«Почему они не стреляют? Почему Ширамов не отдаст приказ уничтожить уходящий из-под его власти корабль? Неужели я ошибся в оценке этого человека и безопасность Земли, желание сохранить самый мощный корабль Федерации возобладали над личными амбициями?»

Их всё еще можно было остановить одним выстрелом, промахнуться в такую махину, какой был «Ураган», невозможно с расстояния в пару километров…

Многие корабли, стоявшие в доках, располагали на своем борту мощным оружием, готовым к бою. Так чего же они ждут? Учел ли эту возможность капитан Пирсов в своем плане захвата корабля? В конце концов, один-единственный точный выстрел в район ходовых двигателей «Урагана» мог остановить корабль, и риск его уничтожения при этом был минимален… Но корабли не стреляли, и с каждой минутой, с каждым новым пройденным километром шанс вырваться из смертельной ловушки, в которой они находились, увеличивался.

И вдруг Северцев понял, в чем дело! Понял, почему в них не стреляли и почему Пирсов решил пойти на такой риск, поставив всю команду и себя самого на грань, за которой маячила их весьма вероятная гибель.

Промышленное кольцо! Это объясняло все.

Состоящее из сотен мелких и крупных частных промышленных фирм, построивших здесь свои заводы и ангары, кольцо опоясывало весь экватор Земли плотным поясом в несколько километров шириной. И если рванет здесь взрыв одной-единственной боевой ракеты, хрупкая цепочка взаимосвязей. удерживавшая элементы этого кольца в равновесии, почти наверняка разрушится.

Последуют тысячи столкновений висящих на высоте сотен километров многотонных громад, а затем град осколков обрушится на Землю…

Трудно было даже представить масштабы разрушений, которые последуют за этим.

Вот почему их враги ждали в полной уверенности, что жертва все равно никуда не уйдет. Выход в открытый космос, далеко за пределами промышленного кольца, «Урагану» закрывала система оборонительных спутников, расположенных таким образом, чтобы их зоны поражения перекрывали одна другую. Они создали над планетой непреодолимый для кораблей противника заслон.

«Ураган» сейчас стал одним из таких кораблей и теперь, с каждой минутой увеличивая скорость, приближался к этой невидимой смертоносной преграде, решившись пробить ее изнутри.

Очевидно, в плане капитана был предусмотрен какой-то способ преодоления этой теоретически непробиваемой защитной оболочки Земли, состоящей из спутников системы «Заслон». Во всяком случае. Пирсов уверенно вел корабль к одному из этих спутников, и до входа в зону его поражения оставалось не более тридцати минут, когда на пороге управляющей рубки крейсера появился незнакомый Олегу офицер связи.

Судя по его взволнованному, побледневшему лицу, он принес какое-то важное и не слишком благоприятное для них сообщение.

Во всяком случае, увидев его, Олег сразу же почувствовал, как внутри него шевельнулось знакомое предчувствие опасности, а секунду спустя на него пахнуло ощущением злорадства, исходившим от той таинственной силы, что направляла руку Филипова,

державшую пистолет, в грудь капитану Пирсову. Она была где-то здесь, совсем недалеко, притаилась в недрах корабля и лишь ждала своего часа…

Офицер подошел к Пирсову и, наклонившись, что-то прошептал на ухо контр-адмиралу.

«Ох уж эти мне флотские тайны!» — с раздражением подумал Северцев. Он чувствовал себя все неуютнее, не имея возможности ничего предпринять, в то время как неизвестные ему факторы приближавшейся опасности продолжали накапливаться.

Пирсов резким движением выдернул из рук офицера какую-то бумагу, бегло взглянул на нее и поднялся из своего капитанского кресла.

— Передаю вахту второму помощнику! Продолжать движение по выбранной траектории, двигатели отключить и снять ускорение!

Это могло означать лишь одно — в точке прохода через сферу «Заслона» что-то кардинально изменилось, и теперь вместо того, чтобы стремиться как можно быстрее преодолеть опасную зону, «Ураган» переводился в режим медленного инерционного полета.

