— Ребенок должен быть причиной не отчаяния, а надежды, — сказал он.

Ее изящные плечи слегка расслабились, и она взглянула на него с неуверенной улыбкой, которая открыла все его раны.

— Так говорит и королева, — заметила она. — Но как ты догадался, зачем я пришла сюда?

— Ты сказала королеве о ребенке раньше, чем мне?

Это уязвило больше, чем он готов был признаться самому себе.

Она нахмурилась, недоумевающе глядя на него. Секунду спустя глаза ее широко распахнулись.

И они оба поняли, какую ошибку он совершил. Не Линнет ждет ребенка, а королева.

Джейми потер виски, силясь отбросить все те мысли и планы, которые внезапно возникли у него в голове.

— А ты не беременна? — спросил он, потому что ему надо было знать.

Она закусила губу и покачала головой. Грудь его сдавило, когда он подумал о детях, которых у него с ней никогда не будет. Он отвел взгляд и почти слышал, как дверь закрылась навсегда.

— Твоя будущая жена вряд ли обрадовалась бы такому сюрпризу, — натянуто проговорила она.

Его жена? Да поможет ему Бог, он напрочь позабыл об Агнес. Он никогда не думал ни о какой другой женщине, когда Линнет была рядом.

— Мужчина должен заботиться о своих детях. — От гнева голос его сделался резким. — Леди Агнес приняла бы это. Как послушная жена, она будет уважать мои решения.

— Гм.

Этот звук явно выражал несогласие, но он предпочел оставить его без внимания.

— Ты правильно сделала, что пришла ко мне, — сказал он, отчаянно пытаясь сосредоточиться на проблеме. — Непростое это дело — найти место, где королева Екатерина сможет родить ребенка, чтобы никто не узнал ее тайну.

— Хертфорд — среди домов, которые совет пожаловал королеве в ее личное пользование, — сказала Линнет. — Она говорит, он довольно удаленный и слишком мал, чтобы вместить много посетителей. Там ее не очень будут беспокоить.

Он кивнул:

— Неплохой вариант. Но еще более сложно найти кого-то надежного, кто будет растить ребенка.

— Королева не откажется от этого ребенка, — покачала головой Линнет. — Они с Оуэном намерены пожениться.

— Кровь Господня! — Джейми провел руками по волосам. — Ну и нахал этот Оуэн, скажу я тебе. Молю Бога, чтобы мы не увидели, как его четвертуют до того, как ребенка окрестят.

— Королева, вот кто меня удивляет, — мягко проговорила Линнет. — Она верит, что если у нее будут дети от человека такого невысокого происхождения, как Оуэн, то ей позволят оставить их.

— Для нее ужасный риск — выходить замуж без разрешения совета, — сказал Джейми. — Но теперь, когда будет ребенок, едва ли их можно винить.

— Ее духовник согласился тайно обвенчать их в Хертфорде. Она хочет, чтобы ты был свидетелем у них на свадьбе. — Линнет опустила взгляд на земляной пол. — Это опасно, но однажды им может понадобиться, чтобы их брак подтвердил человек, чьему слову можно доверять.

Действительно опасно. Его могут обвинить в предательстве.

— У меня дела в Нортумберленде, которые нельзя отложить, — сказал он. — Но я приеду в Хертфорд сразу же, как только все сделаю. Думаю, это займет не больше недели.

Она испугала его, дотронувшись до его руки. Прикосновение было легким, но его пронзила стрела горячего вожделения.

— Умоляю, не женись на Агнес Стаффорд. — Ее глаза блестели от непролитых слез. — Нет недостатка в женщинах, которые могли бы любить тебя, но ты, похоже, упорно стремишься жениться на той, которая не может.

Так трудно было не поверить, что она любит его достаточно, чтобы измениться ради него, когда она смотрела на него с таким теплом и тоской в глазах. Она была так близко, что он ощущал запах ее кожи и волос. Пальцы покалывало от нестерпимого желания прикоснуться к ней.

Линнет завладела им еще в юности — сердцем, телом и душой. И сколько они будут жить, столько он будет желать ее. Теперь он это понимает. Но как только он даст клятву другой, то уже не уступит соблазну. Святая Дева, ему надо жениться как можно скорее. Он отправит Мартина домой навестить мать, а сам уедет завтра вместе со Стивеном.

