Ясновидица снова опустила взгляд и покачала головой.

— Пока нет, насколько я вижу, — прошелестела она. — Собственными руками он не убивал никого.

Меч некоторое время молча смотрел на нее. И принять решение его заставило не столько то, что она сказала, сколько — как она это сказала.

— Ладно, — кивнул он. — Выходим утром. Можете переночевать либо в павильоне, либо на чердаке в доме моей матери, на выбор.

Оба предпочли чердак.

Меч хотел представить их по всем правилам, но Вор опередил его, шагнув вперед и нагнувшись к руке матери Меча. Та стояла в дверях кухни, глядя на нежданных гостей.

— Счастлив познакомиться со знаменитой Белой Розой, — пропел Хват елейным голосом, ничего общего не имеющим с напыщенными речами гонца или спокойного молодого человека, каким он был буквально пару минут назад у павильона. Теперь он расправил плечи, и осанка его полностью изменилась. — Я Десрем дик Таборин из Опрокинутой Корзины. Пришел звать вашего достопочтенного сына нам на помощь.

Белая Роза покосилась на Меча, но прежде чем тот успел открыт рот, Вор продолжил:

— Видите ли, у нас возникли кое-какие трудности с разбойниками — трудности, не достойные внимания Лорда-Чародея, занятого другими делами в Летнем Дворце, — и мы подумали, что Избранный Воин мог бы оказать нам содействие.

— О! — Белая Роза вопросительно глянула на Меча.

Меч не намеревался лгать матери, но понимал, почему Вор предпочел скрыть правду. Любой намек на то, что Избранные собираются вместе, наверняка спровоцировал бы лавину слухов о Лорде-Чародее, а сейчас это совсем ни к чему. Артил ведь нынче считался героем. Дорогу от Зеленых Вод прорубили как раз месяц назад, мимо горелого пня Безумного Дуба, и это повлекло за собой новую волну торговцев и путешественников.

Все же ему по-прежнему не хотелось врать, но теперь можно было сказать часть правды, создав при этом впечатление, что данное Вором объяснение верное.

— Я так и боялся, что это пересиживание жары в Летнем Дворце к добру не приведет. Но раз так, придется пойти. Я предложил им заночевать у нас на чердаке. Там малость поудобней, чем на полу в павильоне.

— О! — снова воскликнула Белая Роза. — А это кто? Твоя жена? — Она перевела взгляд с Вора на Ясновидицу.

— Друг, — ответил Хват. — Она знает дорогу лучше, чем я, и согласилась меня провести.

— Да ну? — нахмурилась Белая Роза. — Но я никогда не видела ее в Безумном Дубе.

— А я никогда тут и не была, — спокойно проговорила Ясновидица. — Но я изучила карты.

— Правда? — Белая Роза просветлела. — Отродясь не видала ни одной карты. Слыхать слыхала — они похожи на картинки. Но чтоб целых городов?

— Ну что-то вроде того, — замялась Ясновидица.

— И ты тоже из Опрокинутой Корзины?

Ясновидица бросила взгляд на Вора. Тот среагировал мгновенно:

— Ну да, конечно, она оттуда.

— Это далеко.

— Да, неблизко.

— Ты надолго уйдешь? — обернулась Белая Роза к сыну.

— Не знаю, мама. Надеюсь, не очень.

— Ты никого не убьешь?

— Не знаю я, мать! Искренне надеюсь, что нет.

Меч понимал, что убийство Артила сделает его изгоем, а убийство кого-то еще — преступником.

— И твой поход не имеет никакого отношения к Лорду-Чародею или его славным дорогам?

— Мама, честное слово, у меня нет ни малейшего желания тащиться на вершину горы в Летний Дворец и убивать Лорда-Чародея. Я всего лишь согласился выполнить просьбу этого человека.

— Ну тогда ладно. Будь осторожен.

— Буду. — Меч повернулся к гостям: — Идите за мной.

На чердак, которым пользовались крайне редко, можно было залезть по приставной лестнице через люк. Меч забрался наверх ровно настолько, чтобы открыть люк и поставить на пол чердака свечку. Затем спустился и жестом предложил парочке лезть наверх.

Вор, уже поставив ногу на ступеньку, помедлил.

— Я хотел бы перекинуться с тобой парой слов насчет наших дальнейших планов, — сказал он.

