Литмир - Электронная Библиотека

Они вошли в зал, и у Таты перехватило дыхание, так все показалось красиво. «Свечи, плечи, встречи и речи создавали атмосферу великосветского бала». Очередная цитата. Нет, свечи не горели, просторное помещение заливал мягкий, золотистый свет с улицы — две смежные стены были стеклянными, и зал казался палубой корабля, плывущего по Манхэттену, — но плечи, встречи и речи наличествовали в избытке. В гуле множества голосов звенело веселое предвкушение, будто собравшиеся действительно ждали бала. Рядом с входом, у стены, стоял элегантно сервированный длинный стол.

— Митчелл… — прошептала Тата. — Нет слов… Я не представляла…

— Грешен, люблю красивую жизнь, — довольно засмеялся Митчелл. — Да и как не постараться для перспективного автора.

— Нет слов… — повторила Тата и, сама не замечая, молитвенно сложила ладони перед грудью. — Спасибо…

— Не за что, не за что, — отмахнулся Митчелл, надуваясь от гордости. — Забудь. Пошли поймаем официанта, раздобудем шампанского, и я начну тебя, — он выделил слово курсивом: — знакомить.

Едва они взяли с подноса по высокому стройному бокалу, как Митчелл углядел кого-то в толпе, подхватил Тату под локоть и сказал:

— Вон они! Давай-ка.

Ловко лавируя между гостями, он повлек Тату к небольшой группе людей, стоявших у окна и смотревших вдаль, на город.

— Приветствую, господа! — негромко крикнул он на подходе. Господа обернулись.

— Позвольте представить: Тата, наша сегодняшняя героиня. Тата, а это наш любимый спонсор, мистер Стэн Бердичевски, и его супруга Айрин.

Бердичевски, вон оно как, внутренне усмехнулась забавному обороту событий Тата, лучась в то же время светской улыбкой, и тотчас получила возможность убедиться, что выглядит не просто сногсшибательно, а на миллион долларов, как заказывал Митчелл. А то и на два.

Немолодой, лысый, самодовольный и все равно очень симпатичный и бойкоглазый Стэн Бердичевски, немало не стесняясь присутствием супруги Айрин, деловито запустил взгляд в глубокий вырез Татиного платья и облизал губы. Плотоядно улыбнулся, одобрительно кивнул, поднял глаза. Несколько секунд смотрел в лицо Тате. Все почтительно молчали, будто дожидаясь вердикта. Вдруг Стэн молниеносным движением наклонился к опущенной руке Таты, уверенно взял ее, поднес к губам и картинно припал к ней, наверное, на полминуты.

Оторвавшись, наконец, он, продолжая держать Тату за кончики пальцев, пророкотал по-английски на публику:

— Я в восхищении, — и тут же повторил интимно, по-русски, с комичной растерянностью и некоторой даже беспомощностью: — В восхищении я… — Его губы, как бы сами собой, неслышно доартикулировали нецензурщину.

Тата, не сдержавшись, хихикнула. Едва услышав голос и речь мистера Бердичевски, она поняла, что пропала: во-первых, у него был бас, а во-вторых, с ним оказалось весело, а такое сочетание всегда ее завораживало. Поэтому, когда Стэн, по-прежнему за кончики пальцев, продел ее руку себе под локоть и повел к столу, она пошла за ним, забыв не только про Митчелла, но и про Айрин, перед которой в любых других обстоятельствах ей было бы неудобно. К счастью, выяснилось, что со Стэном Бердичевски удобно абсолютно все, и скоро он, Тата и подростково-тоненькая Айрин, стоя у стола, самым неаристократичным манером прихлебывали шампанское, уплетали вкусное, облизывали пальцы и с набитыми ртами, наперебой, травили анекдоты — но тут за Стэном было не угнаться. Они хохотали, кокетничали и перекрестно флиртовали друг с другом, давно перестав понимать, кто и с кем. «Товарищ» Бердичевски, как он велел себя именовать — «я же ваш, советский, только свинтил с предыдущей волной» — с премилой невозмутимостью сыпал матерщиной. Тата уже не могла смеяться — у нее раскалывались ребра.

— Ой, смотри, Голдманы! — вдруг вскричала Айрин и, лучезарно улыбнувшись Тате, упорхнула.

