Странно, но Василий Леонидович явно гордился тем, что наконец-то может почувствовать себя справедливо уравненным с такой зловещей фигурой, как Георгий. И ещё он подумал, что надо теперь как-то решать проблему с надоевшей женой, и был уверен, что вновь все кончится удачно.

Это переполнило его гордостью, и он даже удивился, как мог так долго повиноваться наглой агрессии всех этих окружающих его, в сущности, слабых и вздорных людей.

Подземная электричка, мерно раскачиваясь, уносила его все дальше и от места убийства, и от выброшенного браунинга, в котором оставалось ещё три патрона.

Через три дня, в конце очередного заседания подполковник Кондратов попросил Звягинцева задержаться.

— Ну, что слышно об убийстве в лифте?

— Да ничего нового. Глухо. У меня такое впечатление, что Раева не за того приняли, либо это бытовуха. Хотя проверочные мероприятия по его жене ничего не дали: баба как баба, от него не гуляла, балдела от внезапно нахлынувшего достатка — весь её пыл на тряпки уходил.

— Да, дело вроде бы рядовое, если бы мы не знали, что Раев под крышей у Туза находился. Ктому же эксперты дали заключение, что на разборке при ликвидации телевизионщика и убийстве коммерсанта Раева один и тот же ствол фигурирует: браунинг мелкого калибра. Если этот ствол принадлежит кому-то из окружения Туза, то почему в двух случаях убиты его люди? Может быть, кто-то у Туза ведет двойную игру? Если это так, надо его найти. Дай своим задание. И о браунинге не забудь. Может, на него Туза и выловим. Кстати, наши источники сообщают, что его окружение, да и он сам всполошились. Решили, что это на них конкуренты наезжают.

— Да, я знаю: один из моих новеньких парнишек, вы его знаете, обмолвился, что Туз подозревает в этом новом накате людей Сахарка. Между ними в последнее время обострились отношения из-за влияния в городах Золотого кольца. Кое-кто даже о войне поговаривает.

— Да ерунда все это. Если Сахарок хотел за своего приятеля Клюкву отомстить, то самого бы Туза или хотя бы Копченого замочил, а не какую-то пешку-коммерсанта. Да ипо оперативным данным люди Сахарка к этому отношения не имеют. Но мы их разубеждать не будем. Если желание появится — пусть пободаются. Это только на пользу. Тем более что мы и сами пока ни в чем не уверены. Учти, на отработку версии о причастности Туза к убийству Клюквы у нас остается все меньше времени. То, что ты узнал, где находится жена Туза, — хорошо. Теперь постарайся разговорить её. Кстати, есть данные о двух типах, каждый из которых мог участвовать в расправе над любовником жены Туза. Главное, что мы знаем, на чем их Туз мог прижать: один наркотиками балуется, а второй — заядлый картежник, и если бы не Туз, давно бы за долги жизнью рассчитался. Возьми их адреса, проверь и используй. Благо теперь мы и сами надавить на них как следует можем.

Звягинцев постоял в раздумье, докладывать ли начальству о намеченной в ближайшие дни на даче у Туза сходке солидных людей для отдыха или нет, потом решил, что рановато: кое-что ещё надо уточнить. Он взял листок с адресами подозреваемых лиц и пошел к дверям. Подполковник, пожалуй, прав: вокруг Туза начинает твориться что-то странное, и это может его погубить. Хотелось бы опередить этих ребят из РУОПа. Зацепок много, но главное, надо добыть этот браунинг. К нему, похоже, ведут все ниточки.

Звягинцев не знал, что в этот момент браунинга в группировке уже не было. Как не знал и того, что не пройдет и двух недель, как волею судеб засвеченное оружие вновь вернется к людям Туза.

Василий Леонидович не доехал ещё до института, когда выброшенный им браунинг нашел пятнадцатилетний Борька Топорков. Он забрел в беседку случайно, просто так. Обычно их компания во главе с Синюхой собиралась здесь ближе к вечеру. Но ему нечего было делать, и он, коротая время, зашел посидеть на скамейке. Раньше здесь собирались пенсионеры и играли в домино. Но где им тягаться с их компанией! Пенсионеры уже давно перестали жаловаться в милицию и ютятся теперь на ящиках позади магазина. Ну и пусть, это Топоркова не трогает. А трогает его то, что Синюха вконец обнаглел, перестал со всеми считаться. Вон Лидку только за собой оставляет право ласкать. Да и раскомандовался уж очень! Конечно, Топорков ему в драке не уступит, но за Синюхой большинство парней, и они поддержат его. Так что в открытую схватку Борька пока вступать сейчас не может.

