– Нет. Зато мы оба знаем, кто в твоем вкусе, – бросил он, окидывая ее строгим взглядом. – Я сейчас подумал, что мать и Сент-Клер ведут себя точно как полагается в подобных обстоятельствах. Если уж их поймали, они подчиняются общепринятым правилам. В отличие от тебя.

Оливия на миг застыла.

– Я знаю, что ты собираешься сказать, но не трать зря слов. Меня не потащат к алтарю силой. Ни ты, ни кто другой. Все, что тебе удастся, – это запятнать мою репутацию и, следовательно, навредить Саре. Довольно и маминой выходки! Кто захочет жениться на бедной девочке, если и мать, и сестра замешаны в скандале?!

Джеймс нахмурился, но не стал спорить.

– Кстати о Саре, – сказал он, – нужно ее поискать. Она была ужасно расстроена. И как я все это ей объясню? Она всего лишь маленькая девочка. А они… – Он осекся и нахмурился.

Оливия немедленно встала.

– Я найду ее и все объясню.

– Все? – с надеждой спросил он, но лицо его тут же потемнело. – Все? Как ты можешь объяснить все? Ты ничего не знаешь! По крайней мере лучше тебе ничего не знать.

– Я довольно знаю о том, что происходит между мужчинами и женщинами, чтобы успокоить сестру. Она, возможно, прячется где-то на дереве или в конюшне. Мы поговорим, и я приведу ее домой.

Тишину комнаты нарушил раскат грома.

– Будет буря, – заметил Джеймс. – Это должно загнать ее домой. Это и голод.

– Знаю. Но ей станет легче, если она поймет, что кто-то за нее тревожится. Не беспокойся, она не могла далеко уйти.

Воздух на улице в преддверии надвигавшейся грозы был тяжелым, жарким. Оливия остановилась и отвела прилипший к шее влажный локон. Она безуспешно искала Сару вот уже больше часа. Конюшня, заросший сад, берега реки…

Она вернулась домой, оседлала Гоулди и решила поискать в полях.

Нет, не в полях. В единственном месте, куда могла убежать Сара.

Она направлялась в Вудфорд-Корт.

Темные тучи прорезала кривая игла молнии. Гром рокотал над землей. Несмотря на надвигавшуюся тьму, Оливия рвалась вперед. Сара любила Невилла. Они видели его в городе всего несколько часов назад. И это был единственный соседский дом, который она знала. Все вполне логично.

И все же Оливию трясло от совершенно нелогичной тревоги. Только желание отыскать сестру гнало ее дальше и дальше. Придавало мужества, потому что она понимала: они сегодня увидятся. Если сегодня в деревне она была потрясена до мозга костей, как же переживет грядущий разговор?

На полпути между мостом и Вудфордом поднялся резкий ветер. Вспотевшая, разгоряченная Оливия почти сразу же задрожала от холода. К тому времени как впереди показался красивый укрепленный дом, дождь уже лил как из ведра.

– Вы видели мою сестру? – окликнула она конюха, еще даже не успевшего взять поводья Гоулди. И тут же узнала в нем Барта, тренера конюшен Хока.

– Ваша сестра, мисс Сара? И старый пес? – улыбнулся Барт. – Она в доме, мисс, с милордом.

С милордом?

Пока тренер вел Гоулди в стойло, Оливия смотрела на дом, полускрытый стеной дождя. Она уже растрепана и промокла, и хотя пыталась расправить воротник и манжеты, все же понимала, что это безнадежно. Должно быть, выглядит она настоящим чучелом. И когда доберется до двери, промокнет еще больше.

Словно поняв ее затруднения, Барт показал на другую дверь, ближе к конюшне:

– Это вход на кухню, кухарка поможет вам обсохнуть и приведет к лорду Хоку. Если, конечно, не возражаете пройти через кухню.

Пришлось бегом пересекать двор с лошадиной торбой над головой, и Оливии неожиданно пришло в голову, что светские приятельницы, оказавшись на ее месте, пришли бы в ужас. Да и ее матушка, скрупулезно соблюдающая этикет, никогда бы не позволила проникнуть в дом через дверь кухни. Но Оливии было совершенно все равно, тем более что она вовсе не стремилась произвести впечатление именно на этого мужчину. Возможно, узрев ее в таком виде, Невилл Хок просто потеряет к ней всякий интерес.

