– Миссис Александер, – позвал брат Ситон и тут же поправился. – Извините. Миссис Коултер, мне рассказали печальные новости: Очень вам сочувствую.

– Благодарю вас, брат Ситон. – Сабрина оперлась дрожащей рукой о стенку. – Пожалуйста, заходите. Рэйвен…

И, как увядший от палящего солнца цветок, она рухнула у ног сестры.

Лорин тут же позвала сестер:

– Быстро сюда, Сабрина потеряла сознание.

Сабрину внесли в дом и уложили на койку у двери. Мэри протирала ей лицо влажным полотенцем, а Изабелла растирала руки.

– Какая она бледная! – ахала миссис Вильям.

– Она только что без передышки съездила в Баулдер и назад. И, конечно, совсем себя не щадила, – объяснила Мэри.

– Ей станет лучше, если вы отойдете, – велела Лорин сестрам. – Помогите лучше миссис Вильям сварить кофе. Гости, наверно, замерзли и голодны.

– Конечно, – засуетилась Мэри. – Рэйвен, Изабелла, принесите воды. Миссис Вильям, в шкафу есть хлеб.

Сабрина открыла глаза. Почему она лежит на кровати, а Лорин стоит рядом и смотрит на нее сверху вниз?

– Что случилось?

– Ты упала в обморок.

– Чушь какая-то! Со мной в жизни ничего такого не случалось. Наверно, перегрелась на солнце.

Сабрина решительно села и тут же почувствовала, как содержимое желудка взметнулось вверх. Еще минута, и бекон перестанет ее мучить. Надо немедленно выбежать, а то дело кончится не только обмороком.

– Мне надо на свежий воздух. Помоги, Лорин.

– Но…

– Быстро!

Лорин подхватила Сабрину. Прежде чем кто-нибудь что-то сообразил, они скрылись за углом дома. Сабрина прокляла и бекон, и злосчастный Баулдер, и необходимость ехать туда, и даже… миссионеров. Наконец, опершись о стенку, она несколько раз глубоко вдохнула свежий воздух и вытерла рот.

– Извини, Лорин. Даже не знаю, что со мной. Наверно, все из-за бекона, который я съела утром.

Лорин долго смотрела на сестру:

– Может быть. Тебе уже лучше? Я скажу миссионерам, чтобы выезжали. А мы поедем, как только ты придешь в себя.

– Я готова. Если выедем сейчас, то приедем в форт до полуночи.

– И не вздумай. Летающее Облако собирается выехать завтра, вот и поедем с ним. Ты и так проделала огромный путь, и один день не имеет значения.

– Ладно, только я не вернусь в дом. Не хватало еще, чтобы все ахали и суетились вокруг меня. Я постелю себе в сарае.

– Хорошо. Я пришлю тебе еды.

– Только не это! Никакой еды! Утром позавтракаю.

Но и утром она смогла проглотить лишь сухой хлеб.

Пока они грузили вещи в фургон, сестры рассказали миссионерам, что случилось в форте и как капитан Холлэнд поймал лейтенанта Литлджона, когда тот достал «украденные деньги» из фургона Александеров. Брат Вильям был поражен.

– Вы точно знаете, что этот человек перебежчик, виновный в убийстве конвоя?

– Да, – ответила Изабелла. – Он был в команде капитана Коултера, пока не стал предателем. Нам теперь надо доказать его вину.

– Но капитан Коултер всего лишь солдат, выполнявший приказ, – рассуждал брат Вильям. – Мы, конечно, против убийств, но на войне стреляют обе стороны. И янки вовсе не святые, тоже много чего натворили. И сколько же тюрем понадобится, чтобы посадить всех солдат побежденной армии?

– Эго просто недопустимо! – заявила миссис Вильям. – Пришло время залечивать раны. Надо отпустить всех этих мужчин по домам, чтобы поднимали свои запущенные фермы и работали на заводах. Их детям нужны отцы, а женам – мужья.

– Вот именно! – воскликнула Сабрина. – Детям нужны их отцы! Мэри, Изабелла, немедленно принесите подушки и полотенца. Мы едем на следствие. И если армия не вернет нам наших мужчин, то мы сами это сделаем!

– Что ты задумала? – спросила Лорин, пока Мэри и Изабелла побежали готовить вещи в дорогу.

– Кажется, у меня идея! Что если…

Но докончить мысль ей не удалось, потому что в эту минуту она заметила клубы пыли и летящего во весь опор всадника в синем мундире.

– Янки, – сказала Лорин, и сердце ее тревожно забилось.

