Так что жаловаться на то, что он покинул Корк и распрощался с продажей газет, Малышу не приходилось. Явившись в столицу в поисках более широкого поля коммерческой деятельности, мальчуган не ошибся. Мистер О'Брайен полностью одобрил действия юного коммерсанта, видя, с какой энергией и вместе с тем осторожностью он ведет дела, постепенно расширяя сферу деятельности и рассчитывая лишь на свои сбережения. Старый, умудренный опытом торговец был просто поражен столь строгими принципами мальчугана, от которых тот никогда не отступал. И если его советы всегда принимались Малышом с благодарностью, то на неоднократные предложения денег, как, впрочем, и в случае с Грипом, юный негоциант отвечал решительным отказом.

Короче говоря, подведя в конце года итоги своей коммерческой деятельности, — а сделано это было, по признанию мистера О'Брайена, с исключительной скрупулезностью, — Малыш пришел к выводу, что у него есть все основания быть довольным: за те шесть месяцев, что он провел в Дублине, ему удалось утроить первоначальный капитал.

«Лиц, располагающих какими-либо сведениями о семье Маккарти, бывших арендаторов фермы Кервен, графство Керри, Силтонский приход, настоятельно просят сообщить об этом в "Литтл Бой энд К°", Бэдфорд-стрит, Дублин».

Вот такое объявление прочел наш герой в «Дублинской газете» от 3 апреля 1884 года, а появилось оно там потому, что составил и отнес его в редакцию он сам, заплатив два шиллинга за строчку. На следующий день оно появится, за ту же плату, и в других столичных газетах. Лучшего применения этой полугинее найти, по мнению Малыша, было просто невозможно. Да разве мог приемный сын честного и несчастного семейства, Мартина и Мартины Маккарти, Мердока, Китти и их дочери, Пата и Сима, все забыть и поступить иначе? Он был просто обязан попытаться отыскать тех, кто его любил, и прийти на помощь. Какой радостью наполнилось бы его сердце, если бы он смог когда-нибудь отблагодарить их за горячую любовь, которой они когда-то его окружили!

Где же смогли приклонить голову эти славные люди после того, как их ферма была разрушена? Остались ли они в Ирландии, зарабатывая на кусок хлеба тяжким ежедневным трудом? А может быть, спасаясь от преследований, Мердоку удалось проскользнуть на корабль с толпой эмигрантов? И не последовали ли за ним в изгнание его отец, мать и двое братьев, найдя пристанище где-нибудь в Австралии или Америке? А как там Пат? Все так же бороздит моря и океаны? При одной лишь мысли о том, что семья Маккарти прозябает в нищете, Малыша охватывала глубокая печаль и он ощущал почти физическую боль.

Можно себе представить, с каким нетерпением ждал он отклика на объявление, которое дублинские газеты аккуратно печатали каждую субботу, в течение многих недель!… Увы! Никакого ответа. Конечно, если бы Мердок находился в одной из ирландских тюрем, об этом стало бы известно. Значит, скорее всего мистер Маккарти, покинув ферму Кервен, отправился в Австралию или Америку со всем семейством. Да, но вернутся ли они или, обретя за морем вторую родину, навсегда покинули отчий край?

Предположение об эмиграции Маккарти в Австралию вскоре подтвердилось благодаря сведениям, полученным мистером О'Брайеном через посредство своих бывших торговых партнеров. Одно из писем, пришедшее из Белфаста, развеяло все сомнения по поводу судьбы семейства Маккарти. Согласно записям в книгах одного из агентств по делам эмигрантов, именно в этом порту семья Маккарти в количестве шести человек (трое мужчин, две женщины и ребенок) два года назад села на пароход, направлявшийся в Мельбурн. Однако все попытки мистера О'Брайена отыскать их следы на этом обширном континенте, оказались безуспешными. Единственное, что оставалось Малышу, так это попытаться разыскать второго сына Маккарти, при условии, что он по-прежнему плавает на одном из судов, принадлежащих торговому дому Маркьюарт из Ливерпуля. Поэтому наш герой обратился к главе прославленной фирмы. Ответ гласил, что Пат оставил службу пятнадцать месяцев назад, но никакими сведениями о названии судна, на которое он мог бы наняться, фирма не располагала. И тем не менее один шанс оставался: возможно, Пат, зайдя в один из ирландских портов, случайно прочтет объявление, касающееся его семьи… Надежда слабая, разумеется, но, как говорится, утопающий хватается за соломинку.

