Это был человек из Цюриха, которого звали Иоганн и которого привезли в Париж для опознания. Борн без промедления произвел два выстрела. Несостоявшийся убийца свалился на пол с простреленной головой.

«Курьер! Атташе-кейс!»

Банковский курьер держал в руке оружие, призывая окружающих на помощь. Джейсон быстро поднялся и вырвал оружие из рук курьера, схватив затем кейс.

– Никакого вреда, говоришь?! – зарычал Борн. – Давай сюда кейс, паскуда!

Борн забросил пистолет курьера под машину, распрямился и исчез в толпе. Он бежал, не разбирая дороги, стараясь не сбиться с пути в этом лабиринте, в конце которого теперь становилось светлее. Полуденное солнце ярко било лучами в его глаза…

– Всё на месте, – вздохнула Мари. Она уже проверила сертификаты по их номинальному значению, а также пачки франков, разложенных на столе. – Я же говорила тебе, что все будет в порядке.

– Да, но порядка-то как раз и не было.

– Что?

– Человек по имени Иоганн, один из тех, кто был в Цюрихе… Правда, теперь он мертв. Мне пришлось пристрелить его.

– О!!!

Борн рассказал ей все по порядку.

– Они рассчитывали на Понт-Ньюф, – холодно закончил он.

– О боже! Они могут появляться где угодно!

– Но не знают, где могу оказаться я! – едко заметил Борн, изучая в зеркале свое отражение. – И самое последнее место, где они не ожидают меня встретить, если они вообще знают, что мне известно о нем, это дом моделей на Сен-Оноре.

– «Ле Классик»?

– Совершенно верно. Ты звонила туда?

– Да, но это безумие!

– Почему? – он отвернулся от зеркала. – Подумай сама. Двадцать минут назад их ловушка не сработала. Сейчас они пребывают в растерянности, которая, к сожалению, долго не продлится.

– Кто-то может опознать тебя?

– Кто? Они специально привезли человека их Цюриха, но теперь его нет. Они даже приблизительно не знают, как я могу выглядеть.

– А курьер? Они ведь доберутся и до него! Он же видел тебя!

– Несколько ближайших часов он будет разбираться с полицией.

– Де Амакур… юрист…

– Я полагаю, что они уже на полпути в Нормандию или Марсель или, при везении, уже за пределами страны.

– Предположим, что их поймают.

– «Предположим, что»? Не думаешь ли ты, что Карлос будет ставить ловушки по всему миру? Нет, этого делать он не станет.

– Джейсон, я ужасно боюсь.

– Я тоже, но не опознания. – Борн вернулся к зеркалу. – Я ведь похож на хамелеона, искусственно созданного кем-то, кто использовал весьма гибкий шаблон для достижения определенных целей. Каких именно – вот это я и хочу узнать: кто я и что было со мной. Благодарю тебя за адрес, вероятно, что там кто-то может знать правду… Хотя бы один человек, в котором я так нуждаюсь.

– Я не смогу остановить тебя, но ради бога, будь осторожен. Если они опознают тебя, то наверняка убьют.

– Там они этого делать не станут, в противном случае это будет потерей для их дальнейших гнусных делишек. Не забывай, что это Париж.

– А что потом?

– Я проделаю то же самое, что и с де Амакуром. Подожду в сторонке, пока не смогу поговорить с ним наедине.

– Ты позвонишь?

– Постараюсь.

– Мне будет очень тяжело находиться в неизвестности.

– А ты не жди. Ты можешь где-нибудь абонировать сейф?

– Банки уже закрыты.

– Тогда можно использовать большой отель. У них должны быть сейфы.

– Но для этого необходимо снять номер.

– Сними. Например, в «Короле Георге». Оставь там чемодан и возвращайся сюда.

Мари согласно кивнула.

– Это хоть как-то отвлечет меня.

– После этого ты можешь еще раз позвонить в Оттаву. Узнай, что там случилось.

– Обязательно туда позвоню.

Джейсон подошел к столику и взял несколько банкнот по пять тысяч франков.

