Перепуганные малайцы-пираты поспешили остановить пироги вне пределов досягаемости. Убедившись в том, что европейцы — отличные стрелки и в руках у них отнюдь не хлопушки, бандиты тем не менее не отказались от своих планов. Они, похоже, собирались с силами и обдумывали наиболее безопасный способ завладеть столь заманчивой добычей.

Бой был явно не окончен. Осажденные могли рассчитывать всего на несколько мгновений передышки.

Пока Пьер и Фрике сматывали канаты, Андре быстро осмотрел яхту. Его поразило, что на борту всего пять членов экипажа, включая и джентльмена, сердечно приветствовавшего своих спасителей.

Французу слишком хорошо были известны обычаи по ту сторону Ла-Манша, и, несмотря на опасность, он посчитал неприличным пренебрегать необходимыми формальностями при знакомстве. Представление происходило по всем правилам Соединенного Королевства. Англичанин, являвшийся одновременно владельцем и капитаном яхты «Конкордия», представился как сэр Генри Паркер.

Близкое соседство пиратов помешало дальнейшим церемониям. Атака возобновилась. Под ударами весел вокруг кипела вода. Надо было действовать. Англичанин с необыкновенным тактом отвел Андре в сторону и предложил ему общее командование, аргументируя предложение тем, что его ломаный французский может внести сумятицу в самый разгар боя.

— Мы постараемся оправдать честь, оказанную вами. — Молодой человек улыбнулся. — Пока жив хоть один из нас, английский флаг будет развеваться на мачте… Пьер, в вашем распоряжении артиллерия. Надеюсь, нет нужды напоминать, что целиться следует ниже.

Пьер по-военному отдал честь и, ни слова не говоря, занял свое место.

— Они, очевидно, пойдут на абордаж, — рассуждал Фрике.

— Вполне возможно.

— Можно ли мне взять на себя оборону палубы?

— Что ты хочешь предпринять?

— Не мешало бы развесить по бортам капканы; когда мерзавцы полезут наверх, их ноги превратятся в кровавое месиво.

— Делай, если считаешь нужным. Только поскорее.

— Есть. Мажесте, за мной на камбуз! Рысью!

Не прошло и двух минут, как парижанин, а за ним и его помощники снова появились на палубе с несколькими ящиками бутылок.

— Клико номер один… Туринский вермут… Паль аль Басси Компания… Сухое бордо… Какая жалость! Этим чудесным напиткам отведена незавидная участь. Эй, ребята, разбейте-ка все бутылки. Их содержимым, как ни печально, придется вымыть палубу.

Послышался оглушительный звон битого стекла. Знаменитые вина, перемешавшись, полились рекой.

— Сходим-ка еще раз. Этого мало. Хочешь жить — умей вертеться.

После второго похода на камбуз бутылок оказалось еще больше, чем в первый раз. В конце концов вся палуба на три четверти покрылась битым стеклом.

— Капканы готовы! — радостно проговорил Фрике. — Вот что значит отличный винный погреб! Там осталось еще чем промочить горло, когда бой закончится.

— Ох уж эти французы, — восхищенно прошептал сэр Паркер. — Им не откажешь в смекалке.

— Что скажете, Пьер? — обратился к главному артиллеристу Андре.

Расстояние, отделявшее яхту от пиратов, не превышало одного кабельтова.

— Огонь! — громко крикнул Пьер.

Огненный ураган обрушился на пироги, разбил их кольцо и поднял высокую волну: на ее гребне показались обломки лодок и человеческие трупы. Артиллерию поддержала стрельба из карабинов. Атакующие явно не ожидали подобного приема. Но, невзирая на чувствительные потери, разбойники продолжали наступать. Правда, теперь они выбрались из своих пирог и плыли под их прикрытием, не нарушая при этом симметрии. От яхты нападавших отделяло теперь ничтожное расстояние.

Сохраняя спокойствие, Андре обратился к сэру Паркеру:

— Не кажется ли вам, месье, что судно движется?

— Действительно, вы совершенно правы. Это прилив. Еще немного, и мы снимемся с мели. Как жаль, что на борту нет горючего!

— Без машины нам не справиться. Проклятый штиль не оставляет никакой надежды. Скажите, ваши матросы хорошо знают свое дело?

— Это лучшие матросы!