– Лейтенант Гарлэнд, – узнала Сабрина и тоже замерла в ожидании новостей.

– Миссис Коултер, капитан Холлзнд приглашает вас в форт. Генерал из форта Лэрэми уже на пути к нам, чтобы заслушать обвинения против вашего мужа и его группы.

– Только против моего мужа? А как же лейтенант Литлджон?

– И против него тоже, мэм.

– Отлично, мы готовы ехать. Уже грузим вещи. Когда прибудет генерал?

– Завтра во второй половине дня.

– Замечательно. Все готовы?

Арапахо уже сидели на своих пони. Миссионеры влезли в фургон и пристроились вслед за сестрами. Они выехали в форт Коллинз.

– А зачем мы взяли подушки? – шепотом спросила Изабелла у Лорин.

– Понятия не имею. Но у Сабрины появилась какая-то идея.

Мэри улыбнулась и поудобнее устроилась на сиденье:

– Я сразу же почувствовала себя лучше, а вы?

И в ту же секунду ветер пронесся по ущелью и запел свою странную мелодию.

– Горы заговорили, – пробормотала Рэйвен.

– Нет, Рэйвен. Это папин маленький народец желает нам удачи.

Коултер просыпался мгновенно. Этому трюку его научила война. Такая полудрема позволяла постоянно быть начеку. И лишь недавно, с тех пор как узнал Сабрину, сон его стал беспорядочным: то крепким, то вообще бессонница.

В камере было холодно. А вот когда он бывал с Сабриной, то не ощущал холода. Ему даже бывало тепло, как в детстве на Юге.

Он тихо встал и подошел к зарешеченному окну, откуда виднелись горы. Верхушки уже отражали свет восходящего солнца и сверкали, как бриллианты, среди тьмы. Карл и ирландец еще спали, а Тайлер вскоре присоединился к нему.

– Думаешь, сегодня нас вызовут?

– Да. Холлэнд обещал через две недели, а уже прошло больше.

– Что решит генерал из Лэрэми? Война уже окончена. Почему они держат нас в тюрьме?

– Разве это имеет значение? Мы – враги, с которыми они сражались. А всем остальным плевать на четырех пленных в Колорадо. А может, нас пошлют назад на Юг.

– Как сабинянок, – с болью произнес Тайлер. – История шиворот-навыворот.

– Что?

– В одном мифе рассказывается, как Ромул украл сабинянок для своих воинов в Риме. А Сабрина называла свое ущелье будущим городом Александер.

– А-а, помню. Она что-то говорила об этом. Ее отец был необычным человеком. Образованный мечтатель, как и ты, Тайлер. Ну, и что там случилось? Я забыл. Женщины вышли замуж за римлян?

– Да. Но спустя несколько лет сабинская армия захватила Рим и освободила женщин. Но они отказались вернуться, потому что полюбили своих захватчиков.

– Ты любишь Мэри?

– Да. И даже если бы сам генерал Ли пришел освободить меня, я бы остался.

Коултер долго смотрел в окно. Утро все ярче освещало площадь перед бараками. А Коултер думал. Что он сам сделал бы, если бы имел выбор: остаться или уйти? Он честно признался себе, что не знал ответа.

Будь проклят Дэйн! К дьяволу эту мерзкую войну! И черт бы побрал его сердце за то, что снова научилось страдать и… любить!

Сабрину снова стошнило. Никто, кроме Лорин, не видел, но она ничего не спросила. Единственная из сестер, не помышлявшая о замужестве, Сабрина естественно, никогда не задумывалась о детях. Но видела все симптомы беременности у жен отца. Случилось совершенно невообразимое: она забеременела. Это было настолько невероятно, что она даже не готова была самой себе объяснить, что чувствует по этому поводу. Делиться же секретом она пока ни с кем не хотела. Не потому, что стыдилась, хотя, наверно, и не без этого. Просто это было пока ее личной тайной.

Плевать, какой у них был брак. Пусть хоть тысячу раз фиктивный, в душе она считала себя и Коултера мужем и женой! Брат Ситон просто скрепил их узы официально. Однако, несмотря на это, Коултер собирался бросить ее. И она приняла это с самого начала. Но она все равно выживет. И он никогда не узнает о ребенке. Она не собирается использовать это как средство, чтобы удержать его. Он слишком порядочный. Стал солдатом в силу необходимости и защищал свой дом и семью. И когда мог бы бежать, не подвергая себя риску, остался заботиться о своих парнях. Узнав о ее бедах, взвалил на себя еще и заботу о сестрах. И до прихода солдат из форта у него еще было время увезти парней подальше. Но он не стал делать этого.