Ненакрашенные глаза Лауры очень серьезно смотрели на него.

— Именно поэтому я и хотела тебя поблагодарить. Ты был единственным, кто сказал, что обращение к психоаналитику может мне по

мочь. Ты это предложил. Вначале я пришла в ярость, но затем подумала о твоем предложении и решила, что ты прав. Вероятно, ты спас мне жизнь.

Хьюго не реагировал. Что она от него ожидала? Бурного выражения радости?

— Я еще недавно хожу к психоаналитику, — с самым серьезным видом добавила Лаура. — Но я уже столько всего обнаружила. — Она робко положила руку на плечо Хьюго. — Во-первых, насколько важно быть честной. Я знаю, что я не идеальная мать. Я просто делаю все, что могу, как и любая мать. Я также пытаюсь принять ограниченность Фергюса, его недостатки и не ждать от него того, что он дать не в состоянии. И в процессе я также лучше понимаю себя саму. Я надеюсь понять себя до конца. Выяснить, кто скрывается под ультрамодной одеждой с большим вырезом. И прекратить пить, — она уныло улыбнулась ему.

Хьюго не ответил на улыбку.

— Похоже, ты очень занята, — заметил он с мрачным видом.

— Очевидно, что мне придется много работать над собой, — с готовностью подтвердила Лаура. — Но я все равно добьюсь цели. Я также начинаю думать, что мне подойдет психоанализ. Как карьера, я имею в виду.

Хьюго пожал плечами.

— Трогательная история, — горько заметил он. — Я просто счастлив за тебя, Лаура. Я так рад, что ты находишь себя. Услышав это, мне сразу же стало лучше. Я, знаешь ли, как раз теряю все.

— Но ты же на самом деле имел любовную связь, — заметила Лаура.

От этой поразительной наглости Хьюго вспыхнул, как спичка, и в ярости повернулся к Лауре.

— А ты сама в фойе гостиницы Бог знает с кем под Рождество? А как насчет того, что ты

устроила передо мной? Помнишь, как ты предлагала мне себя? Она быстро опустила глаза. — В любом случае это была не просто интрижка, — пробормотал он, пытаясь донести даже до Лауры, что его отношения с Элис нельзя сравнивать с ее собственными связями. — Мы собирались им сказать — в конце концов.

–

Правда? — Лаура в неверии приподняла бровь.

Он снова обращался к полу.

–

Дело было в правильном расчете времени. Мы собирались им сказать, но не сразу. Мы думали, что нам требуется время, и им требовалось время, чтобы увидеть очевидное. Мы все жили не с теми людьми — ив этом вся проблема, если вкратце. Джейк не хочет жить с Элис, а Аманда со мной. И никто из них не хочет быть со своими детьми.

–

Но Аманда — мать Тео, — заметила Лаура. — Откуда ты знаешь, что она не хочет быть с ним?

Хьюго резко поднял голову.

–

Потому что она исчезла через несколько недель после его рождения. Потому что она считала, что смехотворные, дикие подарки в стиле Голливуда — кстати, ни за один из них она не платила — это то же самое, что находиться дома и о нем заботиться. Потому что я не мог дозвониться ей на мобильный в тот вечер, когда его забрали в больницу и я думал, что он умрет. Потому что она готова разрушить счастливый, стабильный дом, хотя и нетрадиционный, чтобы таскать его с собой по показам мод и отправить в школу, где учатся дети знаменитостей.

Он закрыл лицо руками и стал тереть глаза, словно пытаясь убрать боль.

–

Да, — добавил он сдавленным голосом. — Аманда —

его мать. И пример для нас всех, как совмещать блестящую карьеру с воспитанием ребенка и счастливым браком.

Он яростно посмотрел на Лауру, которая

в

шоке глядела на него.

— Я никогда не осознавала… — заикаясь, произнесла она. — Я имею в виду, что очевидно имел место самообман, но…

— Самообман? — плюнул Хьюго. — Это так говорят психоаналитики?

— Прости, — прошептала Лаура. Похоже, у нее на глаза навернулись слезы. Она смотрела в пол.