– Я думаю, что проще всего подкупить нужного человека. Может быть, этого и не придется делать, но всякое бывает.

– Всё может быть, – согласилась Мари и добавила на одном дыхании: – Ты помнишь, что только что сказал? Ты непроизвольно произнес название отеля.

– Помню, – он повернулся и взглянул на Мари. – Я бывал тут раньше, множество раз. Но я не останавливался в том отеле. Чаще всего я выбирал малоизвестные улочки, которые трудно разыскать даже таксисту.

Наступила минутная тишина, наэлектризованная страхом.

– Возвращайся ко мне, что бы ни случилось. Возвращайся…

Освещение салона было мягким и театрально-загадочным. На прилавках, отделанных черным бархатом, разложены драгоценности. Отделка дополнялась зеленым и красным шелком, который подчеркивал строгий блеск камней, оправленных в золото и серебро. «Ле Классик» был, по сути дела, небольшим, хорошо обставленным магазином, расположенным в достаточно дорогом районе Парижа.

Джейсон бродил между прилавками и манекенами, которые представляли самые последние модели сезона, оценивая товары и изучая обстановку. Иногда его охватывало раздражение от этой затеи найти что-нибудь в центре, который Карлос использовал, скорее всего, только для связи. Он взглянул наверх, где над широкой лестницей, покрытой ковром, было устроено нечто вроде балкона. Наверное, там находились служебные помещения. Если и был здесь телефон, номер которого внес в «фише» продажный чиновник из Цюриха, то он мог быть лишь там.

Все вокруг казалось спокойным. Мужчины и женщины оживленно беседовали, проходя по лестнице, и на их лицах не отразились события последних часов. Борн все еще ожидал «чего-то». Это не означало, что он должен был увидеть полный хаос, испуганные лица и озабоченные глаза. Но человек наверняка находился здесь. Тот, который не только общался с Карлосом, но и задействовал трех убийц, посетивших банк на улице Маделен. Женщина… Де Амакур разговаривал с женщиной.

И он увидел ее. Это могла быть только она, и никто другой. На полпути к лестнице высокая властная дама, лицо которой благодаря возрасту и косметике представляло холодную маску, разговаривала с молоденькой продавщицей, протягивавшей ей на подпись торговый журнал. В глазах высокой присутствовала какая-то уверенность, порожденная чрезмерной осведомленностью. Пожалуй, подобное выражение он видел в глазах человека, носившего золотые очки.

«Инстинкт»…

Это был его объект. Теперь оставалось найти способ, как до нее добраться. Предстояло исполнить довольно сложный бальный танец, наподобие паваны, первые движения которого были очень медленными и утонченными, но зато гарантировали дальнейший успех. Она должна прийти к нему сама. Следующие несколько минут были самыми удивительными в его превращениях. Он интуитивно выбрал определенную роль, но внутренне осознавал, насколько она противоречит его характеру. И если до этого Борн просто разглядывал выставленные модели, чтобы иметь возможность понаблюдать за обстановкой, то сейчас он приступил к форменной инспекции товара. Он снимал каждую модель с вешалки и подносил к свету, изучая стежки, обработку петель, фактуру материала, кнопки, пуговицы, отделку воротничков и манжет. Он был настоящим ценителем швейного мастерства и опытным покупателем, который точно знал, что ему надо, и игнорировал все остальное. На этот раз он показал себя на высоте профессионализма. Единственным предметом, который он оставлял без внимания, был указатель цен. Очевидно, они не представляли для него интереса. Этот факт не остался не замеченным властной женщиной, смотревшей на него поверх продавщицы. Продавщица приблизилась к нему и предложила свою помощь. Борн вежливо улыбнулся и заявил, что всегда предпочитает выбирать сам. Через тридцать секунд он находился уже возле трех манекенов, демонстрирующих самые роскошные модели, которые только можно было отыскать в «Ле Классик». Его брови изогнулись, губы приняли выражение полного удовлетворения и восторга. Краем глаза он покосился на женщину. Та уже что-то сказала продавщице, ранее подходившей к нему. Продавщица сделала неопределенные движения плечами, как бы в недоумении.