– С изъяном, но вполне порядочные люди, мисс Сен-Жак, как я думаю. И поэтому я сейчас здесь. Время идет, а мне очень хочется его спасти, если я только смогу, если мы сможем.

– Боже мой, вы меня убиваете! – Мари остановилась, чтобы прийти в себя, а потом продолжала, но уже не так резко: – Я сделаю все, о чем бы вы меня ни попросили, вы знаете это. Вы можете добраться до Конклина?

– Думаю, что могу. Я буду стоять на лестнице этого дома, пока у него не останется другого выхода, кроме как подойти ко мне. Но Конклин не главная наша проблема. Борн, Джейсон Борн, вот кто нам необходим. Поэтому я хотел бы сделать некоторые приготовления и для вас. Вы будете находиться в служебной машине без опознавательных номеров на другой стороне улицы, по диагонали от этого дома. Мы дадим вам бинокль, ведь вы знаете его лучше, чем мы. Вероятно, вам удастся увидеть его первой. Буду молить бога, чтобы так и было.

Мари подошла к шкафу и взяла пальто.

– Однажды он сказал, что был хамелеоном…

– Он помнит это? – прервал ее Кроуфорд.

– Что помнит?

– Ничего… У него был талант входить и выходить из сложных ситуаций, не будучи обнаруженным. Вот все, что я имел в виду.

– Подождите, – произнесла Мари, приближаясь к генералу, – но ведь если нам нужен Джейсон, то есть более простой и лучший путь. Заставьте его выйти к нам! Ко мне! Он обязательно увидит меня! Джейсон подаст мне сигнал!

– Вы хотите предоставить кому-то две мишени?

– Вы не знаете своих людей, генерал. Я сказала «подаст мне сигнал». Он пришлет кого-нибудь с запиской, мужчину или женщину. Я отлично знаю его. Он так и поступит! Это лучший путь!

– Я не могу этого допустить.

– Почему?

– Не могу, и все. Это может разрешить нашу задачу, но я не могу вам этого позволить.

– Поясните почему?

– Если Дельта прав, если Карлос вышел за ним на охоту и находится там, то риск будет чрезвычайно велик. Карлос знает, как вы выглядите, и он вас прикончит.

– Я пойду на риск, генерал.

– Но я не пойду!

– Оставьте другим свои сомнения! Мы можем идти?

– Главное административное управление, – зазвучало в телефонной трубке.

– Мне нужен мистер Петроселли, – произнес Конклин взволнованным голосом.

– Петроселли у телефона, – раздалось в трубке через некоторое время.

– Что вы делаете на 71-й улице? – взорвался представитель ЦРУ.

Пауза оказалась значительно короче, чем он ожидал.

– Я не могу отвечать кому попало на такие дурацкие вопросы.

– Ладно, тогда слушайте меня внимательно. Мое имя Конклин, Центральное Разведывательное Управление, отдел индекс четыре-ноль. Вам понятно, что это означает?

– Вот уже почти десять лет я не обязан ничего понимать.

– Мне все-таки хотелось бы, чтобы вы меня поняли. Я только что узнал у представителей фирмы по перевозке грузов, что вы заказали на сегодняшний день машину для перевозки мебели из особняка на 71-й улице. Номер один-сорок, припоминаете?

– Да, я помню об этом. Что вы хотите?

– Кто отдал вам этот приказ? Ведь это наша территория. Мы действительно вывозили наше оборудование на прошлой неделе, но мы прекратили все дальнейшие работы в этом направлении.

– Да, я видел это распоряжение, но вы всегда меня удивляли. Я получил приказ прямо из Лэнгли совсем недавно.

– Кто его вам выдал?

– Подождите минутку, и я скажу вам. У меня имеется копия этого приказа, она где-то на столе. – Шум перебираемых бумаг был слышен даже на линии. Вскоре мистер Петроселли вернулся к разговору: – Тут действительно есть копия, Конклин. Согласуйте все это сами со своими людьми.

– У меня нет времени. Позвоните, пожалуйста, на фирму и сообщите, что перевозки отменяются.

– Я не могу так поступить без письменного указания. Если вы получите такой приказ и принесете мне его до трех часов дня, то тогда, может быть, я смогу завтра перевезти все это назад.

– Перевезти все назад?