— Разве не достаточно тебе моего наказания? — спросила она, вновь обжигая его прикосновением. — Хотя бы один из нас должен быть счастлив.

Он бросил один последний взгляд на лицо, которое может заставить его позабыть обо всем, что дорого ему в этом мире.

— Передай королеве, что я присоединюсь к ней в Хертфорде. — Он перевел взгляд на деревья, заглядывающие в маленькие окошки под крышей. — В следующий раз, когда мы встретимся, я буду обручен.

— Слава Богу, ты приехал! — Линнет бросилась на шею Франсуа, едва только он переступил порог ее лондонского дома. — Я не смогла бы пережить это без тебя.

Франсуа легонько похлопал ее по спине и спросил:

— Что стряслось?

— Джейми женится, — пробормотала она ему в шею, — на другой.

Франсуа длинно выдохнул.

— Этого я и боялся. — Он снял ее руки со своей шеи. — Ты сама виновата. Ты дважды отказалась от лучшего мужчины, который только может быть.

— Я не отказывалась от него. — Негодование помогло ей побороть подступающие к глазам слезы. — Это Джейми бросил меня, оба раза.

— Господь всемогущий, Линнет! — Франсуа вскинул руки. — Ты должна была знать, что Джейми не потерпит того, что ты делала с Глостером.

— Я пыталась добыть информацию, ничего больше.

— То, что ты можешь вертеть мужчинами, как тебе заблагорассудится, еще не значит, что тебе следует это делать, — возразил Франсуа. — И это обязательно должен быть Глостер, второй в очереди на трон? Что Джейми должен был подумать?

Она скрестила руки и топнула ногой.

— Он должен был доверять мне. Я в состоянии справиться с Глостером.

— Ты в состоянии справиться с Глостером? Тогда как же случилось, что Джейми обнаружил тебя в обнимку с ним в опочивальне герцога?

Не следовало ей рассказывать брату такие подробности.

— Ты должен быть на моей стороне.

Она отвернулась, злясь, что нижняя губа дрожит.

Франсуа тяжко вздохнул и обнял ее.

— Прости, милая.

Она сглотнула.

— Я не могу позволить ему жениться на Агнес, никак не могу. В этой женщине нет ни единой искорки. Джейми просто не должен быть с женщиной, которая не будет ценить его страсть. Если бы только…

— Идем, у меня тоже есть для тебя новость, — сказал Франсуа. — Тебе лучше присесть.

При виде мрачного выражения на обычно веселом лице брата дрожь нехорошего предчувствия прошла по ней. Как только они сели рядышком на скамье под окошком, он вытащил из-под туники толстый сверток свернутых пергаментов. Их края были закручены от старости.

— Я сложил их так, чтобы самые старые были наверху, — сказал он, разворачивая их на колене.

Она коснулась его руки.

— Но что это?

— Письма. — Франсуа прочистил горло. — Письма нашего отца нашему деду.

У нее перехватило дыхание. Она заглянула в глаза своего брата, не зная, как сформулировать вопрос. Франсуа сжал губы и кивнул:

— Да, он не забыл о нас, как мы думали.

Все эти годы она была уверена, что отцу не было до них никакого дела. Но вот доказательство обратного — доказательство, что он по крайней мере вспоминал о них время от времени. Слезы потекли по щекам. С самого детства твердила она себе, что ей наплевать, что он забыл про них. Но это всегда было шрамом у нее на сердце.

— Что он пишет в письмах? — спросила она.

Франсуа положил пачку ей на колени.

— Чернила поблекли, но большинство вполне можно прочитать.

Она развязала бечевку, связывающую их, и взяла первое. Развернув его, узнала печать и подпись Алена внизу. Пергамент порвался на сгибе, и глаза ее заволокло слезами, когда она попыталась разобрать слова.

— Перескажи мне, Франсуа.

— Он просит дедушку прислать нас к нему, — тихо проговорил Франсуа. — Он также пишет, что гонец привез деньги, чтобы оплатить нам дорогу — или наше содержание, если дедушка опять откажет.