Жаки согласно кивнула — как-никак у Доун большой опыт в кино. Конечно, она «всего лишь» каскадер, но хорошо знает голливудскую кухню изнутри.

Остаток пути они провели в неловком молчании. По радио передавали последние сплетни: Джастин Тимберлейк в Лас-Вегасе, последнее секс-видео Пэрис Хилтон, Даррин Райдер оправился после нападения хулиганов и празднует свое возвращение…

Старлетка выключила радио. Доун недолюбливала Райдера. Отчасти из-за его домогательств на съемках она и забросила каскадерскую работу.

Поправляя ремень безопасности, девушка плотно запахнула пиджак. Голос отпустил ее на несколько часов по «личным делам». Она экипировалась и приехала к Жаки. Вполне вероятно, на входе будет стоять охрана, поэтому Доун пересмотрела свой арсенал соответственно случаю.

Пункт первый: если Жаклин — Эва, то освященные предметы на нее не подействуют, как и на Робби; значит, их можно оставить, а взять только святую воду и крестик — на всякий пожарный.

Пункт второй: разумеется, с пистолетом и ножами на вечеринку не пропустят, следовательно, надо взять замаскированное оружие. Зато на Робби подействовало серебро! Брейзи когда-то изготовила специальный ювелирный набор: колье, браслет и серьги — его-то Доун и позаимствовала. Если что, можно быстро вонзить острые концы украшений в обнаглевшего кровососа. Также она взяла зажигалку и миниатюрный флакон лака для волос — импровизированный огнемет для атакующих монстров.

Охотница на вампиров к бою готова!

Натираться чесноком она не стала (незачем портить людям вечер), а поступила хитрее: налила чесночную эссенцию в бутылочку из-под духов. Нанести чеснок на кожу можно на месте, и уж вампиров послабее запах наверняка отпугнет. Охотница — девушка хрупкая, но опасная.

Жаклин вырулила на Малибу-Колони-драйв, подъехала к охраняемым воротам и, после проверки документов, девушек пропустили внутрь. По обеим сторонам дороги раскинулся пышный тропический сад.

Въезд на территорию виллы преграждал еще один кордон охраны. Служба безопасности проверяла машины новоприбывших гостей; габаритные огни впереди стоящего автомобиля алели в темноте, подсвечивая красным ветровое стекло «тойоты» Жаки, отчего лицо актрисы приобрело кровавый оттенок. Доун смотрела на Жаклин, та весело хихикнула. Перед Доун снова возникло залитое кровью лицо матери… Желудок сжали резкие спазмы, к горлу подкатила тошнота.

Пора выяснить, что за чертовщина происходит.

— Вспомнила что-то смешное? — спросила она Жаки.

— Да у меня вся жизнь комедия.

«Начало положено, — подумала Доун, — надо внимательно следить за мимикой Жаклин. Что ж, приступим. Мотор, камера!..»

Она тоненько, натянуто хихикнула, словно озадаченная ответом старлетки.

— Когда мы встретились в больнице… — Доун выдержала паузу.

Жаки слушала ее, чуть склонив голову, — обычная поза.

— Я… — Доун снова издала нервный смешок. — Знаешь, я тебя увидела… то есть как ты перекрасилась… На секунду мне показалось, что передо мной мама… воскресшая. С ума сойти, правда?

Она ждала реакции: понимающий взгляд, испуг, хоть какой-то знак, — но Жаки лишь похлопала ее по колену. Доун чуть не отпрянула назад, хотя участливый жест приятельницы оказался на удивление успокаивающим. Неожиданно для себя она накрыла ладонь Жаклин своей и тут же, словно очнувшись, отдернула руку. Актриса не стала ее удерживать.

— Представляю, что ты пережила. Тебе было нужно время прийти в себя. Прости, что я устроила такой неудачный сюрприз.

— Ничего, я уже привыкла.

Жаклин сочувственно сжала колено Доун.

— Хорошо, что мы выяснили все недоразумения. На самом деле мне очень приятно, что ты считаешь меня похожей на Эву. Господи! Даже попасть в мир Эвы Клермонт — и то…

Глаза старлетки сияли как звезды. Колючие звезды.

Если это все-таки Эва, то она чертовски талантливая актриса! Или Жаки действительно ни при чем, просто попала Доун под горячую руку?

Кико сказал, что не стоит везде высматривать злобных чудовищ…

Доун вспомнила, как метнула сюрикен в бездомную женщину, вспомнила рану на руке, кровь на мягкой игрушке.

