— Ты храбрый человек, Стивен. Рад иметь такую поддержку.

Почему те, кто захватил Кэтрин и Стивена, до сих пор не прислали требование выкупа? От тревоги и уныния Уильям был близок к умопомешательству.

Эдмунду стало лучше. Хотя он еще оставался в опасности, похоже, он шел на поправку. Уильям настойчиво выспрашивал его, почему он считает, что похитители не случайно напали на них.

— Почему полдюжины хорошо вооруженных мужчин на отличных конях оказались на тихой дороге в аббатство как раз в то время? — спросил Эдмунд.

Этим людям следовало бы быть у Вустера, валлийцы они или англичане — все равно.

— Говорю тебе, Уильям, они знали ее имя.

— Но я опросил в замке каждого мужчину, каждую женщину и даже ребенка, — уныло говорил Уильям, расхаживая по комнате, отведенной для раненого. — Если в замке нашелся предатель, передавший, когда вы повезете ее в аббатство, кто-нибудь мог слышать или видеть что-то.

После долгого молчания Эдмунд тихо сказал:

— Она ведь уже убегала от тебя и раньше.

Уильям перестал ходить. «Она убегала от тебя и раньше». Слова эти были как нож в живот.

Он медленно повернул лицо к Эдмунду, сжимая и разжимая кулаки.

— Ты считаешь, что Кэтрин все устроила сама?

— Именно так я и считаю, — сказал Эдмунд.

Уильям вспомнил, что она сказала ему в ту ночь, до его отъезда в Вустер: «Сейчас, Уильям, меня нужно спасать от вас, потому что вы разбиваете мне сердце. Вы принесли мне такое несчастье, которого никогда бы не смог принести Рейберн».

— Она бы не оставила Джейми, — сказал Уильям.

— Она намеревалась взять мальчика, но я не позволил ей этого.

— Ты был против нее с самого начала! — крикнул Уильям. — Говорю тебе, она не могла этого сделать.

— Ты не разрешил ей покидать замок без тебя, — настаивал Эдмунд, — так что она скрылась под предлогом похищения.

Если бы Эдмунд не был в бинтах с головы до ног, Уильям схватил бы его и шмякнул о стену.

— Есть другое объяснение, — прохрипел он сквозь стиснутые зубы. — Должно быть. Она обещала, что больше не убежит. Она дала слово.

— Она годами предавала своего мужа, — сказал Эдмунд. — А сколько времени ты знаешь ее, три месяца?

Меньше. Но он знал ее. Он любил ее. И она любила его. В самом деле любила?

Он взглянул на запекшуюся кровь на бинтах, которыми была обмотана голова Эдмунда, на кровоточащую рану у него на шее.

— Если ты так плохо думаешь о ней, почему ты почти дал себя убить, пытаясь ее защитить?

— Из верности тебе, разумеется, — с трудом выговорил Эдмунд. — Ты поручил мне ее защищать, и я имею представление, что она для тебя значит.

Эдмунд не имел представления, что она значит для него.

— Я заплачу за нее любой выкуп, который они попросят, — сказал Уильям скорее себе, чем Эдмунду. — Нет ничего, что я не сделал бы, чтобы вернуть ее. Ничего.

— Женщины непостоянны. Может быть, она передумает и возвратится, — сказал Эдмунд. — Или люди, которым она доверилась, обманут ее и будут удерживать ради выкупа.

— Придержи свой ядовитый язык! — выкрикнул Уильям, дрожа от гнева. — Клянусь, Эдмунд, изранен ты или нет, я выкину тебя вон, если скажешь против нее еще лишь слово.

— Что я знаю о женщинах? — Дыхание у Эдмунда стало затрудненным, между словами появились длинные паузы. — Прости… Больше я ничего не скажу… Не будет никого счастливее меня… если окажется, что я ошибался насчет нее. Я…

Уильям не мог браниться с человеком, находящимся в таком состоянии, он ушел.

Он пытался выкинуть из головы то, что сказал Эдмунд. Но не мог. Помимо его воли всплывали сомнения и вопросы. Они роились в его голове. Что, если отец Джейми не умер? Не к нему ли она отправилась? Может быть, он один из мятежников? Или тот самый чертов менестрель?

Нет, не может быть. Тогда бы она не взяла с собой Стивена.

Когда появились принц и Стивен, Уильям был не в лучшем состоянии. Как только Стивен соскочил с лошади, Уильям обнял его. В первый раз он обнял своего младшего брата.

