Бог Троян определил радоваться меду, яблокам и полотну. В свою честь велел он играть эти праздники, устраивать эти веселья, чтобы все смертные благодарили за посланные им дары. Боги не любят неблагодарных.
А в честь Воды повсюду справляли Купальские торжества. Ровно половина года определялись ими — Летнее Солнцестояние, когда отшумело буйство трав и цветов, посевы пошли в рост, можно успокоиться и ждать урожая — Урожаниц.
Пока жива была Троя, бог Троян царствовал в ней, а погубительницу Трои Прекраснейшую Елену постигла смерть во время Купальских игр: как известно, во время Купальских купаний девственность возвращалась даже старым богиням, таким, как Гера. Елена не пропускала ни одного Купальского торжества — и вот во время одного из них, пока девушки Водили хороводы, к ней прокралась служанка и показала ей маску богини мести. Елена повесилась на дереве после купания, обретя желанную девственность.
Когда Порсенна впервые побывал на праздновании Ивана Купалы, он закрыл лицо руками и заплакал: «Я будто в родной Этрурии… Но у нас это называют Праздник Ныряльщика, юноша летит со скалы в море, где вступает в брак с богиней моря… Юноша вступал в брак, а старики бросались в море, чтобы омолодиться… Я не знал, что вы, русы, посвящены в такие древние мистерии…»
Все смотрели на Порсенну изумленно, а он что‑то бормотал про Колхиду и Медею, которая варила в котлах стариков, но внимательно его никто не слушал: кто же будет вникать в старческие бормотания в жаркие купальские вечера?
Княгиня Ольга не всегда могла выслушивать речи Порсенны. Ее каждодневные, каждоминутные княжеские дела требовали неустанного внимания.
А тут — Елена Прекрасная, Троя… Купальские торжества бога Трояна… И когда Порсенна обернулся к ней и сказал почти грозно: «Я знаю, куда еще летал Аполлон на лебедях в Гиперборейскую страну…» — у нее покатилось сердце.
— Ваш остров Валаам в озере Нево — это Вальгалла северных богов, там они собирались и туда прилетал Аполлон…
Что такое Вальгалла, княгиня Ольга не слышала прежде, но вспомнила, что на остров Валаам спешат многие, невнятно объясняя, зачем им это нужно…
«Так вот оно что», — подумала княгиня Ольга и решила, что будет теперь внимательно допрашивать всякого, кто туда отправляется… И почему туда нужно попасть и евреям из Праги, и кельтам из Крыма и Филиды в Моавской земле, и князьям из Древлянщины… Когда она в детстве была там с отцом, то не слышала ни о какой Вальгалле…
— Вы, славяне, меня потрясаете. Неужели вы происходите от Слова — Славяне? Соловяне, Соловьи какие‑то… Нет, нет, я не спрашиваю, я уверяю тебя, я знаю, что Славяне — от Слова — Солова — Соловья…
«Ладно, Валаам — Вальгалла, нужно переговорить со всеми, что это означает и чем это может угрожать… Впрочем, это обычные сказки Порсенны. Надо же, придумал: Аполлон летал на Валаам…» — подумала княгиня Ольга рассудительно, вытаскивая все жизненное и определенное, чтобы не дать унести себя вихрям выдумки и отвлеченности.
Красота Купальских хороводов, венков на головах девушек и юношей, пение, костры, свитые ветвями березки возбудили Порсенну, и он мешал княгине слушать и наблюдать, но она не хотела обидеть старика. А он — уже будто на крыльях бога Стрибога — мчался вместе с Аполлоном на лебедях в Вальгаллу. «Какая Вальгалла, что ты придумал?» — пробовала она тогда остановить этруска, но Порсенна был неумолим: «Да, да, Вальгалла, я давно это понял». Он соединял север и юг, греков и славян. А славяне — словы — соловы — соловьи — слушали Слова своих богов и пели их.
— Вам бы только попеть да поиграть, а Аполлону этого и надо. Вот он и облетывал славянские священные места — Валаам–Вальгаллу и острова Блаженных — Соловецкие. Да и Валаам — тоже остров Блаженных… Древние искали их в Британии, а они у вас, у славян…
Самый древний славянский бог — Род, древнее Велеса и Трояна, а его святилище — Соловецкие острова, потому что Род посылал с дождем все семена на землю, чтобы они засевали травой, цветами, деревьями, кустами, а людям он посылал Слова, чтобы они могли говорить друг с другом, любить, детей рожать и землю пахать, и слова тоже посылал с дождем, как семена. Ведь слова любви — это и есть семена человеческие люди их друг другу говорят, и от этого дети родятся…
Княгиня Ольга засмеялась:
— Ну вот, наконец‑то я поняла, что это сказки про Бабу–ягу, и я могу спать спокойно и не добавлять к своим княжеским беспокойствам еще какую‑то Вальгаллу.
