– Джеймс Марлоу, как ты смеешь унижать меня перед мужем и его людьми? – спросила Иден, как только они остались наедине.

– Дене… – челюсть Джеймса отвисла, но больше он не произнес ни слова, что оказалось очень кстати – Иден и так наслушалась достаточно. От Карины она тоже кое-чему научилась. С ее языка сорвалось несколько слов, весьма не соответствующих образу леди. Брат был ошарашен.

– Ты действительно хочешь остаться здесь? – наконец, спросил Джеймс, глядя на сестру. – Здесь, среди этой рухляди?

– Это не рухлядь. Скайлет – старое поместье с хорошими землями. Здесь давно не было хозяйки, чтобы придать всему соответствующий блеск. Я готова заняться этим. И не потерплю, чтобы ты презрительно относился к… – она так и не смогла закончить, к горлу подкатил комок.

Джеймс взял сестру за руки, вздохнул.

– Мы с ума сходили, Дене, обнаружив, что тебя нет в гостинице. Обыскали все. В конце концов нашли человека, который видел, как мужчина нес на плече женщину, потом взошел на корабль, уходящий в Европу. Не могу тебе описать, в каком отчаянии была вся семья. Через несколько недель мы получили твою записку, – он сердито посмотрел на сестру. – Ты могла бы написать побольше, а не только упомянуть, что муж увозит тебя в Шотландию!

– Я не знала, как все будет, – Иден понимала, что не договаривает, но не хотела ничего объяснять.

– Итон и Чейз хотели поехать со мной, но потребовались недели, чтобы получить для них разрешение. Война могла разразиться в любую минуту. Пришлось добираться через Барбадос. Место на корабле нашлось только одно. Отплытие все откладывалось. Путешествие прошло ужасно. Морская болезнь не отпускала. А сколько времени я затратил, пытаясь определить, где находится этот чертов Скайлет! Знаешь ли ты, сколько мест в Шотландии называется Скайлет или что-то в этом роде?

– О, Джеймс, пожалуйста, – Иден подняла на брата свои удивительные глаза. – Не сердись на меня!

– Дене, я поклялся, что убью этого негодяя! – его голос срывался. – Но если ты хочешь…

– Нет! – ее лицо стало наивным, детским. – Я научилась получать… удовольствие от своего брака.

Джеймс снова нахмурился. Слова Иден показались странными.

– Получать удовольствие? Как от пудинга?

– Во всяком случае, больше, чем от булочек Колин, – Иден облизнулась и рассмеялась при виде изумления на лице брата.

Стук в дверь прервал разговор, и через секунду Иден уже отдавала приказания служанкам – как постелить постель, куда поставить вещи Джеймса, где расположить ванну. Те с любопытством поглядывали на рослого американца.

Иден отправилась на поиски мужа и нашла его у сыроварни, все еще не остывшего после встречи с Джеймсом.

– Пойдем со мной, – она подмигнула работникам, взяла Рэма под руку. – Не стоит портить молоко своим настроением.

Затем завела его за угол каменного здания и обвила шею руками. Его поцелуй был сильным и страстным, у Иден закружилась голова.

– Я люблю тебя, Рэмсей Маклин. И когда вновь встретишься с моим братом, не забудь, я здесь потому, что люблю тебя.

Она позволила Рэму увести себя в спальню, где с готовностью доказала свои слова.

В зале стояла напряженная тишина, когда появилась Иден под руку с Джеймсом. Она расчесала и уложила волосы, надела элегантное бархатное платье с кружевной отделкой и пышными рукавами. Арло, Терранс и Гаскелл были восхищены и вместе с Рэмом торжественно встали. Иден грациозно представила всех так, словно не было утренней безобразной сцены. Джеймс явно чувствовал себя неловко, пожимая руки, мило беседуя о морских путешествиях и сухопутных приключениях. Иден улыбалась, наблюдая, как ее элегантный брат пытается проявить светские манеры в общении с родственниками сестры.

Все были удивлены, когда в зале появилась Карина Грэм в своем самом элегантном платье и с новой прической – часть волос подняты кверху, завиты локонами, волна которых огибала макушку и рассыпалась по спине. Ее представили Джеймсу как сестру Рэмсея. Карина грациозно поклонилась. Не скрывая интереса, она смотрела на бархатные бриджи, обтягивающие длинные ноги Джеймса, на широкие плечи. Взгляд Карины остановился на правильных чистых чертах лица, встретился с серыми возмущенными глазами Джеймса.