Хьюго в нетерпении взглянул на все еще закрытую дверь психоаналитика. Он хотел, чтобы прием поскорее начался. Не потому, что специалист сказал бы ему что-то особенно полезное, а чтобы закончить этот сюрреалистический и смехотворный разговор с Лаурой. Доктор Хасселблад задерживал прием на почти полчаса. Кто там у него? Какой-то самоубийца?

— Мне очень жаль, — снова заговорила Лаура. — Если бы я могла повернуть часы вспять и не говорить Аман- де того, что я сказала, то я бы это сделала. Это было не мое дело. Если я могу как-то помочь, как-то улучшить или исправить ситуацию, то я это сделаю.

Хьюго бросил на нее взгляд через плечо.

— Ты ничего не можешь сделать, — тихо ответил он.

— Но мне так жаль. — Лаура порылась в сумочке, нашла бумажный платок и высморкалась.

Хьюго пожал плечами.

— Я не знаю, каких слов ты от меня ждешь.

— Каких угодно. Можешь говорить все, что тебе хочется, — предложила Лаура. — Можешь наорать меня. Ударить меня, если хочешь, — она произнесла это с готовностью.

И тут Хьюго в голову ударила мысль — словно луч света пронзил тьму.

— Ах, вот в чем дело, — сказал он с мрачным удовлетворением. — Аманда хочет, чтобы я тебя ударил. Это будет последним доказательством того, что я неуравновешенный, склонный к насилию человек, и поэтому не подхожу на роль отца. Лаура в ужасе посмотрела на него.

–

Конечно, нет! — воскликнула она.

Хьюго в неверии покачал головой.

–

Ты можешь ей сказать, что в таких уловках нет необходимости. Я все равно проиграю. Ко всему в придачу, я теперь также потерял работу. — Он с горечью посмотрел на нее. — К этому ты тоже приложила руку. Партия проиграна. Поздравляю.

–

О, Хьюго, мне так…

–

Послушай, мне нет дела до того, как тебе жаль. Слишком поздно. Урон нанесен.

Она заламывала руки. Она явно страдала и мучилась.

–

Но, наверное, я могу что-то…

–

Ты ничего не можешь сделать, — рявкнул он. — Только оставить меня в покое. Просто уйди.

Он услышал, что за дверью доктора Хасселблада двигаются стулья. Растянувшийся прием наконец закончился. Не произнеся больше ни слова, Лаура встала и ушла.

Через несколько секунд открылась дверь в кабинет доктора Хасселблада. Хьюго встал и мимоходом, но с любопытством посмотрел на выходящего.

Это оказалась Элис.

Элис понимала, что для нее жизненно важно прекратить отношения с Хьюго. Несмотря на ее чувства, несмотря на страсть, от всего этого следовало отказаться ради большего блага. Джейк превратился в этакую бутылку семейного нитроглицерина, готовую взорваться с ужасающими последствиями при малейшем незапланированном встряхивании. Элис отчаянно хотела сохранить спокойствие — настолько, насколько возможно. А это означало, что следует как можно дольше сохранять статус-кво.

В обмен на обещание сделать срочное вливание наличных в «Собери и используй!» она получила заверения Джейка в том, что он тоже приложит усилия, чтобы их брак вернулся в нормальное русло. Солиситор, к которому она обратилась, посоветовал им обоим посетить психоаналитика. Юрист думал, что это может помочь. Хотя Элис всегда считала психоаналитиков шарлатанами и мошенниками, она никогда раньше не оказывалась в ситуации, подобной нынешней. Она устала, пребывала в унынии и подавленном состоянии, а кроме всего прочего еще и в отчаянии. Нельзя было отказываться ни от одного источника помощи.

Мнение профессионала о беспокоящих их проблемах может даже оказаться полезным. Если дело дойдет до суда, то тот факт, что обращение к психоаналитику было ее идеей, подтвердит желание, если и не способность, исправить положение.

Она не видела Хьюго с того судьбоносного вечера в гостинице, но хорошо продумала и даже отрепетировала, что сделает, если встретится с ним на улице. Этого нельзя было полностью исключать. Каждую ночь перед сном Элис повторяла про себя свой одновременно прохладный и дружеский ответ. Она почти убедила себя в результате, к которому он приведет. Почти.