Владимир достал из внутреннего кармана пиджака сигару, вынул ее из целлофановой обертки.

— Почти у каждого, с кем я веду дела, есть друг, которого я на дух не переношу.

— Ты верно оцениваешь ситуацию. Ты, похоже, умный парень.

— В чем состоит твое предложение?

— Виатикальные сделки.

— На какую сумму?

— Пределов здесь нет.

Владимир недоверчиво хмыкнул.

— Слыхали мы такое и прежде.

— Возможно. Но вряд ли от того, кто понимает в бизнесе.

— И много ли тебе известно о моем бизнесе?

— У тебя на руках много наличных.

— С чего это ты взял?

— Да на лице написано. И на руках тоже. — Тео опустил глаза и многозначительно взглянул на татуировку на пальцах Владимира.

Катрина промолчала, однако подумала: Возможно, Тео совсем не такой тупой, каким кажется.

— Бывают проблемы и похуже, — заметил Владимир.

— Много наличных не всегда проблема. Но мне почему-то кажется, что у тебя на руках крупная сумма грязных денег.

— Нет у меня никаких грязных денег.

— Ну ладно, что толку спорить. Допустим, у тебя есть пятьдесят миллионов грязных долларов. Часть от наркотиков, часть от проституции, рэкета, нелегальных игр и так далее. Кстати, не дрейфь, здесь об этом говорить можно вполне свободно. Мы среди друзей, верно, Катрина?

— Старый друг лучше новых двух, — ответила она.

— Ладно, — кивнул Владимир, — допустим, у меня пятьдесят миллионов. Что дальше?

— Допустим, у меня имеется сотня парней, умирающих от СПИДа, которые хотят продать свои полисы по страхованию жизни, ну, скажем, по пятьсот тысяч долларов за штуку. Ты заключаешь сто отдельных договоров с каждым, проследить их невозможно, и выплачиваешь бедолагам по пятьсот тысяч. Мои парни называют несколько оффшорных компаний, созданных твоим юристом под обеспечение их страховочных полисов. Парни умирают, страховая компания выплачивает тебе всю сумму страховки. Деньги отмыты.

— Сколько?

— Двойная прибыль. Ты начинаешь с пятидесяти миллионов грязных денег. Через два года получаешь ровно сто миллионов чистых, прямиком из сундуков первоклассных страховых компаний.

Владимир покосился на Катрину. И снова она промолчала, хотя было заметно: речь Тео произвела на нее впечатление. И еще она подозревала, что за всем этим стоит Джек. Что-то ему распутать удалось.

— Звучит заманчиво, — заметил Владимир. — В определенных обстоятельствах это может представлять интерес.

— Если у тебя есть пятьдесят миллионов грязных долларов?

— Нет. Это если у тебя есть сотня голодных парней, застраховавших свою жизнь.

— Один мой приятель — владелец девяти хосписов, где лежат больные СПИДом. Три дома в Калифорнии, четыре — в Нью-Йорке, и два — здесь, в южной Флориде. Клиентура что надо, ребята богатенькие. Кроме того, никто обычно не лезет с проверкой в такие места.

— Что ж, полезные у тебя связи.

— А то!

Раздался звонок мобильного Владимира. Он взглянул на номер и поморщился:

— Придется ответить. Вернусь через минуту.

Катрина выждала, когда он удалился на безопасное расстояние, затем, сверкая глазами, уставилась на Тео.

— Какого черта ты здесь вытворяешь?

— Продвигаюсь к истокам.

— Зачем?

— Просто мы так решили. Мы с Джеком. Если найдем ребят, которые отмывают бабки, то найдем и убийцу Джесси Мерил.

— Ты хоть представляешь, с кем связался?

— Да. А ты?

— Рано или поздно Владимир тебя расколет. С такими типами блефовать опасно.

— Почему? Ты ведь блефуешь.

— Ну, это совсем другое. Я работаю изнутри, я в системе.

— Дай мне немного времени, и мы будем работать вместе.

— Ты что, окончательно сдурел? Жизнь надоела, хочешь, чтобы тебя хлопнули?

— Ну, хлопнут только в том случае, если ты меня выдашь. Но ты этого делать не станешь. Потому как понимаешь: стоит тебе раскрыть варежку — и пойдешь ко дну вместе со мной.

