и не сомкнув глаз, она утром написала матери записку и сообщила, что уезжает домой. Взяв небольшую ссуду в банке у давнего друга отца, девушка купила лошадь, повозку, немного продуктов и отправилась в свою хижину на болото.

Здесь, рядом с рекой и лесом, она решила прожить свою жизнь. К чему оглядываться назад? Холли понимала, что совершила ошибку, но не хотела без конца укорять себя. Необходимо преодолеть все это. Она уже никогда не проявит слабости.

Сидя на крыльце, девушка быстро, несмотря на зной, чинила старые сети деда. Прошлой ночью она собрала хороший улов речных раков и отнесла их старику Лукасу Парди, а он отвез своих и ее раков на продажу в Виксбург. Холли решила экономить каждый цент, отложить деньги и купить лодку, ибо дедушкину еще во время войны забрали янки.

Израненные пальцы кровоточили, но девушка твердо намеревалась починить сеть до заката. Ведь через дырки ускользала мелкая рыбешка, которую тоже можно было продать.

Холли вздохнула и вытерла пот со лба. Вчера она перекопала высохшую красную землю в саду деда. На востоке собирались грозовые тучи – верный признак того, что вскоре прольется дождь. Мистер Парди посоветовал ей купить петуха и нескольких куриц, чтобы в доме всегда были яйца.

О, как много здесь дел! Холли очень устала, а солнце было только в зените. Ничего, ночью она рухнет на кровать, и перед усталостью отступит даже стыд, пережитый на балу.

Услышав стук копыт, Холли тотчас вскочила. Мистер Парди не мог явиться в такой час, а уж тем более верхом. Оставив сеть, девушка побежала в дом, сняла со стены ружье, быстро подошла к окну и тотчас вскипела от негодования.

– Стой там, янки, – крикнула она, прицелившись, – или я отправлю тебя к праотцам!

Скотт Колтер натянул удила и остановил лошадь.

– Холли, Нам надо поговорить. Опусти ружье, – ласково сказал он.

Взгляд девушки задержался на ненавистной ей форме янки.

– Убирайся отсюда, полковник. – Последнее слово она произнесла с особым презрением. – Мне неинтересно слушать тебя. Зачем ты пришел сюда? Посмеяться над тем, что одурачил меня, заставив поверить, что ты с Юга. Конечно, я сделала глупость.

Он спешился.

Холли взвела курок:

– Я больше не стану предупреждать тебя, Колтер.

– Кажется, ты и впредь намерена пугать меня огнестрельным оружием, – проговорил он, направляясь к ней. – А теперь, если уж решила пристрелить меня, не промахнись.

– Я никогда не стреляю, не прицелившись.

Даже если он и почувствовал некий страх, то виду не показал и все так же спокойно шел к Холли. После того как Скотт сделал пару шагов, раздался выстрел. Пуля вонзилась в землю у самых его ног, взметнув облако красной пыли.

– Черт побери, Холли, ты и в самом деле способна убить человека! – Он чуть отступил. – Можешь ненавидеть меня, но я пришел предупредить тебя об опасности.

– Неужели?

– Я слышал от своих людей в городе, что кое–кто не прочь прибрать к рукам твою землю.

Девушка опустила ружье.

– Кому нужна моя земля?

– Не знаю, кому именно, но вообще–то многим не по душе, что женщина ведет себя подобным образом. Ты запретила Лукасу Парди продавать янки рыбу?

Холли кивнула.

– Учти, мистер Локлер чуть не потерял работу в банке из–за того, что выдал тебе кредит.

– Но он знает, что я верну деньги!

– Правление банка сочло, что он проявил к тебе излишнюю снисходительность. Как ты вернешь деньги, не имея источников дохода?

– Но ведь он не потерял работу?

– Нет, Джарвис Бонхэм поручился за тебя.

– Черт его побери! Я не желаю, чтобы он вмешивался в мои дела. Оставьте меня в покое, и убедитесь в этом сами. А теперь уходи!

– Неблагодарная девчонка! Скажи спасибо Джарвису за себя и за Локлера. – Скотт пришел в ярость. – От кого ты постоянно обороняешься? Проклятая война закончилась. А теперь послушай: тебе опасно жить одной, вдали от всех. Многие этим возмущены. Нравится тебе или нет, но люди хотят мира и покоя. Они не одобряют твой выбор твою позицию.

– Пусть лучше никто не лезет в мои дела, в том числе и ты.

Холли протянула руку к ружью, но Скотт опередил ее.

– Вот что, маленькая злючка. Это уединенное место не для женщины, которая раздражает радикалов, желающих изничтожить всех сочувствующих мятежникам. Ты должна отправиться со мной в город и поселиться с матерью. Не накликай беду, Холли!

– Проклятый янки, я раздроблю тебе голову! С какой стати ты приходишь сюда и учишь меня, что делать. Будь живы отец и дед, они расправились бы с тобой! Уж не забыл ли ты, что со мной сделал?

– Перестань, Холли, ты сама этого хотела и, полагаю, получила удовольствие.

Увидев самодовольную улыбку Скотта, она испытала страстное желание влепить ему пощечину.