Отполированный до зеркального блеска диск мягко прикоснулся к его лбу и тут же, обжигая необычным холодом, прижал голову к лежанке, отчего показалось, что затылок продавил ее плоскую поверхность и оттуда его обдало кипятком.

Человек вздрогнул. Очевидно, это было просто непроизвольным сокращением мышц, запоздалой попыткой затуманенного сознания принять хоть какие-то меры к защите пока еще принадлежащей ему плоти. Жуткий холод на лбу и огонь на затылке раздирали череп, казалось, мозг превратился в одну биметаллическую пластину, мечущуюся между двумя полюсами чужеродной энергии, в своеобразную термопару, покрывшуюся зарядами статического электричества и готовую вот-вот пробить на «корпус», сверкнув последней вспышкой угасающего сознания.

Говорят, что привыкнуть можно ко всему и вообще это только вопрос времени. Эволюция биологических организмов подтверждает такую точку зрения.

Сколько продолжалась эта огненно-ледяная какофония, Человек не знал. Может быть минуту, а может быть, тысячу лет. Во всяком случае, он уже почти привык, более того, начал получать непостижимое удовольствие от этого процесса. Теперь пронзительные иглы электрических разрядов вызывали странные, НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ переживания, а Человек все пытался понять и классифицировать, привести в полное соответствие со своей человеческой логикой и опытом бытия.

Неожиданно все прекратилось, оборвалось. Задавленный внешним воздействием мозг воспринял эту «тишину» как жуткий оглушающий удар. Он уже не мыслил своего существования без надсадно давившей его внешней энергии и сейчас, вдруг опять оказавшись «на свободе», струсил, забился в угол, ожидая чего-то худшего.

Как это похоже на Человека!

«Тишина» не проходила! Ужас охватил его. Животные инстинкты попытались поднять тело, открыть и наполнить страхом глаза, заставить дико забиться сердце и перехватить дыхание. Но… не дождались отклика от соответствующих органов чувств. Вторая волна ужаса грозила поглотить вконец исстрадавшийся разум.

Тьма вдруг исчезла, но странным непостижимым образом. Человеку показалось, что он стал обладателем тысячи глаз, ртов и ушей. Поток захлестнувшей его информации был огромен, разнообразен и в то же время странен и чужд. От него нельзя было отмахнуться, как от надоевшей мухи, зарыться головой в подушку или отключиться усилием воли, он был повсюду. Похоже, информация теперь стала единственной собственностью и тяжким бременем Человека.

Постепенно первоначальный ужас, как ни странно, сменился радостью понимания, ощущением потенциального безграничного могущества. Человек успокоился, вернулась способность думать, анализировать и делать выводы. Он начал медленно, кропотливо и основательно разбираться в своем новом качестве, шаг за шагом постигая принципы взаимодействия и управления в среде своего теперешнего обитания.

И вот когда новый мир стал уже фактически его домом, уютным и спокойным, а существование в нем размеренно приятным, Человек столкнулся с новой информацией. На первый взгляд совершенно безобидной, ничуть не хуже и не лучше любой другой, но что-то шевельнулось в душе, сжалось отсутствующее сердце, и он вспомнил все…

Если бы он мог излить навалившуюся тоску леденящим душу воем, то его, наверное, услышала бы вся Вселенная… А почему бы и нет, ведь терять ему уже нечего, а ни жить дальше, ни убить себя Человек не мог.

Индикатор «ждущего режима» вяло помаргивал светодиодом, компьютер спал. Подключенный к глобальной информационной сети он мог в считанные минуты выдать практически любые знания, накопленные человечеством, при этом сам оставался только бесстрастным инструментом, полностью подчиненным воле своего создателя.

Звезды из раскрытого настежь окна протягивали в полумрак комнаты тонкие щупальца-лучики, представлявшие собой лишь жалкие отголоски десятки тысяч лет назад отправленной в пространство энергии. Как они выглядят теперь? Да и существуют ли вообще? Может быть, очередная сверхцивилизация давно раскидала их по другим галактикам в угоду понятным только ей целям.

