Встать в стременах, обрезать веревку ударом наотмашь, стащить приговоренного вниз и посадить на лошадь было для бесстрашного гамена делом одной минуты. Все теснее сжималось кольцо вокруг лошади смельчака, все неистовей становились вопли лишенных добычи хищников. Словно не слыша их, Фрике кольнул ножом в бок лошадь, та взвилась, будто у нее выросли крылья, и стрелой помчалась в сторону леса.

Фрике был очень доволен собой.

— Чисто сработано, — сказал он. — У них нет ни одной лошади. Будь я проклят, если они нас поймают. Эй! Парень! Как дела? Хватит тебе умирать. И не так уж долго ты висел. Держись!

В это время раздался свист. Потом грянул выстрел.

— Черт побери! Эти кусочки свинца бегают быстрее нас, так что плохи наши дела. Через пятнадцать минут нас могут повесить или застрелить. Да, веселого мало.

Снова грянул выстрел.

— Ай! Мы пропали! — вскрикнул Фрике.

Пораженная пулей, лошадь жалобно заржала и тяжело рухнула на землю, а спасенный Фрике незнакомец оказался распростертым в куче грязи.

Молодой человек схватил карабин, притороченный к седлу, спрятался за смертельно раненную, еще теплую лошадь и стал смело ждать приближения беснующейся толпы.

— Трудно будет отсюда выбраться, — произнес парижанин. — Интересная у меня судьба. Влечет лишь туда, где опасно. Весь свет объездил, и везде то же самое. Что и говорить! Наша планета — небезопасное место.

Золото в Австралии. — Рассыпное и жильное золото. — Самородки. — Страна миллиардов. — Золотая колонна диаметром в метр и высотой в семьдесят девять метров. — Что происходит с добытым золотом. — Страна не только миллиардов, но и контрастов. — Австралийский буш и пустыня Сахара. — Американские напитки. — Удары кулаком, помещенные под большие проценты на лице Сэма Смита. — Признательность бандита. — Приключения повешенного, которому веревка принесла счастье. — За четыре сажени веревочки.

Существование месторождений золота было официально признано в Австралии только в 1851 году, но из документов явствует, что драгоценный металл там обнаружили значительно раньше.

По непонятным причинам власти держали в строжайшей тайне наличие золота в колонии, чем надолго задержали ее развитие.

Еще в 1848 году прошел слух, что какой-то пастух нашел залежи золота в Австралийских Альпах. Время от времени служащие на станциях подбирали и продавали встречавшиеся прямо на земле крупицы золота. Но в большинстве своем первые поселенцы были заняты поисками новых пастбищ, оставаясь равнодушными к месторождениям золота.

И все же золото в скором времени было обнаружено повсеместно. И в граните, и в песках, и в глине; в известняковых породах, среди силикатов; в смесях с окисями марганца и барита. В силурийских, миоценовых и мезозойских породах, а также отложениях плиоцена, в размытых обвалами почвах. В общем, трудно сказать, где его не находили в этой удивительной стране, изобилующей минералогическими богатствами. Даже с помощью науки невозможно было подчас определить глубину разработок, ибо лопата и кирка золотоискателя то и дело опровергали гипотезы геологов и инженеров.

Не распространяясь об этом подробно, скажем лишь, что разработка золотых приисков ведется на аллювиальных отложениях [244]и на кварце. В первом случае извлекают металл из песка или глины, во втором — из горной породы.

Вначале раскопки ведутся на небольшой глубине. Золотой песок, смешанный с землей, кладут в чан с водой и взбалтывают до образования густой кашицы. Кашицу выливают в деревянное корыто с металлической пластиной на дне в виде своеобразного сита. Кашица проходит сквозь отверстия в пластине, а более крупные частицы остаются. В свою очередь, частицы эти промывают в жестяной посудине, что требует большого умения и опыта, и остаются только крупицы золота.

Все эти операции производятся группами рабочих из четырех-пяти человек.