– Иисусе! – воскликнула кухарка, когда Оливия ворвалась в полуоткрытую дверь.

– Простите, но гроза…

Оливия убрала торбу, слишком поздно заметив, что зерна ячменя прилипли к влажным волосам.

– Насчет этого не беспокойтесь, мисс! Я легко пугаюсь, только и всего. – Оглядев Оливию, она подала ей чистую тряпку из стопки, лежавшей на буфете. – Я Мейзи Тиллотсон, к вашим услугам. Стряпаю для лорда Невилла. А вы, должно быть, мисс Оливия Берд, из Берд-Мэнора? Приехали за мисс Сарой? Я права?

– Да. С ней все в порядке? Она вас побеспокоила?

– Ничуть, хотя собаки подняли ужасный шум, когда учуяли ее костлявого питомца. Что касается мисс Сары… его милость ее успокоил. – Круглое лицо женщины расплылось в улыбке. – Он всегда умел обращаться с беспокойными или буйными созданиями.

Оливия отряхнула юбки и потрогала волосы.

– С лошадьми и маленькими девочками?

– И с большими тоже. Я как раз готовила для них поднос, – продолжала миссис Тиллотсон, игнорируя шокированный взгляд Оливии. – Хотите чаю?

Оливия следом за миссис Тиллотсон проследовала через узкие коридоры Вудфорд-Корта. Они прошли под древними арками, мимо старых маленьких окон с освинцованными переплетами. Главный зал был огромным и очень высоким, а в галерее висели портреты предков. Светловолосые женщины, розовощекие дети… но все мужчины были черноволосыми и синеглазыми.

Оливия смотрела во все глаза, пользуясь шансом заглянуть в прошлую жизнь семьи Хок.

Однако когда они подошли к гостиной, любопытство Оливии сменилось беспокойством. Ей нужно попытаться справиться с травмой, нанесенной Саре, да еще сделать это в присутствии Невилла!

Полная решимости не показывать своих истинных эмоций, Оливия постучалась и открыла дверь, давая дорогу миссис Тиллотсон с подносом.

Она сама не знала, чего ожидать, но сцена, представшая ее глазам, была поразительной. Боунс, лежавший на полу перед огромным диваном, при виде Оливии замолотил по полу ободранным хвостом. Невилл и Сара сидели на диване голова к голове, разложив на коленях большую книгу и что-то рассматривая.

– Поставить поднос на ваш письменный стол? – спросила миссис Тиллотсон, когда парочка даже не подняла глаз.

– Да. Спасибо, Мейзи… видишь? Вот, Сара, это твой прапрапрапрадед со стороны отца по материнской линии.

Миссис Тиллотсон улыбнулась Оливин, но не стала докладывать о ее прибытии. Когда она потихоньку ушла, Оливия пригляделась к сестре, которую ожидала найти несчастной и расстроенной, а также к человеку, которого ожидала найти раздраженным присутствием темпераментной маленькой девочки.

– Мой прапрапрапрадед, – повторила Сара. – Да ведь он родился почти двести лет назад! Еще до гражданской войны.

– Прекрасно, – кивнул Невилл. – Похоже, ты много внимания уделяешь урокам.

Сара мгновенно просияла, подняла глаза и тут заметила сестру.

– Ливви! – вскричала она. Но радость на лице быстро сменилась угрюмой гримасой. – Если ты пришла забрать меня домой, я не пойду.

Невилл, словно вовсе не удивленный ее появлением, в упор уставился на гостью.

– Не соблаговолите налить нам чаю? – неожиданно спросил он.

Их взгляды снова скрестились. Это был поразительный момент близости, но не тел… Мыслей. Или еще точнее – сердец. Они были едины в стремлении утешить и ободрить ребенка. Стремлении, обычно присущем любящим родителям.

Оливия, не отводя взгляда от Невилла, пригладила взъерошенные волосы Сары. Она часто считала его взгляд неспокойным и угрюмым. Но сегодня его глаза были ясны, и если смотреть как можно дольше, она увидит все. Все тайны его души.

Странно только, что ей хочется узнать эти тайны. Но она медленно подходила к осознанию того, что, несмотря на все сомнения относительно Невилла, в нем могут оказаться глубины, которые стоило бы исследовать. Осмелится ли она?

Ей мучительно поддерживать столь интимную связь и так же мучительно разорвать ее… Правда, сейчас главное – Сара, потому что ребенок в ужасном состоянии.