Разметавшись на широкой кровати, спали два человека — мужчина и женщина. Два хрупких представителя цивилизации, замахнувшейся на галактическое господство. Между тем, взятые отдельно от остальных ее членов, от машин и компьютеров — вряд ли способные выжить даже на своей родной планете. И все же совместными усилиями недавно доказавшие, в первую очередь самим себе и, впрочем, как они надеялись, кому-то еще, что способны постоять за свое место на Млечном Пути.

Женщина безмятежно улыбалась. Сомнительно, чтобы во сне ей кто-то рассказывал анекдот. Скорее всего, переполнявшее ее в последние дни счастье, сладостно «терзавшее» свою добычу во время бодрствования, не желало давать ей передохнуть даже ночью. Она, в полудреме, томно потянулась, и ее ноги переплелись с ногами мужчины, а улыбка отразила возникшие при этом нюансы нового эмоционального состояния.

Мужчина, наоборот, хмурился и изредка вздрагивал, словно в бессильной попытке отмахнуться от суеты мира и тоже очертя голову погрузиться в океан безмятежной радости, как и его подруга. Но, очевидно, более прагматичный рассудок и выпавшая на его долю ответственность не желали без боя уступать свои позиции. И если днем женщине удавалось утопить его в водопаде счастья, не оставляя и секунды на то, чтобы вынырнуть и опять зацепиться сознанием за оставшиеся на поверхности проблемы, то ночью загнанные в дальний угол переживания пытались наверстать упущенное.

Первым проснулся компьютер. Тихонько пискнул, еле слышно зажужжал, тестируя компоненты системы, потом удовлетворенно «похрюкал». На дисплее замельтешили цифры. Будто только для того, чтобы добавить хоть чуть-чуть света в полумрак комнаты, словно соревнуясь в этом деле со звездами.

Но нет, задача компьютера оказалась куда более приземленной. Подтвердив свои полномочия в глобальной сети, он начал перекачку данных. Первые же полученные байты информации заставили дисплей залиться красным светом то ли стыда, то ли тревоги, а звуковую систему — нарушить умиротворенную тишину негромкими, но резкими сигналами.

Мужчина только поморщился во сне. Скорее всего, возникший звуковой ряд занял вполне подобающее место в его ночном видении, нисколько не способствуя пробуждению.

Улыбка на лице женщины пропала. С минуту она находилась между явью и сном, потом приоткрыла один глаз, который, заметив «покрасневший» дисплей, одарил его таким взглядом негодования, которого хватило бы, наверное, еще на пару десятков глаз. К ее крайнему сожалению, дисплей при этом не испепелился, его жидкокристаллическая структура не раскололась ужасными трещинами, и даже компьютер не завис, продолжая противно, нагло и бесцеремонно пытаться привлечь к себе внимание.

Женщина обреченно вздохнула. Открытый глаз наполнился печалью и тревогой и тут же закрылся. Через секунду открылся другой, этот был полон сонного протеста. Можно было подумать, что они принадлежат совершенно разным людям. Глаз сфокусировался на лице лежащего рядом мужчины, после чего женщина произвела телодвижение, которое можно коротко охарактеризовать как «лягание любимого человека». С третьей попытки ей все же удалось вызволить его из сумеречной зоны сознания.

Мужчина открыл глаза и вопросительно посмотрел на подругу, как бы интересуясь, где она освоила такой оригинальный способ любовной игры. Однако ее единственный открытый глаз, убедившись, что дело сделано, тут же закрылся и уполз вместе с головой на противоположную сторону подушки. В этот момент компьютер в очередной раз жалобно всхлипнул, уже почти не надеясь удовлетворить свои жалкие потуги на общение с пользователем.

Мужчина чертыхнулся, сон мгновенно ушел, тело сжалось стальной пружиной и распрямилось возле дисплея. Он набрал на клавиатуре личный код. Звуковой сигнал стих, по экрану побежали строки информационного сообщения. Оно оказалось весьма лаконичным и завершилось конкретным приказом, касающимся лично его. Молодой человек помрачнел. Ему стало очевидно, что самый счастливый отпуск в его жизни окончился, едва перевалив за свою половину. Что ж, и на том спасибо.