Напрасно мистер О'Брайен пытался зажечь луч надежды в душе своего юного квартиранта. И вот однажды, когда разговор коснулся этого предмета, бывший торговец заявил:

— А знаешь, мой мальчик, я был бы удивлен, если бы ты рано или поздно не нашел бы семью Маккарти.

— Но они же… в Австралии… за тысячи миль отсюда, мистер О'Брайен!

— Зачем так говорить, мальчуган! Разве Австралия так далеко?… Разве она не у порога нашего дома?… Сегодня расстояния исчезают… Пар их просто уничтожил… Вот увидишь, господин Мартин, его жена и дети вернутся сюда, я уверен… Ирландцы не покидают так просто Ирландию, и если вдруг они там разбогатели…

— Разве есть на это надежда, мистер О'Брайен? — спросил Малыш, с сомнением качая головой.

— А почему нет? Судя по твоим словам, они люди работящие и благоразумные.

— Да, но этого не всегда достаточно, мистер О'Брайен. Нужна еще и удача, а семье Маккарти до сих пор ужасно не везло!

— Не везло раньше, так повезет теперь, мальчуган! Ты что же, думаешь, я всегда был счастливчиком?… Вот уж нет! Сколько я испытал неудач, превратностей судьбы, сколько допустил промахов в коммерции… до того дня, когда наконец почувствовал себя хозяином положения… А ты сам, разве у тебя было иначе?… Разве ты не был игрушкой в руках судьбы, не влачил жалкое существование… Зато теперь…

— Вы правы, мистер О'Брайен, и я себя часто спрашиваю, не сон ли это…

— Ну, нет, мой милый, все так и есть на самом деле. Конечно, то, чего тебе удалось добиться в твоем возрасте, — вещь небывалая, если учесть, что тебе едва исполнилось двенадцать. Но ум и смекалка от возраста не зависят, а ведь именно они вели тебя по жизни.

— Смекалка?… Да, пожалуй! И тем не менее, когда я задумываюсь над своим теперешним положением, мне кажется, что и случайности сыграли определенную роль…

— Случайностей в жизни гораздо меньше, чем ты думаешь, и все в ней связано железной логикой, о чем мы и не догадываемся! Ты еще убедишься, что недаром говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло…

— Вы так считаете, мистер О'Брайен?…

— Конечно, тем более что передо мной твой пример, мальчуган. Я часто думаю об этом, обращаясь к твоей судьбе. Например, когда ты попал к мегере, это было несчастьем…

— Но счастьем было то, что там я познакомился с Сисси и впервые узнал, что такое любовь и ласка, и этого я никогда не забуду! Что с ней сталось, с моей бедной маленькой подружкой, и увижу ли я ее когда-нибудь?… Да! Это действительно было счастье…

— И счастье еще, что мегера была редкая и чудовищная гадина, иначе ты бы так и остался на этой самой ферме Риндок, пока тебя бы не отдали в донеголский приют. Но ты убежал… и попал к бродячему кукольнику!…

— О! Это были настоящее чудовище! — воскликнул Малыш.

— К счастью, он таким и был, иначе ты бы до сих пор мотался по дорогам, если и не в крутящейся клетке, то, во всяком случае, оставался бы в услужении у этой скотины Торнпайпа. Затем ты очутился в голуэйском сиротском приюте…

— А там я встретил Грипа… который был так добр ко мне и кому я обязан жизнью. Ведь он спас меня, рискуя погибнуть…

— И в результате ты попал к этой сумасбродной актрисе… Допускаю, что у тебя началась совсем другая жизнь, но из этого все равно не получилось бы ничего путного, и я считаю тоже счастьем, что, немного поиграв тобой, она просто бросила тебя на произвол судьбы…

— За это я на нее не в обиде, мистер О'Брайен. Ведь, в конце концов, она приютила меня, была добра ко мне… и потом, с тех пор… я многое понял! К тому же, по-вашему, получается, что благодаря тому, что она меня бросила, я и оказался в семье Маккарти, на Кервенской ферме…