— Ваша жена не пострадала, — сказал Стивен.

— Кто ее похитил? Где она? — спросил Уильям.

— Она на попечении Тюдоров, — поспешил сказать Стивен. — Они хорошие люди — для мятежников.

— Божьи овечки! — загремел Уильям. — Тюдоры! Так это Тюдоры ее удерживают?

Принц шагнул вперед и дотронулся до руки Уильяма.

— Пойдемте в дом, — сказал он и бросил значительный взгляд в сторону солдат и слуг, собравшихся вокруг них. — Мы расскажем вам все, что знаем, но рассказ будет долгим, не стоит начинать его во дворе.

Уильям провел принца Гарри и Стивена наверх, в личные комнаты. Как только они расселись, плотно закрыв дверь, Уильям выжидающе посмотрел на прибывших.

— Расскажи Фицалану, что случилось, когда тебя и леди Кэтрин схватили. Сначала коротко. Позже он захочет узнать все подробности, которые ты сможешь припомнить.

Стивен коротко изложил события, устранив худшие предположения Уильяма. В самые мрачные минуты он воображал свою жену изнасилованной и убитой где-нибудь в лесу.

Ему так много хотелось спросить, что он не знал, с чего начать.

— Почему они привезли вас в Монмут?

Стивен встревоженно взглянул на принца.

— Я был удивлен не меньше вашего, — сказал принц Гарри, вынимая письмо из сумки, висевшей на поясе. — Вот что они прислали со Стивеном.

Уильям заметил, как Стивен и принц переглянулись. По мере того как он читал, кровь отливала от его лица.

— Не могли бы вы сказать мне, — обратился он к принцу Гарри холодным вежливым тоном, — почему похитители моей жены направили требование вам, а не мне, ее мужу?

Принц Гарри тяжелым взглядом уставился на Уильяма.

— Я ваш принц, Фицалан. Я не даю отчета никому, кроме короля. Однако я скажу вам то, что вы хотите знать. Но слушайте хорошо, потому что повторять я не буду. Я слишком глубоко уважаю вашу жену, чтобы унизить ее, сделав своей любовницей, — сказал принц, отчетливо выговаривая каждое слово. — И Кэтрин никогда бы не пошла на это. Она уважала меня как будущего принца, но любила меня как брата. Младшего брата.

— А вы, сэр? — натянуто спросил Уильям. — Могу я знать, что вы чувствовали к моей жене?

— Не могу сказать, что я никогда не желал ее, — произнес принц Гарри, не отводя взгляда. — Но я с двенадцати лет знал, что не смогу жениться на ней. Хотя такая умница, как Кэтрин, была бы хорошей женой, мой брак должен быть заключен в интересах Англии.

— Поскольку я не мог сделать Кэтрин своей королевой и не хотел сделать ее своей любовницей, — сказал принц, — я остался ее другом. И счастлив этим.

Закончив говорить, принц посчитал вопрос улаженным и больше не подлежащим обсуждению.

— Я уверен, что мой отец не отдаст сына Глендовера даже за меня, окажись я в плену у мятежников.

Уильям не мог не согласиться с этим.

— Так что мы должны найти другой способ ее освободить, — сказал принц. — Стивен сообщил, что до того времени, когда Тюдоры отделились от двинувшейся на запад армии, чтобы доставить его в Монмут, она оставалась с армией Глендовера.

В конце концов они договорились, что принц Гарри пошлет письмо вождю мятежников с сообщением, что убедить короля освободить Груффидда невозможно. Принц присовокупит к нему письмо от Уильяма с предложением денежного выкупа.

— А тем временем мы должны узнать, где держат Кэтрин, — сказал Уильям. — Глендовер может отказаться взять за нее выкуп. Я не смогу спасти ее, если не буду знать, где она.

Принц Гарри удивил его, предложив ему съездить к аббатисе Толкотт.

— Никогда не знаешь, — с улыбкой сказал принц, — какие новости доходят до хорошей настоятельницы монастыря.

Как и большинство северян, Уильям состоял в родстве с половиной знатных родов — и знал остальных — по обеим сторонам границы с Шотландией. В тех местах заложников брали так часто, что это был почти спорт. Если бы его жену захватили там, он узнал бы, где она, меньше чем за день.

Но он не знал, как найти ее в Уэльсе. Народ здесь был враждебно настроен, говорил на другом языке. Заложников, увезенных в глубь страны, не могли найти, пока не был заплачен выкуп.