– Пластическую операцию?

– Да. Ваша физиономия перекроена таким образом, что вы стали похожи на типичного англосакса, которого можно в любое время увидеть на улице. Такие лица, как ваше, почти невозможно запомнить и, кроме того, его легко изменить.

– Я не совсем понимаю, что вы хотите сказать.

– Послушайте еще. Измените цвет волос – и вы измените свое лицо. Наденьте очки – и вы уже другой человек. Вы можете стать на десять лет старше или на пять моложе.

Восборн помолчал, ожидая реакции собеседника.

– И, кстати, об очках. Вспоминаете ли вы те упражнения, которые мы проделывали неделю назад?

– Конечно, помню.

– Ваше зрение нормально. Вы не нуждаетесь в очках, как в таковых.

– Я не знаю. Видимо, нет.

– Тогда почему я обнаружил у вас контактные линзы?

– Не знаю, я этого не ощущаю.

– Можно я попытаюсь объяснить?

– Конечно, мне очень интересно.

– Это может вам и не понравиться. – Доктор вернулся к окну и стал смотреть в сторону моря. – Существуют специальные виды контактных линз, предназначенных исключительно для изменения цвета глаз. Это очень удобно в определенных случаях: виза, паспорт, водительское удостоверение.

Пациент поднялся, с трудом помогая себе руками.

– Что вы под этим подразумеваете?

– Я хочу сказать, что эти стороны вашей внешности должны соответствовать вашему роду занятий. Торговый представитель, преподаватель языков… где-нибудь в университете. Все возможно! Выбирайте любой вариант. Сейчас!

– Я… Я не могу! – Взгляд незнакомца выражал растерянность и беспомощность. – Потому что вы не поверите ни в один из них. Не поверите?

– Нет, – проронил Восборн. – По ряду причин. Пройдемте со мной.

Они прошли в другую комнату. Там на столе стоял небольшой диапроектор. Восборн выключил освещение.

– Это не очень хороший аппарат, но для наших целей сгодится.

Человек без имени и без прошлого подошел к стене. На ее белом фоне появилось изображение, перенесенное с маленького куска прозрачного целлулоида, размещенного между линзами прибора. Белый прямоугольник был заполнен гипнотизирующими словами:

ДЖЕМЕНТШАФТ БАНК, II БАНКШТРАССЕ, ЦЮРИХ.

0 – 7 – 17 – 12 – 0 – 14 – 26 – 0.

– Что это? – спросил человек без имени.

– Смотрите, изучайте, думайте.

– Это разновидность банковского счета?

– Совершенно верно. Здесь напечатано название банка и его адрес. Вписанные от руки цифры заменяют имя владельца и являются кодом владельца счета. Это обычная и распространенная процедура.

– Где вы это взяли?

– В буквальном смысле из вас. Этот маленький негатив был имплантирован вам под кожу с правой стороны бедра. Номера написаны вашей рукой, так что это ваш код. С этим вы можете свободно отправиться в Цюрих и проделать там соответствующие манипуляции.

Человек без имени не произнес в ответ ни слова.

Они выбрали имя Жан-Пьер. Оно не привлекало внимания. Обычное имя для такого местечка, как Порт-Нойра. К этому времени пришли выписанные из Марселя книги: их было шесть, разного формата, четыре на английском и две на французском языке. Это были специальные медицинские издания, описывающие случаи повреждения головы и связанные с ними случаи потери памяти.

Доктор и его пациент провели длительное время за изучением всех возможных случаев, описанных в научных статьях, пытаясь вывести заключение о том, что же случилось с пострадавшим на самом деле. Это было важно для последующего лечения.

– Мне кажется, что мы все-таки приблизились к тому, чтобы разобраться, что произошло с вами. По крайней мере, так мне кажется.

– Что же? – опасливо осведомился собеседник.

– Вы как-то сказали, что всего понемногу. Теперь я могу это выразить так – общий шок.

– Общий шок? Что вы имеете в виду?

– И физический, и психологический… Эти стороны организма всегда связаны.

– А вы много об этом знаете?

