Из формы trust позднее развились специфические виды совместной собственности и общей собственности, характерные преимущественно для английского права.

Суды справедливости только в период своего возникновения следовали абстрактным принципам морали и Equity. К XVII в. правила судов справедливости утвердились так же прочно, как и «общее право». Они были частью закреплены в парламентских биллях. Но еще большее значение для оформления норм судов справедливости в жесткую систему имела доктрина обязательности судебного прецедента.

Для английского права — как для «общего права», так и для права справедливости — характерно важнейшее значение судебного прецедента, т. е. связанности судов предыдущими решениями. Заключается это общее правило в том, что (1) решения Палаты лордов обязательны в качестве прецедента для всех других судов; (2) решения Апелляционного суда обязательны для всех нижестоящих судов и для самого этого суда, исключая приговоры по уголовным делам; (3) решения высоких судов, прежде всего Вестминстерских, обязательны для низших судов и рекомендательны для последующей юстиции от имени короны. Правило прецедента применяется при истолковании законов, при ссылке на обычаи (в последнем случае достаточно доказать, что некогда однажды данное правило было принято каким-то судом за обычай). В период Средневековья правило прецедента только формировалось, и оно имело вид стремления к согласованности разных судебных решений. Впоследствии, к началу XVII в., когда коллизии между правилами «общего права» и «права справедливости» приобретали иногда политическое значение, правило прецедента стало приобретать все более и более определенный вид.

Для судебно-правовой системы Англии уже со времени ее формирования был характерен дуализм: наличие «общего права» и «права справедливости», каждое из которых опиралось на собственные учреждения и традиции юстиции. Эта двойственность не только не была ликвидирована правовой политикой централизованной монархии, но закреплена законодательно, а также в силу традиции. Важнейшим носителем этой традиции стало правило судебного прецедента, обязательного для судов наряду с законами. Все это предопределило главнейшие особенности исторического английского права сравнительно с правом других стран континентальной Европы.

К концу Х в. — времени начала французской феодальной государственности — на территории королевства утратили практическое значение и Салический закон, и в подавляющем большинстве законы Каролингов. Юридический быт основывался на местных обычаях, разных в различных областях страны, и на формирующейся практике феодальных судов. В областях Южной Франции, особенно Провансе, сохранилась традиция римского права. В становлении новых правоотношений и юридических правил для них основное значение приобрело феодальное право — установленная в том или другом феодальном владении форма взаимоотношений между господином и подвластными людьми, поддерживаемая вотчинной юстицией и охраняемая принципом иммунитета. Историческая слабость королевской власти и централизованной юстиции во Франции (до XIV в. по крайней мере) сделала феодальное право доминирующим видом права.

В отдельных областях феодальное право стало приобретать вид стабильной системы. В конце Х — XI вв. появились первые собрания феодальных обычаев и правил юридического значения: «Правила обычаев и прав монастырских», составленные в вотчине древнего Рельского монастыря (977), свод обычаев Барселоны (1064), «Законы и обычаи герцога Вильгельма», правителя Нормандии (1066). Содержание этих сводов было тесно связано с особенностями феодальной, сеньориальной юстиции на месте, и значение этих правил не выходило за пределы своих сеньорий. (В других местах их могли не применять, но руководствуясь только аналогией, а не властным распоряжением.) Практика сеньориальной юстиции стала превращаться в областные, местные обычаи (coutumes), и новое право получило название кутюмного, или кутюмов. Поскольку социальное, этническое, культурное и даже языковое единство Франции было весьма относительным (до XVII–XVIII вв.), кутюмы разных областей существенно отличались друг от друга.

Практика кутюмов отпиралась на особую форму судопроизводства — повальный обыск (par tubes). Это был суд, проводимый своеобразным жюри «знающих», или «старейших», в количестве 10 человек. Они предлагали судье сеньора или короля свои заключения о факте правонарушенияили преступления и о личности тяжущихся. В середине XIII в. было установлено, что согласное заключение двух tube обязательно для судей, а юридические оценки таких присяжных и есть право.

С возникновением постоянной королевской администрации и юстиции на местах — бальи, сенешалов (см. § 28.2) — местные обычаи получили как бы государственную санкцию. Развитие ученой юриспруденции способствовало тому, что с середины XIII в. возникли собрания кутюмов разных областей Франции.

Одним из древнейших считается (1) частное собрание под названием «Советы другу», составленное в 1254–1259 гг. П. де Фонтеном, бальи округа Вермандуа. В нем, однако, большее место, чем кутюмы, заняли правила, почерпнутые из римского права. Большое распространение приобрела (2) Книга Правосудия и Жалоб, написанная неизвестным автором в XIII в. по обычаям Орлеана, с приложением правил римского и канонического права. Кутюмам Орлеана были посвящены и (3) Установления св. Людовика, написанные в 1272–1273 гг. неизвестным автором, но благодаря имени почитаемого короля и выдержкам из его указов широко распространившиеся. Одним из самых известных стало собрание (4) Кутюмов Бовези, обнародованное в 1285 г. сенешалом небольшого северо-западного графства Филиппом де Бомануаром (XIII в.). «Кутюмы Бовези» впервые вобрали в себя все сферы права, подчинив систематизацию (в 70 главах) нуждам практического разбора дел. Несмотря на провозглашение королевской власти единственным сувереном, Бомануар закреплял в правилах кутюмов обязанность властей соблюдать традиции права («Король сам должен хранить обычаи и заставлять других соблюдать это»). Особенное значение и распространение приобрел (5) Большой кутюм Франции короля Карла VI, составленный в конце XIV в. бальи Жаком Аблежем. В этом собрании были изложены в качестве образца феодальные права и обычаи королевского домена (Иль-де-Франс). В конце XIV — начале XV в. сборники кутюмов продолжали появляться в разных областях королевства.

Распространенность кутюмов сделала их к XV в. основным источником права Франции. Хаотичность собраний вместе с тем вызывала немалые трудности в применении кутюмов. Королевская власть, к которой нередко апеллировали на решения местных судов, оказывалась бессильной в оценке кутюмов из-за отсутствияих систематичного изложения. В рамках общей реформы судопроизводства король Карл VII предписал «собрать, записать и согласовать кутюмы и манеры» всего королевства (1453). Однако практическая работа в этом направлении началась лишь в конце века. Для систематизации кутюмов в бальяжи направлялись королевские комиссары, которые вместе с бальи и местными собраниями знати (нотаблей) должны были установить местные обычаи. Королевские посланцы значительно повлияли на романизацию (в духе римского права, которое считалось «общим правом королевства») кутюмов. На протяжении 1498–1530 гг. в большинстве провинций, городов и округов Франции были составлены новые полуофициальные собрания кутюмов (Орлеана — 1509 г., Парижа — 1511 г. и др.). В работе над ними немалую роль сыграли ученые правоведы, которые привнесли в кутюмы новые правила систематизации и логики. Всего было составлено до 60 общего и до 200 местного значения кутюмов. В середине XVI в. по распоряжению короля многим были даны новые редакции. Кутюмное право получило официальное признание.