Топорков со злостью сплюнул, стараясь попасть точно в шляпку гвоздя, торчащую из доски. Но промахнулся. Он плюнул ещё раз и опять не попал. Тогда он наклонился как можно ниже и замер на мгновение, дожидаясь, пока рот наполнится слюной. Третий плевок с близкого расстояния был точен. Итут, подняв глаза, он заметил браунинг. Подняв его, Топорков понял, что у него в руках настоящее оружие. Это была удача. Он ещё не знал, каким образом, но был уверен, что эта находка поможет ему переломить отношения в их компании и отобрать первенство у Синюхи.

Этот гад может только издеваться над пацанами. Вон паренька из его же дома совсем замордовал. Топорков не любил Синюху ещё за то, что тот чужими руками себе авторитет и славу зарабатывал. Натравит пацанов на кого-нибудь, а сам в стороне. Вот и его, Топоркова, заставил издеваться над Виталькой. Гнида он, вот и все.

Нет, не любил Топорков Синюху. Но что делать? Если не гужеваться с его компанией, то ребята из дома, прозванного Лимонией, будут гонять, как зайца. А так тебя в твоем районе трогать все-таки боятся.

Нет, — вздохнул Топорков, — придется все-таки с Синюхой ладить. Никуда от него пока не денешься. Вот сегодня они должны встретиться всей компанией на чердаке. Конечно, хотелось бы хвастануть оружием, но нельзя: Синюха тут же принудит отдать браунинг ему. А с пистолетом он и вообще обнаглеет. Да и спьяну пристрелит ещё кого. Совсем оборзел парень.

Топорков спрятал оружие в карман и поспешил домой. Жил он в коммунальной квартире. В маленькой комнате, где они обитали вдвоем с матерью, прятать оружие было нельзя. Мать постоянно следила за ним, искренне считая, что он совсем отбился от рук и по нему тюрьма плачет. Это постоянное обыскивание его вещей, проверка карманов порядком надоели Топоркову. Так что на первое время он мог спрятать браунинг лишь в общем для всех жильцов чулане, в ящике, где хранились разные ржавые инструменты. В этот ящик, кроме него, мог заглянуть лишь Олег — муж соседки Ленки. Это был веселый молодой мужик. Ленка с ним познакомилась, когда он служил в армии в Подмосковье. Поговаривают, что он женился на ней, чтобы закрепиться в столице. Мать Бориса его не любила, часто выговаривая Ленке, что та поспешила и не за того замуж выскочила. Кроме как ветрогоном этого Олега и не называла.

— Разве не видишь, что он за любой юбкой бегает. За голой бабой бросится с десятого этажа вниз не задумываясь. Неужели ты веришь, что по вечерам он работает или с друзьями встречается?

А Ленка — девка беззаботная, в ответ только смеется.

— Ничего, тетя Клава, и мне что-нибудь да достанется. Главное, посмотри, как он к дочке Дашеньке относится. Не всякая мать так о своем дите заботится.

Мать Топоркова только в сердцах рукой махала.

— А, живите как хотите!

Наслушавшись матери, Борис соседа тоже не жаловал, хотя считал, что мужик он, в общем-то, неплохой. Пряча пистолет в груду инструментов, Топорков, конечно, допускал возможность обнаружения оружия Олегом, но был уверен, что тот шума не поднимет и в милицию-то уж точно не обратится. Так что пусть эта штуковина полежит дня три, а потом он что-нибудь придумает и перепрячет её в более надежное место.

Мальчишка Топорков и предположить не мог, что в его распоряжении было не три дня, а всего несколько часов. Инженер Жигунов уже достал из-за дивана свое охотничье ружье.

Металлическая дверь с противным, царапающим по нервам визгом распахнулась, один за другим они вошли на чердак и направились к стоявшему в углу, обитому коричневым дерматином дивану. Жигунов ждал троих, но они привели ещё двоих — высокого парня в кожаной куртке и бойкую размалеванную девицу с белесыми кудряшками, выбивающимися из-под вязаной шапочки. Это было совсем некстати: посчитаться он хотел только с троими.