Катрина вскипела от ярости, казалось, она была готова удушить Тео. Но тут вернулся Владимир, и пришлось ей умерить свой пыл.

Владимир опустился на кожаное сиденье и прищелкнул пальцами. Официантка подала еще три коктейля «Месть Тарзана».

— Ваше здоровье, — сказал Владимир.

И опрокинул бокал. Катрина последовала его примеру, не спуская горящих от ярости глаз с Тео.

Владимир убрал нераскуренную сигару обратно в карман пиджака, словно давая тем самым понять, что встреча окончена. Потом взглянул на Тео и заметил:

— Мне, к сожалению, пора. Но перед тем как уйти, хочу рассказать одну историю. Слыхали когда-нибудь о денежном самолете?

— Денежном самолете? Вроде бы нет.

— Борт номер тридцать компании «Дельта». Вылетал из аэропорта Джона Кеннеди в Москву в семнадцать сорок пять, пять раз в неделю. И редко вылетал как минимум без сотни миллионов долларов в багажном отсеке. Пачки, горы новехоньких стодолларовых купюр, они перевозились в белых полотняных мешках. На протяжении нескольких лет в Россию таким образом перекочевало около восьмидесяти миллиардов долларов. И никаких особых мер безопасности, груз сопровождал всего лишь один невооруженный курьер. И ни разу никто даже не пытался угнать этот самолет. Как думаешь почему?

— Кишка была тонка?

— Потому что все знали: бабки эти ввозятся российскими банками. А грабануть российский банк — это в девяти случаях из десяти означает, что вы грабанули русскую мафию. И не нашлось людей, у которых бы не хватило ума или, напротив, хватило бы духа выкинуть такой номер. Так что самолет продолжал спокойно летать.

— Очень любопытно.

— Ты понял, к чему это я?

— Еще бы.

— Дай нам два дня. Пройдешь проверку — познакомишься с Юрием.

— Лады.

— Ты еще скажи, что с ним будет, если не пройдет проверки, — вставила Катрина.

— Я думаю, он и так понял, — ответил Владимир.

— Просто пытаюсь быть предельно откровенной с друзьями. Он должен это услышать.

Владимир подался вперед всем телом, в глазах зажегся нехороший огонек.

— Не пройдешь проверки — встретишь Судьбу. Надо сказать, физиономия у него не из приятных.

Тео робко улыбнулся.

— Странно. Ты говоришь о судьбе так, словно это человек.

— Еще как странно! — с усмешкой подхватил Владимир. — Потому как все наши знают: Судьба — это не человек. Это животное. — И он громко расхохотался, стуча кулаком по столу. А затем вдруг с лица исчезла даже тень улыбки. — До свидания, Тео.

Тео поднялся.

— Ты знаешь, как меня найти, Катрина?

— Не беспокойся. Найти тебя нам не составит труда.

Тео двинулся к двери. Катрина проводила его взглядом, раздумывая, какое чувство она испытывает к этому человеку — ненависть или жалость.

Ах, Тео, мой мальчик. В камере для смертников ты был в большей безопасности.

Доктор Марш молча сидел на обитом бархатом сиденье адвокатского «лексуса». За рулем был Замора. Они находились в Коконат-гроув, в той его части, что выходила на берег Мексиканского залива, недалеко от больницы Милосердия, известной на всю Флориду отделением интенсивной терапии. Год за годом заведение рекламировалось в довольно эксцентричном местном журнале и под снимком здания больницы красовалась подпись: «Лучший вид со смертного одра». Марш пропустил утренний обход, и сейчас они торопились на автостоянку, чтобы забрать автомобиль доктора. Джесси Мерил по-прежнему занимала их мысли.

— Странная история с видеопленкой, — заметил Марш.

Замора остановился на красный.

— Почему? Не знаю, спала Джесси с этим Свайтеком или нет. Но то, что он не был ее навязчивой идеей, — это определенно.

Замора катал сигару между указательным и большим пальцами.

— По записи этого не скажешь. Выкрикивала его имя, занимаясь сексом с тобой.

— Эти записи еще ни о чем не говорят. Они фальшивка. И сделаны с одной целью — шокировать.

— Что-то я тебя не совсем понимаю.

Марш посмотрел в боковое окно. Потом обернулся к Заморе.