– «Альпенхауз»! Быстро, – обратился он к водителю и сразу же повернулся к Мари Сен-Жак. – Мы обязаны проверить все, что он говорил. Его бессвязность в разговоре была скорее всего умышленной. Он знает гораздо больше того, что говорил за столом.

– Бессвязность… – она произнесла это слово тихо, как бы что-то вспоминая. – Степп… Степпдекштрассе… разбитые окна, комнаты…

– Что?

– Меблированные комнаты на Степпдекштрассе, вот что он сказал. Все произошло очень быстро, но он сказал это. И прежде чем я выскочила из автомобиля, он еще раз повторил это. «Степпдекштрассе».

Водитель заговорил что-то в микрофон.

– Я не понимаю, в чем дело? – забеспокоилась Мари.

– Это наша вторая передвижная группа, с которой мы постоянно держим связь, – пояснил полицейский. – Эти комнаты находятся в районе старых текстильных фабрик. Приют для неудачников и… кое-кого другого.

– Вперед! – приказал он.

И машина сорвалась с места.

Треск… где-то в коридоре. Звук, похожий на движение змеи, то возникающий, то затихающий. Борн открыл глаза. Лестница… лестница, ведущая в грязный холл. Кто-то поднимается по ней, делая остановки почти на каждой ступеньке, чтобы уменьшить звук от веса собственного тела. Пол в домах на Степпдекштрассе не был приспособлен для подобного рода посещений.

Тишина…

Треск… теперь уже ближе. Дальше тянуть было рискованно. Джейсон спустился с кровати, взял оружие из-под подушки и прислонился к двери. Согнувшись, он прислушивался к звукам: ночной визитер больше не беспокоился о тишине. У Борна не оставалось никаких сомнений о намерениях незваного гостя.

Дверь затрещала, он толкнул ее назад, а затем рванул вперед, заставляя входившего влететь в дверной проем и, с силой развернув его к стене, стал бить об угол шкафа. Потом он захлопнул дверь и впечатал носок правой ноги в горло нападающего. Ухватив его правой рукой за белокурые волосы, потащил в глубину комнаты.

Рука человека повисла, и оружие упало на пол. Это был длинноствольный пистолет с глушителем. Джейсон закрыл дверь и прислушался к звукам: кругом было тихо. Он взглянул на человека, валявшегося без сознания на полу. Вор? Убийца? Кто он? Полиция? Неужели содержатели домов на Степпдекштрассе рискнули изменить своим неписаным законам?

Борн перевернул бесчувственное тело и достал бумажник. Улыбаясь, он рассматривал кредитные карточки и водительскую лицензию. Постепенно улыбка сошла с его лица. В том, что он увидел, ничего веселого не было. Имена на всех карточках были разные, и имя на лицензии не совпадало ни с одним из них. Человек, валявшийся на полу, не был полицейским. Он был профессионалом, явившимся прикончить раненого человека на Степпдекштрассе. И кто-то послал его. Кто? Кто мог знать, что он находится здесь?

Женщина? Он произносил «Степпдекштрассе», когда разглядывал ряд низких домов, отыскивая 37-й номер… Нет, она не могла разобрать, что он говорил почти про себя. А если бы и смогла, этот дом был бы давно окружен полицией, а в его комнате не появился бы наемный убийца.

Неожиданно в воображении Борна возник облик толстого человека, навалившегося на стол. Толстяк вытирал пот над верхней губой и говорил про козленка, который хочет выжить. Может быть, это один из способов выживания? А мог ли он знать что-нибудь про Степпдекштрассе? Может, он приносил конверт в эту грязную комнату?

Джейсон сжал голову и прикрыл глаза.

– М-м-м… – простонал он.

«Почему я ничего не могу вспомнить? Когда рассеется этот проклятый туман? Будет ли кто-нибудь еще или нет? Перестань мучить себя…»

Он открыл глаза и попытался сосредоточиться, глядя на блондина. Это все, что он получил вместо выездной визы из Цюриха. Борн сунул бумажник в карман рядом с бумажником маркиза де Шамбо, поднял пистолет и сунул его за пояс и лишь после этого перетащил неподвижное тело на кровать. Через минуту человек был уже привязан к кровати, а изо рта у него торчал кляп, сделанный из куска простыни. Он будет тут оставаться еще несколько часов, а за это время Джейсон окажется далеко от Цюриха, посылая комплименты толстяку из «Альпенхауза».