– Меньше, чем вы думаете. Но это не относится к делу, – доктор взял скрепленную пачку листов. – Это ваша история, новая история, начиная с того самого дня, когда вас выловили в море и принесли сюда. Физические раны свидетельствуют о том, что ситуация, в которой вы оказались, была связана с тяжелым психологическим стрессом и с последующей амнезией, отягощенной почти девятичасовым пребыванием в воде. Темнота, высокие перегрузки, легкие, едва получающие воздух – все это типичные источники истерии. Все, что предшествовало ей, было стерто, уничтожено, и это, в конце концов, помогло вам выжить. Вы согласны со мной?

– Полагаю, что вы правы. Голова сама себя защищает.

– Не голова… Мозг… Сознание… Тут необходимо делать различие, это важно. Мы еще вернемся к голове.

– Ладно. Сознание, а фактически мозг.

Восборн перелистывал страницы.

– Вы не вспомнили ничего, что можно было бы ассоциировать с теми словами, которые вы произносили в бреду, а затем были мною воспроизведены. Но тем не менее за это время мы узнали кое-что важное: есть вещи наиболее привычные для вас, которые вы делаете легко и без напряжения. Это слегка пугает.

– Как это понимать?

– Позвольте показать вам это на примере. – Доктор отложил бумаги в сторону и встал из-за стола. Он подошел к примитивному комоду и достал большой автоматический пистолет.

Его пациент напрягся, и доктор оценил эту реакцию.

– Я никогда не пользовался им и, возможно, даже не знаю, как это делается, но я живу на заливе, и этот предмет мне просто необходим.

Он улыбнулся и неожиданно, без предупреждения, бросил его пациенту. Оружие было поймано высоко в воздухе, легко, точно, профессионально.

– Разберите его. Я думаю, что выразился точно.

– Что?

– Разберите его. Прямо сейчас.

Человек посмотрел на оружие, и затем в абсолютной тишине его руки приступили к работе. Менее чем через тридцать секунд пистолет был полностью разобран.

Он посмотрел на доктора.

– Теперь вы понимаете, что я имел в виду? – спросил Восборн. – Среди ваших способностей есть чрезвычайное знание армейского вооружения.

– Армия? – пробормотал человек. Его голос звучал напряженно и неуверенно.

– Крайне маловероятно! – воскликнул доктор. – Когда вы в первый раз вышли из комы, я упомянул о технике лечения ваших зубов. И я уверен, что вы не военный. А пластическая хирургия исключает всякую принадлежность к армии.

– Тогда что же?

– Давайте не останавливаться на этом подробно, лучше вернемся к тому, что же с вами все-таки случилось. Мы начали рассуждать о сознании, помните? Психологический стресс… амнезия… Не физическое воздействие на мозг, а психическое давление. Я ясно выражаюсь?

– Продолжайте.

– Как только шок начинает отступать, то же происходит и с напряжением, поскольку нет прямой необходимости в защите психики. Когда этот процесс закончится, ваши успокоившиеся нервы позволят вернуть вам ваши способности и таланты. Вы вспомните некоторые элементы поведения, вы сможете жить за их счет, использовать их в разных ситуациях, и при этом ваши внешние реакции будут чисто инстинктивными. Но всегда будет существовать некоторый пробел, и все, что написано в полученной мною литературе, говорит мне, что это необратимо.

Восборн умолк и вернулся к своему креслу и стакану. Он выпил и устало прикрыл глаза.

– Продолжайте, – прошептал человек.

Доктор открыл глаза и взглянул на собеседника.

– Мы вернулись к голове, которую будем теперь называть мозгом. Физически мозг состоит из огромного количества клеток и взаимодействующих компонентов. Вы же читали книги. Малейшие нарушения этой системы могут вызвать драматические последствия. Вот это и случилось с вами. Повреждение было физическим, и хотя раны зажили, но физическая структура их взаимосвязей стала иной.

Восборн снова замолк.

– И… – подтолкнул его пациент.

– Спад психологических нагрузок позволит вернуть вам ваши способности и таланты. Но я не думаю, что вы когда-нибудь сможете связать их с чем-либо из вашего прошлого.