Пирсов между тем направился к выходу из рубки и, проходя мимо Северцева, коротко бросил:

— Пойдемте со мной!

Офицер связи остался в рубке, а когда за ними задвинулась дверь капитанской каюты, о происшествии напоминал только белый листок бумаги, стиснутый в руке контр-адмирала.

— Что-то случилось, Юрий Викторович?

— Случилось. Оборонительная станция № 76 системы «Заслон» отказалась нас пропустить и требует немедленно остановиться.

С командиром станции была договоренность о нашем беспрепятственном проходе через зону его ответственности. Возможно, в последний момент он передумал, или это была ловушка, заранее подготовленная Ширамовым.

У меня не было ни времени, ни возможности проверить подлинность достигнутого соглашения. Приходилось полагаться лишь на слово этого офицера, и вот теперь он сообщает о том, что изменил свое решение…

— И если мы продолжим полет…

— То он откроет огонь на поражение.

— Сможет ли «Ураган» отразить эту атаку?

— «Отразить?» Смотря что вы подразумеваете под этим словом. Мы не можем подавить огневые точки станции, не разрушив ее саму и не уничтожив всех находящихся там людей.

Если же говорить о нашей защите, то крейсер выдержит одно-два прямых попадания, но преодолеть зону обстрела не сможет.

— Так что же нам остается? Вы, как я понимаю, не собираетесь открывать ответный огонь?

— Я не стану стрелять по своим!

С минуту Олег молча обдумывал вставшую перед ним дилемму. Наверно, он смог бы подчинить себе Пирсова и заставить его уничтожить преграждавшую им выход в открытый космос станцию.

В этом случае проблема переходила из военно- технической области в область морально-этическую. Год, проведенный на чужой планете, и ментальная сила, обретенная там, отдалили Олега от Земли. Сейчас он мог себе позволить смотреть на происходящее несколько отстраненно и оценивать его с точки зрения последствий для всей человеческой цивилизации.

Но имеет ли он право становиться на подобную позицию? Сколько раз в течение земной истории, богатой войнами, ее полководцам приходилось решать эту дилемму! Пожертвовать десятками, сотня ми, даже тысячами жизней ради сохранения миллионов!

И они почти всегда решали ее однозначно, в пользу миллионов. Вот только Олег чувствовал, что черное бремя, которое они при этом взваливали себе на плечи, никогда не рассеивалось бесследно. И он не знал, хватит ли у него сил выдержать такое бремя.

— Так как же вы решили поступить?

— Идти напролом, не открывая огня, и надеяться лишь на то, что в последний момент они одумаются!

— А если нет? Вы понимаете, чем обернется для Земли гибель вашего крейсера? Построить новый корабль такого типа до подхода ширанского флота Земля уже не успеет, а вся система «Заслон» не сможет остановить ни один ширанский корабль. Они пройдут сквозь нее в своем недоступном для нас слое пространства и выйдут для атаки уже в непосредственной близости от Земли!

— Я понимаю все это не хуже вас, Олег Сергеевич. Но стрелять по своим не стану.

— Что же, это ваше решение, и вы, безусловно, имеете на него право. Вот только, боюсь, отчет за него вам уже не перед кем будет держать. Если даже каким-то чудом «Урагану» удастся уцелеть, на Земле не останется ни одного компетентного органа, перед которым вы смогли бы отчитаться.

Сверкнув в сторону Северцева гневным взглядом, Пирсов повернулся к двери, и Олег в последний раз попытался его образумить:

— Вы хотя бы знаете офицера, который командует семьдесят шестой оборонительной станцией?

— Знаю!

— И что вы о нем думаете?

— Вполне надежный офицер!

— Надежный офицер не станет изменять своему слову, данному в таком важном деле!

Не ответив, Пирсов вышел из своей каюты, и Северцеву не осталось ничего другого, как только последовать за ним. Нагнав его уже в коридоре, Олег спросил:

— Скажите откровенно, Юрий Викторович, вы ведь надеетесь, что они не решатся открыть по нам огонь, одумаются в последний момент?