— Неудобство?

— Да. — Меч попытался поглядеть ей в глаза, но лицо ее по-прежнему скрывала вуаль. — Раз ты собираешь Избранных, я полагаю, ты считаешь его опасным. Может, я что-то упустил. Мне известно, что Красавицу беспокоили его действия. Порой он меня ставит в тупик. То, что он делает, ни на что не похоже, и Всезнайка не помнит, чтобы раньше было нечто подобное. Но я не вижу никакого явного вреда от его деятельности.

— Ты говорил с ним о его планах?

— Конечно. Я гостил у него несколько дней, и мы с ним беседовали неоднократно.

— И он рассказывал тебе — сверни вот сюда, — он рассказывал тебе о своих планах?

— Ну да, о некоторых. Не о всех, — ответил Меч, сворачивая на указанную аллею.

— Какой-нибудь из них тебя обеспокоил?

— М-м-м… Ну, может, слегка.

— Только слегка? Ну тогда он точно тебе не все сказал. Он не сообщил тебе, почему стало так жарко?

— М-м-м… — Аллея тянулась мимо огороженных, дворов, сужаясь до узкой щелочки между каменными стенами. — Ну, он же не управляет погодой напрямую. Полагаю, что такая жара сейчас стоит потому, что так пожелали лерры.

— Значит, это не его рук дело?

— Да нет, вряд ли. Он сказал мне, что дал указания леррам, что делать в его отсутствие, и оставил их выполнять приказ. Его погодная магия не действует в Верхнеземье.

— Не действует?

— Нет. Покидая Барокан, он расстается со всей своей магией, как и Всезнайка, и я сам.

Они вышли с аллеи на северную дорогу, и Меч недоуменно подумал, зачем понадобилось делать такой крюк. Неужели Вождь и впрямь считает, что кто-то может за ними следить?

— А ты расстался? Целиком и полностью? — Она указала налево.

Меч повернул в нужную сторону.

— Ну, с моей точно. Насчет других сказать не могу, но не вижу, почему у них должно быть иначе. А ты не знала?

— Мы не были уверены. Говорунья сказала, что так оно и произошло. Ну и конечно, Ясновидица не смогла сказать, где находитесь вы с Всезнайкой и Лордом-Чародеем, когда вы были там, наверху. У нее не было даже слабого представления, какое бывает, когда мы носим перья арра, так что она полагает, что это правда. Я не была до конца уверена, что это не какой-то трюк.

— Это кажется безумным, да? — кивнул Меч. — Добровольно отказаться от магии.

— Да. А уничтожение безумного Лорда-Чародея — одна из обязанностей Избранных. Так он безумен?

— Да не знаю я! Честно не знаю. Но сомневаюсь. Если он и безумен, то его безумие куда более скрытое, чем было у Темного Лорда с холмов Гэлбек.

— Ну, значит ты нам обо всем расскажешь подробнее, а там посмотрим. Нам сюда.

Как Меч и предполагал, они пришли к дому Красавицы. Дверь перед ними распахнулась, и мужчина в черной одежде гостеприимцев пригласил их внутрь. Мечу потребовалось несколько секунд, чтобы узнать в нем Тетиву, Избранного Лучника.

Хват, Болтунья и Ясновидица — то есть Азир — пришли сюда более коротким путем и уже сидели в креслах возле очага, когда Вожак с Мечом вошли в комнату. Красавицы видно не было. Болтунья сбросила вуаль и капюшон. Меч вежливо кивнул присутствующим.

— Садись, — указала ему Вожак на край очага. Сама она уже пристроилась на кирпичи. Меч послушно сел.

Некоторое время все молчали. Вожак стянула с себя вуаль и капюшон, явив взору удивительно юное личико, обрамленное густыми черными волосами. Меч молча смотрел на нее, пытаясь сообразить, что надо сказать, но тут из глубины дома появилась Красавица. Ее невозможно было перепутать ни с кем, несмотря даже на натянутый капюшон, — ее выдавала походка.

— Ну, все в сборе, кроме Всезнайки, — сказала Вожак. — Ясновидица, окажи мне любезность и подтверди, что все присутствующие тут — именно те, за кого себя выдают.

— Меня зовут Азир шир Азир, — произнесла Ясновидица.

— Ах да, извини, Азир. Так тут все, кому следует тут быть?

— Каждый из присутствующих здесь — Избранный, — подтвердила Ясновидица.

— Отлично. Надо кого-нибудь представлять? Меч, ты всех тут знаешь?