Со временем рудокопов перестало удовлетворять золото, найденное на поверхности земли, и они стали рыть подземные галереи, где часто попадались крупные самородки. Наиболее примечательные находки хранятся в музеях Мельбурна и Сиднея, и каждый экспонат имеет свою историю. Такой самородок — это целое состояние. «Уелкем» («Желанный»), найденный в Бэкери-Хилл в районе Балларата, был продан за двести тридцать восемь тысяч триста пятьдесят франков. «Уелкем Стрейнджер» («Желанный Незнакомец») оценен в двести тридцать девять тысяч четыреста двадцать франков. Самородок «Цапля», найденный в Мен-Александре, был приобретен в Англии за сто две тысячи франков. «Леди Гетем», обнаруженный вблизи Канейдиан-Гали, стоил семьдесят пять тысяч франков.

Разработка жил требует квалифицированной рабочей силы, многочисленного персонала и дорогого оборудования. Этой отраслью золотодобывающей промышленности занимаются преимущественно крупные компании, располагающие большими капиталами. Для извлечения кварца из жил, находящихся нередко на дне галерей на глубине тысячи, тысячи двести и тысячи восемьсот футов, пользуются шахтами. Куски кварца дробят и подают под паровой молот. Молоты падают в корыта с проточной водой и превращают кварц в мельчайшую пыль. Эту пыль вода уносит в емкости с ртутью, которая смешивается с золотом. Ртуть в верблюжьем бурдюке помещают под пресс; она как бы проходит через фильтр, после чего остается тестообразная масса, которую дистиллируют в реторте. Ртуть испаряется, и на дне сосуда остается чистое золото.

Трудно представить себе весь размах этих разработок, не прибегая к цифрам. Читателю достаточно узнать, что в одной лишь провинции Виктория, самой маленькой, но зато самой богатой, население рудничных поселков, составившее в 1866 году семьдесят тысяч семьсот человек, сейчас упало до сорока двух тысяч.

Мощность аллювиальных грунтов была такова, что для выработки золота потребовалось двести восемьдесят девять паровых машин, развивающих мощность в восемь тысяч лошадиных сил, одна тысяча сто сорок три бетономешалки, двести десять конных приводов, пятнадцать тысяч триста двадцать один деревянных каналов для промывки золота, шестьсот насосов, двести десять колодцев, четыреста пятьдесят машин для измельчения гравия.

В шахтах использовались восемьсот паровых машин мощностью восемнадцать тысяч лошадиных сил, шесть тысяч четыреста машин для дробления скал, шестьсот конных приводов, четыреста восемьдесят девять талей или шкивов.

Что же до количества добываемого золота, то лишь в этой провинции оно достигало ста миллионов унций в год!

Комментарии, пожалуй, излишни.

Австралия поставила около пяти миллиардов унций золота [245]. Говорят, что у нее есть еще пятьдесят миллиардов!

«Миллиард! — вскричал в 1825 году генерал Фой, когда министр Виллель предложил компенсацию за эмигрантов. — Но разве вы не знаете, господа, что еще не прошло миллиарда минут со дня распятия Иисуса Христа!»

Принято считать, что в сутках одна тысяча четыреста сорок минут. А поскольку в году триста шестьдесят пять дней, то есть пятьсот двадцать пять тысяч шестьсот минут, то к моменту, когда генерал Фой произносил свою речь, со времени распятия Христа прошло только девятьсот пятьдесят девять миллионов восемьсот пятьдесят шесть тысяч четыреста восемьдесят минут (с учетом високосных годов [246])!

Как метко заметил мой лучший друг и собрат Арман Дюбарри в своем очаровательном сочинении «Эльзас и Лотарингия в Австралии», если бы пылкий и патриотический оратор Реставрации [247]жил в 1872 году, он не смог бы воскликнуть нечто подобное и удивить палату депутатов, ибо бюджет, расходы и требования завоевателей нашего времени сделали для всех некогда страшное слово «миллиард» обиходным.

В бюджете Франции расходы составляют два с половиной миллиарда франков, а национальный долг — двадцать три миллиарда. Война с Германией стоила французам около пятнадцати миллиардов: пять миллиардов пошло на репарации [248], почти столько же составили принудительные контрибуции [249], при этом Париж сам внес свою долю, почти двести миллионов, оставшаяся сумма включала затраты на содержание войск завоевателей, проценты на возмещение убытков, украденных денег или вещей, два миллиарда на обмундирование и военное имущество и три миллиарда франков на оборону.