— Я поднимусь за тобой следом, — кивнул Меч.

Он подождал, пока Вор с Ясновидицей залезли на чердак, и последовал за ними.

Пару минут спустя они уселись втроем вокруг люка, и Меч поинтересовался:

— Ну и что ты хочешь сообщить мне такого, что не могло подождать до утра?

— Я просто хотел убедиться, что мы друг друга правильно поняли, — тихо ответил Хват, прикрывая крышку люка. — Я только что солгал твоей матери. Ты это знал и ничего не сказал.

— Ты не хотел ее волновать, насколько я понимаю.

— Я не хотел, чтобы она попыталась нам помешать, — возразил Хват. — А насчет того, волнуется она или нет… ну, скажем так, я не вижу смысла огорчать кого бы то ни было без особой надобности, хотя в принципе по жизни мне наплевать на чувства других. Но сейчас я крепко сомневаюсь, что твоя мать захочет услышать, что Избранные снова собираются вместе.

Меч прекрасно понимал, что имеет в виду Вор: Избранные собирались вместе только по одной причине.

— Далеко не все в восторге от новшеств нынешнего Лорда-Чародея, — проговорил он, хотя вовсе не был теперь в этом уверен.

— Но большинство — да. А те, кто недоволен, отлично знают, что большей части их соседей новый Барокан нравится куда больше, чем прежний. И твоя мать вряд ли придет в восторг, узнав, что тебя, возможно, зовут, чтобы убить Лорда из Зимовья. Что бы она сама о нем ни думала, она наверняка понимает, что убийство этого чародея сделает тебя весьма непопулярным.

— И поэтому ты не хотел ее волновать, — повторил Меч. — И наверняка хотел избежать малейшего риска, что сведения о нашем сборе могут дойти до Лорда-Чародея.

Хват криво ухмыльнулся:

— Ага, значит ты таки все понял. — Он распахнул кожаную куртку, под которой оказалось с полдюжины перьев арра, пришитых к подкладке. — Очень удобно, что многие путешественники по-прежнему таскают с собой эти штуки для защиты от диких лерров. Это означает, что мы можем нацепить их, не вызывая подозрений у Лорда-Чародея.

— Да у него наверняка и без того подозрений хватает, — хмыкнул Меч. — Только вот предпринять он ничего не может.

Он покосился на Ясновидицу, ожидая, покажет ли она тоже защитные перья, но та не шелохнулась. Должно быть, перья были пришиты у нее под юбкой.

— Так по-твоему, он знает, что мы что-то затеваем?

— Очень может быть.

— И тем не менее ты готов пойти с нами в Зимовье и повидаться с Вожаком?

— Угу. Я согласился стать Избранным Воином, и, полагаю, это означает, что, если Вождь Избранных нас призывает, то надо хотя бы сходить и узнать, в чем дело.

— А если она действительно хочет смерти Лорда-Чародея?

— Я выслушаю ее доводы, и если сочту их неубедительными, то постараюсь ее отговорить. А чтобы убедить меня, ей придется быть весьма и весьма убедительной.

— Довольно честно. Я, в общем-то, тоже совсем не жажду заслужить всеобщую ненависть. Кстати, меня зовут вовсе не Десрем дик Таборин из Опрокинутой Корзины. Мое имя Таборин дик Десрем, родился и вырос в Круглой Бухте на побережье Сорин. Там меня звали Хорек. Это чтобы между нами не было лжи.

Меч кивнул:

— Ну в таком случае скажи-ка мне, ты и впрямь сомневался, что я Избранный Воин?

— Вообще-то, нет, — ухмыльнулся Хват. — Я просто хотел к тебе приглядеться.

— И как, пригляделся?

— Думаю, да. Ты не прогнал меня и не пытался убить. А та маленькая демонстрация с палкой была весьма впечатляющей.

— Рад, что тебе понравилось, — хмыкнул Меч. Он глянул на Ясновидицу, которая не произнесла ни слова с того момента, как поднялась по лестнице. — Ну а у тебя есть, что сказать по этому поводу?

Она покачала головой.

Меч посмотрел на нее в упор.

— У нас будет на это достаточно времени по дороге, — прошелестела она наконец.

— Да уж, на прежнюю Ясновидицу ты мало похожа! — фыркнул Меч. — Та была куда разговорчивей. Она тебе не сказала, когда передавала своей статус, почему уходит?