— Необходимо сориентировать паруса. Правда, они убраны, но это дело нескольких минут. Мы продержимся. А потом вдруг да подует ветерок. Пока же надо приложить все силы, чтобы отбить атаку и не допустить абордажа.

— Хорошо.

Тактика малайских разбойников очень проста; если на море штиль, если борта корабля невысоки, а экипаж невелик, можно считать, что победа обеспечена. Пираты плотным кольцом окружают судно, и даже когда стрельба обороняющихся нарушает строй, он мгновенно восстанавливается за счет значительного числа нападающих, — в каждой пироге по три-четыре бравых, до зубов вооруженных молодца, — сколько ни отбивайся, все напрасно. В таком поединке и артиллерия бессильна. Бандиты скоро добираются до судна и набрасываются словно голодные хищники на добычу. Силы обычно неравны — пятьдесят против одного. Что тут поделаешь? Почти всегда встреча с пиратами заканчивается одинаково.

Как ни старались французы держать оборону, пока англичане разворачивали паруса, им все же не удавалось вести непрерывный огонь, чем атакующие вскоре и воспользовались. Их авангард окружил яхту. Взяв в зубы кинжалы, они карабкались наверх, подбадривая идущих следом воинственными криками.

Сэр Паркер схватил кусок троса, растрепанный с одного конца, поджег его и положил на кабестан [185]— струйка беловатого дыма поднялась строго вертикально. Англичанин покачал головой:

— Если через десять минут дым не изменит направление, мы пропали. Вы ведь не хотите живыми попасться в руки бандитов?

Все разом ответили «нет», да так, что на мгновение даже заглушили бешеные вопли малайцев.

— Прекрасно! Я знаю, что нужно делать.

В это время на носу яхты появились пираты.

— Эй, ребятки! Шутки в сторону! — закричал Фрике. Волосы его растрепал ветер, лицо и руки были черными от пороха. — Поберегите ваши пятки!

В ту же минуту победный клич сменился криками и стонами; босые ноги натыкались на битое стекло, кровь ручьями разливалась по палубе. Бежавшие впереди хотели было повернуть назад, но падали от ударов в спину тех, кто шел сзади и не знал, какая опасность подстерегает их на борту. Упавшие не могли уже больше подняться: сотни острых осколков впивались им в тело.

Фрике ликовал.

— Разве ты не видишь, — сказал ему Пьер, — что дело кончится плохо? Они падают и своими телами закрывают стекло. Те, кто идут за ними, ступают уже по трупам. Черт меня побери! Их больше пятисот.

— Огонь, Пьер! Огонь! — взревел Андре.

Первые из наступавших упали замертво, но — увы! — на смену погибшим тотчас же пришли новые.

— Думаю, что все кончено, месье, — произнес сэр Паркер, приготовившись спуститься вниз с револьвером в руке.

— Пусть так, — отозвался Андре, — мы потопим яхту, не так ли? Да здравствует Англия и…

— Да здравствует Франция! — подхватил англичанин. — У нас еще есть время, чтобы поднять французский флаг на мачте. Я хотел бы отдать салют вашей доблестной родине.

Но несмотря на то, что выдумка Фрике не сработала, как говорится, на все сто, и несмотря на то, что обороняющиеся прекратили стрельбу, бандиты стали отступать. Почему? Новая уловка? Увы, нет!

Второпях Фрике и его помощники разлили спирт, и теперь «Конкордия», окруженная пиратами, могла стать добычей огня; палуба была объята пламенем, огонь, пожирая снасти, полз дальше и дальше, превращая в угли тела убитых и раненых.

— Что я наделал! — воскликнул Фрике.

— Успокойтесь, — прервал его сэр Паркер. — Мне все равно пришлось бы потопить яхту.

— Но есть иной выход, черт возьми!

— Сдаться живыми в лапы малайцев? Уверяю, уж они придумают для нас самые невероятные мучения перед смертью…

— А я вам говорю, нам необходимо выжить! Понимаете? Разве вы не знаете, почему мы здесь?

— Нет.

— Так вот. Мы, все пятеро, едем объявить войну султану Борнео!

Фрике не лгал. — Спасены. — «Конкордия» не затонет. — Почему экипаж яхты столь немногочислен. — На борту не осталось угля. — Парижанин обещает починить машину за один час. — Фрике и механик. — Фрике может решительно все. — А тем временем два даяка… [186]— Отрубатели голов. — К отплытию!