– Совершенно верно. Вы просите не вывозить все, мы вывозим. Вы просите вернуть все назад, мы возвращаем назад.

– Все оборудование в этом доме было взято напрокат! Это не является операцией ЦРУ.

– Тогда почему вы мне звоните? Что вы собираетесь делать со всем этим?

– У меня нет времени на объяснения. Только уберите оттуда этих людей и машину! Это приказ отдела четыре-ноль.

– Послушайте, Конклин, вы можете отдавать сколько угодно таких приказов, но вы прекрасно знаете, что вы получите то, что хотите, если я получу то, что мне нужно. Сделайте все по правилам.

– Я не могу задействовать Управление!

– А меня вы не можете задействовать тем более.

– Этих людей необходимо оттуда убрать! Я еще раз говорю вам… – Конклин вдруг умолк, как парализованный, глядя на противоположную сторону улицы. По ступеням особняка поднимался высокий мужчина в черном пальто. Он повернулся и, немного подумав, застыл возле открытой двери.

Это был Кроуфорд!

«Что он делает? Он сошел с ума! Изображая из себя мишень, он сломает всю игру!»

– Конклин, Конклин? – трещал голос в трубке, пока он ее не положил на место.

Конклин повернулся в сторону плотного человека, стоящего в шести футах от окна. В его руках находилась телескопическая винтовка. Алекс не знал, как его зовут, но он и не хотел этого знать. Он достаточно заплатил, чтобы не утруждать себя подобными мелочами.

– Вы видите мужчину возле двери? – спросил он человека с винтовкой.

– Вижу, но он не из тех, за кем мы наблюдали. Он слишком стар.

– Постарайтесь приблизиться и передать ему, что на другой стороне улицы его желает видеть хромой.

Борн вышел из небольшого магазина, торгующего одеждой на Третьей авеню. Остановился около витрины, рассматривая свое отражение. Все было в соответствии с задуманным. Темная шляпа покрывала его голову до середины лба, куртка армейского покроя на один-два размера больше, чем нужно, красная фланелевая рубашка, грубые и широкие брюки цвета хаки и тяжелые рабочие башмаки на резиновой подошве составляли его новый костюм. Оставалось подобрать походку для подобного одеяния, походку человека, привыкшего к тяжелой физической работе. Ему приходилось использовать подобные ходы и раньше. Сейчас необходимо снова позвонить. Он не торопясь направился к ближайшей телефонной будке. Его ноги автоматически замедляли движение, ступни более тяжело становились на тротуар, руки в карманах. Застывшее, тупое выражение лица можно было изобразить и чуть позже.

– Меня зовут Джейсон, – проговорил он, когда на противоположном конце линии сняли трубку. Он говорил немного резковато, но в то же время добродушно. – Боюсь, что немного вас затрудню, но у меня небольшая неувязка, и я рассчитываю на вашу помощь.

– Попытаюсь вам помочь, сэр. В чем дело?

– Я ехал к дому своего приятеля на 71-й улице. Приятель недавно умер. Не мог бы я на вашей машине перевезти кое-что из его дома, что я предоставлял ему когда-то во временное пользование. С кем мне поговорить?

– Скорее всего с диспетчером, сэр.

– А как к нему обращаться?

– Мюрей… Мюрей Шуман. Соединяю вас.

– Шуман слушает.

Борн повторил свой рассказ.

– Вам нужно подойти к этой машине и переговорить с мужчиной по имени Дуган. С ним вы решите конкретные вопросы. Сегодня очень тяжелый день, мистер. Нам уже пару раз звонили, чтобы перенести эту перевозку на другое время, а фирма, заказавшая работу, оплатила ее заранее. Можете себе представить?

Карлос… Он должен верить в это!

– Действительно, вам не позавидуешь, мистер Шуман. До свидания, и благодарю вас.

Борн отправился на запад к 71-й улице по Лесингтон авеню. Через три квартала он нашел то, что искал. Это был магазин, торгующий излишками армейского и морского имущества. Он вошел внутрь.

Через десять минут он вышел оттуда, нагруженный четырьмя стегаными одеялами и шестью широкими брезентовыми ремнями с металлическими пряжками. Со всем этим добром он направился в сторону особняка. Хамелеон входил в джунгли, джунгли столь же непроходимые, как давно забытый Танкуанг.