Тата осталась вдвоем со Стэном, который мгновенно сменил тон, начал поглаживать ее по руке и забасил комплименты, смелые, но до того смешные, что Тата не сразу сообразила, что разговор принимает скользкое направление. А когда поняла и смутилась, не зная, как реагировать, к ним, на ее счастье, подошел Митчелл.

— Вижу, вы не скучаете, — с еле уловимой прохладцей произнес он. — Простите, Стэн, но, к сожалению, я не могу вам позволить монополизировать Тату. Мне нужно ее кое с кем познакомить. Кроме того, пора представлять книгу…

Митчелл галантно поклонился Стэну, но, едва повернувшись к нему спиной, помрачнел и недовольно буркнул:

— Ты совсем забыла про Майка.

— Ничего подобного, я как раз собиралась его искать, — поневоле оправдываясь, ответила Тата. — Кстати, где он, не знаешь?

— Флиртует с барышнями, — кивнул куда-то вбок Митчелл.

Тата, проследив за его взглядом, увидела Майка: тот с бокалом шампанского в руках любезничал с длинноногой, длинноволосой тощей блондинкой. Как неоригинально, подумала Тата, но в сердце кольнула ревность. Пойти разобраться?

— Это подождет, — Митчелл схватил ее за руку над запястьем. — Сначала дело.

И, не отпуская, потащил представлять известным, нужным, важным, полезным людям.

Началась круговерть: лица, голоса, впечатления, шампанское. Презентация, которая для успевшей опьянеть Таты случилась как-то вдруг и вогнала в краску — Митчелл наговорил столько лестного, что она едва не убежала из зала. Впрочем, Митчелл, зная, с кем имеет дело, в критический момент незаметно вцепился ей в руку и слегка дернул, будто за поводок, и в итоге героиня дня сумела произнести относительно связную речь. Потом Митчелл предложил задавать вопросы, и все почему-то бросились к Тате табуном — так ей, во всяком случае, показалось, — затеребили, потянули во все стороны… Сознание не поспевало за этой бешеной каруселью. Неожиданно для себя перепрыгивая из разговора в разговор, Тата часто кивала, благодарила за комплименты, что-то кому-то отвечала и, от страха сморозить глупость, старалась побольше улыбаться с умным видом поверх бокала.

Время шло, атмосфера теплела, собрание бурлило как суп. Тата смутно удивлялась: она ждала чего-то чопорного, вроде научной конференции — презентация же, — а это больше походило на карнавал. Голоса звучали все громче. По залу неугомонным бесом носился Стэн Бердичевски — возникал из пустоты и тотчас исчезал, но траектория его перемещений прослеживалась по людям, согнувшимся пополам от хохота.

Прямо хвост от кометы, подумала Тата, зачарованно скользя глазами по жертвам фатального остроумия Стэна — и случайно увидела, как Айрин, мило увернувшись от какого-то старичка, выскользнула в фойе следом за высоким красивым юношей…

Внезапно Тата встретилась взглядом с Майком, о котором, признаться, искренне забыла. Он смотрел холодно, чуть презрительно. Ей стало стыдно. Она быстро пробралась к нему сквозь толпу, с извиняющейся улыбкой дотронулась до его рукава, сказала:

— Прости ради бога, я тебя забросила…

— А я и не надеялся, что ты ко мне подойдешь. Куда нам, простым смертным… Собственно, я бы не путался под ногами, но решил подождать из любопытства: вспомнишь ты обо мне вообще или нет?

— Майк, перестань! — воскликнула Тата. — Не обижайся, пожалуйста, ты же видел, Митчелл меня со всеми знакомил… я бы давно подошла, но он велел «повращаться в обществе»… пока ждали важных гостей… а потом презентация, речь… голова кругом… даже неудобно: Митчелл столько делает ради моего продвижения…

«Что я оправдываюсь, уламываю его, как капризного младенца», — мелькнуло между тем у нее в голове. — «Сегодня — мой особенный день, должен же он понять?»

Майк с брезгливым видом осведомился:

— Сколько тебе лет, Тата? Шесть? Ради продвижения! Куда, к себе в постель? Разве не доходит — он тебядобивается! Замаслил всю глазками!

— Майк, что с тобой, что ты несешь? Какую постель? Мы коллеги…

— Коллеги! Я не первый день на свете живу и кое в чем разбираюсь. Такой приемище ради никому не известной русской!

— Ему нравится то, что я делаю, моя первая книга хорошо продается, вот он и вкладывается в надежде на дальнейший успех….

10
{"b":"162980","o":1}