– Черт побери! У вас есть еще такие?

– Да, еще два… – начала Иден.

– Боже! – Карина выразительно пожала плечами. – Да, твой отец породистый жеребец!

Джеймс с трудом сдержал гнев, а все дружелюбно рассмеялись над непосредственным замечанием. Что за сумасшедший дом этот Скайлет?

– Успокойся, Джеймс. Будь джентльменом, – промурлыкала Иден, сжав его локоть.

Покраснев, Джеймс заставил себя пожать руку Карины. Увидев за поясом девушки кинжал, он вздрогнул, вспомнив ощущение острия у своего позвоночника.

– Вы! – удивился он, с сомнением рассматривая маленькую фигурку с удивительно голубыми глазами Маклинов. Карина отдернула ладонь, ее глаза сощурились.

– Да, я! – ей казалось, она должна защищаться, не позволяя его рукам касаться себя, с другой стороны, может быть, не стоило быть столь жестокой? – И советую запомнить урок, мистер Марлоу, – она словно выплюнула его имя и пошла к столу с красными щеками.

Джеймс сидел рядом с Иден. Он был приятно удивлен качеством вин, которые подавались к столу, и позволил себе это отметить. Гаскелл довольно сухо сообщил, что вина – из его погреба, таких в Шотландии немало, и многие могут составить конкуренцию французским. На вопрос о его впечатлениях Джеймс решил быть откровенным.

– Сыро. Вся Шотландия – сочетание серого и зеленого, будто плесенью покрыто. Люди замкнуты, любят деньги, – он бросил взгляд на Карину, – а женщин нужно держать в цепях.

Арло поднял руку, чтобы остановить возможный поток возражений девушки.

– Верно, все верно, – согласно закивал Гаскелл, поглощая огромную ложку каши.

Иден смотрела на преувеличенно вежливые манеры Джеймса, на неодобрительную усмешку, прячущуюся в уголках его красивых губ.

– К Скайлету… нужно привыкнуть, – она положила ладонь на руку брата. – Но это стоит сделать. Поживи с нами, и убедишься, что я счастлива здесь. Я не вынесу, если ты уедешь, не переменив свое мнение.

– Иден, потом, – Джеймс посмотрел на обращенные к ним лица.

– Они все понимают, – Иден протянула руку через стол и положила ее на ладонь мужа. – Мы все… семья.

Семья. На следующей неделе Джеймс понял, что она имеет в виду: у каждого есть проблемы, но они всем известны, почти ни у кого нет секретов. Каждый свободен высказывать свою точку зрения, даже если споры, суждения замедляют работу, но они часть жизни. Работы много, и утром, и днем, и вечером, куда ни пойдешь – везде люди, и не так-то просто избежать встреч с теми, кого он решил избегать. С Кариной Грэм, например.

Джеймс наблюдал за Иден и Рэмом, гадая, действительно ли сестра говорит правду, уверяя, что хочет остаться в этом ужасном месте. Не один раз с изумлением замечал, как она усаживается на колени мужа. Мурлыкает, прижимается к его груди, как настоящая проститутка. Щеки Джеймса покрывала краска стыда, хотелось отхлестать сестру. Куда исчезли манеры настоящей леди, которыми он так гордился, когда забирал из пансиона? И даже считал чрезмерными. Да сейчас Дене развязнее, чем все мужчины рода Марлоу вместе взятые!

Рэмсей? Он тоже изменился. Часто улыбается. Презрительная усмешка почти не появляется на губах. Вместе с ней исчезло и высокомерие, и это вызывало недоверие. Лорд должен соблюдать приличия, а он, кажется, готов бросить все при виде юной жены. Стоило Иден появиться, взглянуть на мужа блестящими глазами, как Рэмсей тут же мчался к ней, и они удалялись наверх. Его шурин – настоящий блудливый козел, и сестра не лучше.

Однажды утром Карина сидела в зале, когда вошел Джеймс. Девушка восхищенно посмотрела на длинные ноги, обтянутые бриджами, с усмешкой повернулась к Иден.