Он почти всегда спал одетым, поэтому все его сборы состояли в том, чтобы надеть пальто. Надев его, он еще раз проверил надежность ног. За последние минуты он как бы забыл про боль, которая на самом деле ни на секунду не утихала. Да, нужно добраться до врача. Выйдя в длинный, темный холл, он прислушался. Откуда-то доносились взрывы смеха. Борн прижался к стене, держа оружие наготове. Смех повторился. Это был типичный смех пьяного человека – бессознательный и прерывистый.

После этого он стал очень медленно спускаться по лестнице, держась за перила и прихрамывая. Он находился на самом верху четырехэтажного дома, поэтому спуск предполагал быть долгим.

Звук… треск… легкое движение тени по стене. Ткань и дерево… Кто-то есть там, внизу, где кончается пролет лестницы. Не сбивая ритма своего передвижения, Борн всматривался в темноту. На следующем этаже он заметил три двери, аналогичные по расположению верхнему этажу… В одной из них…

Борн сделал еще шаг. Не у первой, она пустая. И не у последней, которая частично была скрыта выступом стены, мешавшей обзору. Да, это у второй. Там была самая удобная позиция для человека, готового к разным неожиданностям.

Он взглянул вправо, переложил револьвер в левую руку, а правой вытащил из-за пояса пистолет с глушителем. В нескольких футах от двери он направил его на фигуру в дверном проеме.

– Кто это?

Появилась рука, и Джейсон сделал первый выстрел, заставляя человека в тени бросить оружие. Затем он выстрелил еще раз, целясь человеку в бедро. Тот свалился на пол и застонал от боли. Сделав еще шаг, Борн уперся коленом в его грудь.

– Есть еще кто-нибудь внизу?

– Нет! – незадачливый киллер все еще корчился от боли. – Нас только двое. Нам заплатили.

– Кто?

– Вы сами знаете.

– Человек по имени Карлос?

– Я ничего больше не скажу, лучше убейте меня.

– Как вы узнали, что я здесь?

– Чернак…

– Но он мертв.

– Сейчас – да, но не вчера. В Цюрих пришло срочное сообщение: вы остались живы. Мы проверили всех и повсюду. Чернак знал.

Борн решил рискнуть:

– Ты лжешь! – Он прижал пистолет к горлу киллера. – Я никогда не говорил Чернаку про Степпдекштрассе!

Раненый вздрогнул, и его тело вновь изогнулось от боли.

– Возможно, что и не говорили. Эта нацистская свинья всюду имела информаторов. Почему их не могло быть здесь, на Степпдекштрассе? Ему могли описать вас. Кто еще мог это сделать?

– Человек из «Альпенхауза».

– Мы никогда о нем не слышали.

– Кто это «мы»?

Губы киллера мелко задрожали.

– Деловые люди… всего лишь деловые люди.

– И ваше дело – убивать?

– Вы весьма странно разговариваете. Нет. Вас мы должны были захватить живым.

– Где?

– Нам сообщили по радио.

– Где ваша машина? – спокойно осведомился Джейсон.

– Внизу.

– Давайте ключи. Я найду ее по антенне.

Киллер пытался сопротивляться. Ударив Борна по колену, он покатился к стене.

– Нет!

– У вас нет выбора. – Борн опустил рукоятку пистолета на его голову, и наемный убийца надолго успокоился.

Борн отыскал ключи – их было три – в кожаном чехле, забрал оружие и положил в свой карман. Оно было меньше по размерам, чем у блондина на верхнем этаже, и на нем не было глушителя. Это подтверждало сообщение о том, что его собираются захватить живым. Блондин действовал как передовой отряд, и поэтому ему был необходим глушитель для неожиданностей всякого рода. Швейцарец действовал в тылу на нижнем этаже и имел оружие скорее для собственной уверенности, чем для применения.

Но почему он остался на первом этаже? Почему не поднялся вслед за своим напарником? Что-то здесь было странным, но времени на анализ ситуации не оставалось. На улице ждал автомобиль, от которого у Борна были ключи.