— Доун, — наклонилась к ней Жаки. — В чем дело? Что-то не так? Это из-за меня?

Машина впереди наконец отъехала, охранник приглашающе кивнул Жаклин и отвечать на вопрос не пришлось. Старлетка опустила стекло — в автомобиль хлынул аромат жасмина. Доун расслабилась: она не одна.

Проверка не заняла много времени. Скорее всего Пол Аспен заранее составил список приглашенных. Амбалы-охранники косо взглянули на Доун, но беспрепятственно пропустили. Это красноречивее всего свидетельствовало о том, какое положение занимала Жаки в мире кино.

Служащий отправился парковать «приус» Жаклин, а девушки подошли к великолепной входной двери тикового дерева — и вот тут-то Доун снова почувствовала себя изгоем в толпе красивых, нарядных людей. Телохранитель окинул ее оценивающим взглядом и остановил. Правильно, получай за то, что оделась в стиле «плевать-я-на-всех-хотела». Она не звезда, а всего лишь сопровождающая Жаки, поэтому подобный фокус с рук не сойдет.

Пока ее обыскивали, она с независимым видом рассматривала роскошную листву экзотических растений и настенные факелы с искусственным пламенем. Особняк был выстроен в виде храма майя — настоящая жертвенная пирамида нуворишей!

Обыск закончился. Жаки, расстроенная унизительным эпизодом, взяла Доун под руку и повела внутрь, стараясь отвлечь подругу от произошедшего. Старлетка откровенно радовалась, что ее позвали на вечеринку для настоящих звезд. Печально, конечно, — похоже, коллеги из съемочной группы раньше Жаклин никуда не приглашали.

Девушки прошли через вестибюль, где оглушительно гремела музыка — такая супермодная, что, наверное, у группы даже названия не было.

— Представляю, сколько сердец ты сегодня разобьешь! — восторженно воскликнула Жаки.

— Я не разбивательница сердец, а пожирательница, — полушутя заметила Доун. «Ага, удачно сострила».

Они приблизились к главному залу. Доун так напряглась, что Жаки от удивления выпустила ее локоть и, тут же изобразив восхищение, потрогана бицепсы.

— Ничего себе! Я тоже такие хочу! По сравнению с тобой остальные выглядят хлюпиками.

Как ни странно, комплимент Доун понравился, но она не подала виду. Слова Жаки подтвердили уверенность охотницы на вампиров в том, что она не хуже других. Как здорово, что кто-то еще считал так же.

Пробираясь сквозь толпу гостей, Доун пыталась сохранять невозмутимость и поглубже запрятала охватившее ее смятение. Она разыгрывала из себя девушку, с детства презирающую голливудскую тусовку. Это помогало ей отдалиться от Эвы.

Владелец отделал особняк под старину и, казалось, от малейшего прикосновения дорогущая отделка рухнет гостям на головы. Дверь главной комнаты распахнулась: да, дизайнер поработал на славу — чего тут только не было! Растрескавшиеся стены, тяжелые напольные подсвечники, шкура белого медведя, огромный камин…

Ради вечеринки в интерьер внесли современные элементы. Около большого плоского экрана толпились молодые актеры из блокбастера сезона — фантастического боевика «Инопланетный гипноз», — с воплями истребляя друг друга в кровавой компьютерной войнушке.

Солидные мужчины и элегантные женщины в шелках и бриллиантах (в одной руке — бокал, в другой — тлеющая сигарета) неспешно прогуливались, с небрежным изяществом стояли у стены, сидели на кушетках, общались и, наверное, непрерывно обсуждали дела.

«Какие чинные, — насмешливо подумала Доун. — Должно быть, вечеринка только началась».

Мимо проплыла светская львица. От тяжелого запаха дорогих духов охотница чуть не задохнулась и тут же заметила — аромат жасмина исчез. Пахло смесью табачного дыма с отвратительным одеколоном и потом.

— Никак не привыкну! — полуиспуганно-полувосторженно шепнула Жаки. — Но ты ведь меня защитишь, если что? Ты же мой друг и личный телохранитель?

— Ну да.

Прямо к ним направлялся сердцеед-итальянец, и Доун поторопилась увести молодую актрису в укромный уголок. Пусть она и не разобралась в своем отношении к Жаклин, но чувствовала, что должна ее оберегать, как бы дико это ни звучало.