— Ну в общем — да, — кивнул Меч. — Хотя с тобой познакомился только что, а с Ясновидицей и Вором совсем недавно.

— Значит, все друг друга знают. Хорошо. Меч, ты пробыл какое-то время в Летнем Дворце, так?

— Всего несколько дней, прошлым летом.

— И ты виделся там с Лордом-Чародеем? Разговаривал с ним?

— Да.

— Ты сказал, что он сейчас не управляет погодой, что он утратил власть над стихиями, когда покинул Барокан.

— Да.

— Ты уверен?

Меч поглядел на остальных. Те внимательно смотрели на него и Вожака.

— Ну, он так сказал. И у меня нет оснований ему не верить. Во всяком случае, я-то точно утратил свою магию, когда поднялся в Верхнеземье.

— Значит, жара и дожди не вовремя и не на месте и гроза в Высоких Деревьях — не результат его сознательных действий?

— Ничего об этом не знаю, — пожал плечами Меч. — Гроза? Была… Прошлой осенью Лорд-Чародей нанес визит в Безумный Дуб и с помощью молний уничтожил одну помеху, но это было совсем не рядом с Высокими Деревьями, а о грозе в других местах я ничего не слышал. До нас из Среднеземья мало какие сведения доходят. Какая жара? Какие дожди? Какая гроза?

— Та сама жара, которая этим летом в Среднеземье совершенно невыносима, — буркнул Лучник.

— А дожди, которые где-то прибили всходы, а в других местах не пролились вовсе, и урожай засох, — сообщила Ясновидица. — К тому же дожди все чаще и чаще идут днем, а не по ночам, как им должно.

— И сообщили о мощной грозе с громом и молниями, до полусмерти перепугавшей всех в Высоких Деревьях, хотя молнии вроде бы ничего не подожгли, — добавила Вожак.

— Ничего об этом не слышал, — сказал Меч. — В долинах ничего такого не было с прошлой осени, если не считать нескольких послеполуденных дождичков, которые большинству из нас даже понравились. Я не слышал ничего, кроме обычных жалоб на жару.

— Лерры жизни сообщили мне, что ветер, вода и погода стали неуправляемыми, дикими и неукротимыми и делают все, что захотят, наплевав на наносимый ими урон, — произнесла Говорунья знакомым певучим голосом. — Связывающие их заклятия все еще болтаются на них, но никто не держит их в узде и не руководит ими.

— О! — Меч поглядел на окружающие его лица. Выражение на всех было мрачное.

— Значит, Лорд-Чародей никак не объяснил тебе причину своего небрежения? — спросила Вожак.

— Нет, — покачал головой Меч. — Он рассказывал о том, что хочет отказаться от магии и управлять Бароканом без нее, но сказал, что оставил леррам погоды указания вести себя как следует и поддерживать обычный ход вещей.

— Ну так они его не поддерживают, — хмыкнула Вожак.

Меч пожал плечами.

— А он не объяснил, почему позволяет этим леррам бегать без привязи?

— Ну, он… Он носится с идеей, что нам следует целиком и полностью отказаться от магии, что магия слабеет, и мы в ней больше не нуждаемся, и нам будет куда лучше вовсе без нее. — Говоря эти слова, Меч понимал, что не может как следует объяснить позицию Лорда-Чародея. В устах Артила все звучало куда лучше и понятней.

— Почему?

Меч помедлил с ответом.

— Я не… Я не знаю до конца, — признался он. — Когда его избрали новым Лордом-Чародеем, я спросил, зачем нам вообще теперь нужен Лорд-Чародей, если бродячих колдунов нет уже несколько столетий, а вот Темные Лорды случаются, но тогда меня вроде как никто и слушать не стал. А теперь он заявляет, что поразмыслил над моими словами и решил, что я прав. Он считает, что старый уклад обречен. Чародеи вымирают, и он сказал, что вся прочая магия тоже слабеет, и со временем нам так или иначе придется жить без магии, так почему бы не научиться жить без нее прямо сейчас, не дожидаясь того момента, когда у нас попросту не окажется иного выбора.

— То есть Лорд-Чародей, долг которого защищать Барокан своей магией, расстался с этой самой магией, чтобы жить в Летнем Дворце?

— Полаю, что да. Летом.

— А ты видишь какую-нибудь причину, почему мы не должны считать подобное поведение пренебрежением долгом, который он поклялся выполнять, и не счесть это достаточной причиной для отстранения его от должности?