Порсенна вытащил огромный кусок льняной ткани и вытер им голову.
— Княгиня, верховной жрице следует знать, что такое Вальгалла. Это дворец, где северные боги встречаются с убитыми героями. Он окружен деревьями с золотыми листьями. Над главной дверью там висит волк, а над ним — орел. Во дворце 540 дверей и много–много мечей, и через все двери входят убитые герои. На пирах богов и героев ели кабанов, а валькирии разносили мед, который надаивали у священной козы.
Словом, это те поля мертвых, которыми владеет этрусский и славянский бог Велес. Аполлон прилетал на лебедях, а девы–валькирии имели лебединые крылья и могли в любой миг стать лебедями. Ты понимаешь, о чем я думаю? — спросил Порсенна, хотя к княгине Ольге приблизились поющие девицы в венках.
Княгиня Ольга показала на них глазами, и старик кивнул:
— Вот–вот, слишком много совпадений…
— А еще для Вальгаллы есть у вас второе место — Валдай. И я никак не разберу — неужели их было две? Нет, двух не Могло быть, значит нужно искать третью. В Валдайских горах есть Алаунская возвышенность. Она очень похожа на Валаам — там стоят еловые леса, много озер и много огромных камней, таких, что на острове рядом с Валаамом — Дивным, там выстроен из таких камней огромных — под силу лишь великанам — круг… Да, каменный круг, людям он не нужен, он нужен лишь богам. На Соловецком острове есть Секирская гора, вот на ней и было святилище Рода. Есть там и два озера — Белое и Святое — от бога Световита. Живая и мертвая вода. В этих каменных кругах боги принимают живую и мертвую воду перед тем, как отправиться к себе на небо — на Тот Свет, с Этого Света. У нас, этрусков — Светинесл, у вас, славян, — Световит… Тот и Этот Свет… Они возносятся к Велесу–Волосу — в его поля мертвых, поля блаженных… Здесь, на земле, — только острова, а там — бескрайние поля… Валаам, Вальгалла, Белес… Все были там. И Аполлон и Белее.
Порсенна будто не видел ни огней костров, ни хороводов… «Хорошо ему — он так погружен в прошлое, видимое только ему, что не замечает ничего вокруг», — думала тогда княгиня Ольга.
А вокруг костров прыгали все выше и выше с криками, чтобы пламя поднималось выше и чтобы лен возростал выше… Чтобы гуще рос лен.
Однако напрасно думала княгиня Ольга, что старик ничего не слышит, только слух у него был особенный… Он нагнулся и поднял оброненную кем‑то веточку льна.
— Вот вы, славяне, соловы — соловьи, только Слова и Песни распевающие, даже не знаете, что такое Лён… А ведь это греческое божество Лин — Линос — Лён… Он был сыном Аполлона и музы Урании Небесной… Вы, славяне, ведь любите смотреть в небеса… Лин был величайшим музыкантом, изобрел ритм и мелодию и записывал свои песни пелазгийскими — то есть этрусскими буквами…
Ольга засмеялась и Порсенна сдвинул брови.
— Ах, княгиня, дело не в буквах… Лин погиб, его затравили собаками его завистники… И с той ли поры, или раньше жрецы Аполлона носят всегда только льняную одежду, а во время сборки льна поют всегда жалобные песни. Кто их сочинил и записал — может быть, Лин? А молодежь прыгает вокруг костров перед днем Трояна — Троицы — Ивана Купалы, чтобы лен вырос густым и высоким… И тогда его будут мочить в воде, как на Ивана Купалу, и трепать железными мялками, как собаки рвали тело бедного Лина… Дух же его перешел в лен…
— Но почему, Порсенна, в наш русский край попал твой греческий лен? — с насмешкой спросила княгиня Ольга, глаз не отрывая от хохочущей Марины, которую окружили несколько парней и пытались накинуть на нее свои венки. Она произнесла это, почти не задумываясь над своими словами, чтобы прервать наскучивший ей рассказ.
